Если я вспомню дорогу до места, где впервые очнулся, если смогу его опознать, если облака действительно не просто облака, если обрывок нити всё ещё где-то существует, если этот обрывок сюда дотянется. Если. От всех этих «если» воротило даже меня. А вот Риннон мой недо-план одобрила. Ну как одобрила…

Когда я постарался изложить тот сумбур, что творился в моей голове так, чтобы он стал понятен другому человеку, она задумчиво покивала и сказала, что большей части всё равно не поняла, но я говорю, как опытный сильный маг, так что всё должно получится. О том, что мой магический стаж составляет всего несколько месяцев, я решил тактично умолчать. Пусть лучше думает, что я действительно настолько могущественный, что могу прыгнуть в Моркет за первым попавшимся несчастным из простого великодушия. Так нам обоим будет спокойнее.

Всю дорогу Риннон, немного смущаясь, мне что-то рассказывала, кажется, о том, кто она вообще такая и как жила до того, как оказалась в столь ужасном месте. Я честно пытался её слушать, но мысли всё время уносило куда-то в сторону. Мне было интересно, как там Фрея, Аин и Анс, что они сейчас делают, поняли ли уже, что что-то пошло не так. Сколько вообще там могло пройти времени? Что если разлом уже закрыли, и мы застрянем тут до скончания веков? Что будет, если та девушка, что я видел на руинах вновь решит нанести мне визит? Но больше всего я отчего-то боялся, что Фрея, как и в прошлый раз, решит спуститься за мной в разлом. Эта мысль подстёгивала меня, заставляя идти быстрее.

— Вы можете здесь ориентироваться? — спросила Риннон, когда я в очередной раз замер, оглядывая окрестности, а потом повёл нас чуть левее, чем мы шли до этого.

— Иногда кажется, что могу, — пожал плечами я, — а иногда я совсем не понимаю, куда нас тащу.

— Вы, видимо, всё же очень сильный маг, — с одобрением сказала Риннон.

— Ну, по крайней мере, я на это надеюсь, — усмехнулся я, наконец останавливаясь там, где, кажется, появился.

Дальше предстояло самое сложное — проверить мою теорию на практике. И хоть теория эта казалась мне весьма и весьма сомнительной, ничего лучше в голову не пришло.

— Значит, теперь вы собираетесь разогнать облака? — Риннон чуть нахмурила лоб, видимо, вспоминая пункты моего плана.

Я кивнул и внимательно вгляделся в плотную тёмно-серую пелену, укрывавшую небо. Чем дольше я её разглядывал, тем меньше она казалась мне похожей на нормальные облака и больше — на моркетский туман.

Что если Моркет — не просто абстрактная тьма, а вполне конкретное место? Или Моркет — это туман, промежуточное пространство между двумя мирами, а мы сейчас где-то «ниже Моркета»? Может, можно как-то вытащить себя с самого низа на самый верх?

Первой пришла в голову идея разогнать облака с помощью ветра, но сколько я ни пытался, создать даже слабенький ветерок не вышло. Тогда я попробовал наколдовать хоть что-нибудь, но все попытки оказались напрасны. Риннон, смотря на мои неудачи, лишь сокрушённо вздохнула и сказала, что магия здесь не работает вообще, не важно, формульная она или естественная. Единственное, что тут работало — виденье аур. Более того, оказалось, что ауры можно не только видеть, но и контролировать. С осознанием этого в голову пришла идея, которую можно было бы отнести в разряд суицидальных, а значит единственно верных в подобных ситуациях.

Аура подчинилась мне на удивление легко. Она достаточно быстро вытянулась в сторону туманных облаков золотистым лучом, какой бывает, когда через щель между плотно задёрнутыми шторами просачивается свет. Я смотрел на этот луч с тоской, прикидывая, сколько моих лет в нём уместилось.

Действовать нужно было быстро. Пока я не успел подумать и решить, что оно того не стоит.

Уверив себя, что жить я буду ещё очень долго и очень счастливо я молниеносно отсёк кусок своей драгоценной жизни. Как и в прошлый раз, отсечённая часть ауры стремительно рванулся прочь от меня, прямиком в облака.

Меня качнуло. Самым сложным оказалось удержать себя в вертикальном положении и в сознании. С первым помогла быстро подскочившая ко мне Риннон, со вторым пришлось справляться самому.

Из своей дырявой, изрядно потрёпанной этим местом памяти, я попытался выудить воспоминание об ощущении нити на шее. Я очень-очень надеялся, что если позвать её, то она спуститься. И что по этой тонкой паучьей нити действительно можно выбраться из моркетского мрака.

Через мгновение её серебряный кончик действительно блеснул в просвете между облаков. Она стала совсем тонкой. Не, но я верил, что она не порвётся и сможет вытащить нас отсюда. Потому что больше верить, собственно, было не во что.

Когда нить обмоталась вокруг нас, просвет между туманными облаками сжался настолько, что мы должны были едва-едва в него поместиться. Но вытаскивать нас не торопились. Нить, сделав два витка, замерла, словно ожидая команды. И только я подумал о том, что неплохо бы было ей начать подниматься, нас резко рвануло вверх.

***

Мне казалось, что моркетский туман застрял в лёгких, поэтому я не мог дышать. Только тепло руки Риннон, которая всё ещё старалась меня поддерживать, заставляло меня чувствовать себя живым. Хотя бы немного.

Кто из нас сильнее нуждался в поддержке я или сама Риннон — это вопрос спорный, ведь мы почти сразу осели на траву, хотя до этого, кажется, стояли.

Кое-как сделав вдох, я согнулся в приступе болезненного кашля. Рука Риннон куда-то исчезла, рядом тоже послышался кашель. С трудом открыв глаза, я не увидел ничего кроме расплывчатых цветных пятен, которые очень медленно приобретали более-менее конкретные очертания. Дышать с каждым разом становилось всё легче, хоть воздух и колол лёгкие, но это была приятная боль.

Вновь обретя способность нормально видеть, я посмотрел на Риннон. Лицо её побледнело, а губы отдавали смертельной синевой, что-то подсказывало, что я сейчас выгляжу даже хуже. Но главное, она была абсолютно точно жива и, надеюсь, даже здорова, а остальное не важно. Оглядевшись, я понял, что мы сидим в каком-то совершенно незнакомом месте. Впереди виднелись поваленные деревья, причём повалились они явно от старости, истлев и иссохнув. Глянув под ноги, я увидел пожухшую и высохшую траву. Да где это мы вообще?

Мимо меня метнулось что-то чёрное и бросилось на Риннон, произошло это настолько быстро, что я даже отреагировать не успел. В общем-то, хорошо, что не успел, ведь до меня не сразу дошло, что всякая неведомая жуть не бросается на людей, радостно крича их имя. Сгребя Риннон в охапку, рядом с нами теперь сидела совершенно счастливая Ронат. Поняв, что теперь миссию можно считать успешно выполненной, я решил было сделать то, что мне хотелось сделать уже давно — отключиться. Но не успел.

Меня тоже кто-то заключил в объятья, сжав даже крепче, чем мне хотелось бы.

— Ты сломаешь мне рёбра, — пробормотал я, кое-как ворочая языком, — я в последнее время кажусь себе очень-очень хрупким.

— Я волновалась, — голос Фреи прозвучал совсем рядом с моим ухом, и на душе почему-то стало очень хорошо.

— И зря. Я же не могу умереть без твоего разрешения, — я попытался улыбнуться, но не думаю, что у меня вышло правдоподобно. От объятий Фреи действительно было немного больно, но, как и в случае с воздухом, боль была приятной и даже успокаивающей.

— Дей, ты дурак, — сказала Фрея тем самым спокойным тоном, каким может говорить только человек, у которого только что отлегло от сердца.

— Конечно дурак, — кивнул я, — но знаешь, говорят, что дуракам везёт.

========== Глава шестая «Потерянные дети» (часть 1) ==========

«Чтобы тебя нашли, сначала нужно самому себя найти»

Екатерина Соболь «Дарители»

Солнце жарило сегодня особенно сильно и светило так ярко, что смотреть на него не щурясь было практически невозможно. Но я всё же глянул украдкой, словно только затем, чтобы убедиться, что этот бесконечный день уже перевалил за середину.

Никогда не любил школу, но сегодня уроки казались особенно нудными и бессмысленными. Вообще не понимаю, зачем мне ходить в эту школу, какой в ней смысл? Я и так знаю всё, лучше всех в классе, а кое-что и лучше учителей, так зачем тратить время? Но мама упорно твердит, что все девятилетние дети должны ходить в школу, и я не исключение. И вот тут она очень не права, ведь всё-таки странно ровнять меня и других.