Её глаза посмотрели на меня с удивлением, чистым как родниковая вода.

— Да, это я тебе. Хотя тут, конечно, и чародейки поковарнее имеются, — я быстро кивнул в сторону Аин. — Ты на фоне этих страшных магов — просто прелесть.

Ронат бледно и смущённо улыбнулась. Было видно, что ей очень неловко и стыдно за то, что она натворила. Контраст со вчерашним был настолько ярким, что я до сих пор до конца не верил, что это один и тот же человек.

— Послушай, — начал я, подходя к ней ближе, — мы же всё равно тебе помогаем, так? И бросать тебя и твою сестру не собираемся.

Она осторожно кивнула, неотрывно следя за мной. Почти так же увлечённо, как до этого следила за марионетками.

— Может, раз всё так складывается, снимешь с меня эту штуку? — я чуть склонился к ней и дотронулся до метки под глазом. В тот момент, когда наши взгляды встретились, я быстро ей подмигнул. — Я был бы тебе очень-очень за это благодарен.

Ронат задумалась.

— Она, знаешь ли, жжётся, — пожаловался я, состроив жалобное лицо. — Сжалься же надо мной, о жестокая чародейка.

Я сложил руки в молитвенном жесте. Наши взгляды вновь встретились, и Ронат смущённо потупилась. Завела выбившуюся прядь волос за ухо. Снова посмотрела на меня, теперь почти жалобно, и опять отвела взгляд. Складывалось ощущение, что ей в чём-то очень не хочется мне сознаваться.

— Я не могу, — пробормотала она так тихо, что шёпот марионеток практически заглушил её слова.

— А если очень сильно постараться? — не отставал я, стараясь пустить в ход всё своё обаяние. Ну и чуточку запрещённых средств. — Уверен, если ты попробуешь, то всё обязательно получится.

— В-вы действительно так думаете? — заикнувшись, и смутившись от этого ещё сильнее, спросила она.

— Ну, конечно. По-моему, ты очень талантливый маг, так что…

— Ауру свою не распускай, — прошипела Фрея где-то за моей спиной, буквально оттаскивая меня от Ронат. И снова за ворот. Да она точно собралась меня удушить!

— Я ж для дела, — ответил я в том же тоне, правда не столько из-за злости, сколько из-за того, что мне сдавило горло.

— Да не важно, — последовал возмущённый ответ. — Ну и методы у тебя, конечно.

— Зато действенные, — я последний раз шикнул на Фрею и повернулся к Ронат, совершенно не понимавшей по какому поводу мы вдруг решили немного поругаться, — Так попробуешь снять заклятье?

Ауру свою я всё же вернул туда, где ей и полагалось быть — поближе ко мне. Вот не выйдет из меня порядочного колдуна, поедающего сердца честных девиц, пока Фрея бдит. Методы ей мои не нравятся. Мне они, может, тоже не нравятся. Зато работают.

— Я бы сняла, — пробормотала Ронат очень виновато, — но я не знаю как. Оно само должно разрушится, как только исполнитель выполнит приказ.

— Что ж, ладно, — у меня, кажется, даже вышло не показывать своего разочарования. А я был разочарован. Потому что эта противная печать меня дико бесила. — Откуда ты это заклятье вообще взяла?

— Сама сделала, — Ронат попыталась скрыть гордость, но не смогла. — Я на боевого мага учусь, так что такое заклятье впервые делаю. Формулу в книге нашла.

— И с первого раза получилось? — Аин замкнула в круг сложный на вид рисунок на одном из деревьев и повернулась к Ронат. Враждебности как не бывало, только любопытство.

— С четвёртого, — вздохнула Ронат.

— А ты молодец, — одобрительно кивнула Аин, — у многих и со сто четвёртого не выходит.

О том, что она сейчас хвалит человека, которого с полчаса назад хотела убить, я решил не напоминать.

— Мы, в общем-то, закончили, — Анс, так же как и Аин до этого, закончил формулу и отошёл от дерева.

Я обвёл взглядом поляну. Внешне она не особо изменилась, разве что столб моркетского тумана вырос метра так под два, да на ближайших деревьях слабо светились заключённые в круг рисунки, очень напоминавшие узор паутины. Магическим зрением можно было разглядеть чуть больше. Например, то, что от каждого рисунка к рукам каждой из марионеток тянется по серебристой нити. В целом это действительно очень напоминало паутину, в которой мне придётся оказаться кем-то вроде мухи.

Эти нити, как мне объяснили, вытянут меня из моркетской тьмы, даже если что-то пойдёт не так. А со мной что-то всегда идёт не так, поэтому Аин и Анс перестраховались «прикрепив» нити к деревьям, что сделало их особо прочными, ведь теперь они будут черпать силу из деревьев, а не держаться только лишь на своей прочности.

— Это значит мне нужно уже туда прыгать? — я с отвращением покосился на разлом и марионеток, закончивших наконец своё вращение.

— Подожди, — Аин подошла и решительным жестом набросила одну из нитей мне на шею.

— Это ещё что такое? — возмутился я, пытаясь пальцами нащупать нить, но не выходило. На шее я её ощущал, а вот рукой зацепить не мог. — Может, ещё камень привяжете? Ну, чтобы быстрее на дно ушёл, нет?

— Тише ты! — шикнула на меня Аин. — Как мы тебя за эту нить вытянем, если она к тебе не прикреплена? Голова и шея обычно в последнюю очередь исчезают, так что лучше места не найти. Будешь возмущаться, вокруг сердца обвяжу, а это то ещё удовольствие.

Я заткнулся и даже попробовал смириться с удавкой, обмотанной вокруг моей шеи. Даже интересно, как они меня за тот поводок вытаскивать планируют.

Не настолько интересно, чтобы желать это проверить, конечно.

Марионетки разомкнули круг, покорно пропуская меня к разлому. От бездны отделял всего шаг, но я медлил. Прошлые воспоминания от общения с Моркетом у меня были, мягко говоря, не очень.

— Подтолкнуть? — осведомился Анс этим его формально-вежливым тоном, за который я его точно когда-нибудь удушу.

— Только попробуй, — я зло глянул на него.

— Только попробую, — кивнул Анс и действительно толкнул меня в спину.

Я попытался поймать равновесие, но не смог. Моркетская мгла сомкнулась над моей головой даже раньше, чем я успел придумать достойное Анса ругательство.

***

Моркет проникал в меня, становился моей частью и мной, а я становился им. Моркет наполнял лёгкие вместо воздуха, бежал по венам вместо крови. Это было отвратительно и прекрасно одновременно, невыносимо и странно приятно. Я отчаянно ненавидел Моркет, но так же отчаянно его любил.

Было сложно сказать, сколько я шёл сквозь туман, было сложно сказать шёл ли я вообще. Быть может, я стоял или, например, падал.

К счастью, я пока ещё помнил, кем являюсь, остальное же было не так важно. Каждый раз, как я начинал забывать кто я и зачем здесь, нить, стягивавшая шею, сжималась чуть сильнее, и это приводило меня в чувство. Я и сам старался не пускать тьму слишком глубоко в себя, как бы сложно это ни было.

Через какое-то время — если оно здесь было, — я понял, что не найду здесь того, кого ищу. Осознание это возникло в моей голове из ниоткуда, а может, родилось после долгих и мучительных рассуждений, о которых я попросту забыл.

Меня тянуло вниз. Ноги проваливались, с каждым шагом утопая в моркетском мраке всё больше, но как только тьма доходила до колен, нить чуть сдавливала шею, вытягивая меня наверх. Через несколько шагов всё повторялось снова.

В очередной раз с трудом вспомнив, что я тут делаю и где это «тут» находится, я решил, что пора что-то менять. Моркету моё решение понравилось. Тёмно-серый туман обступил меня плотнее так, что в нём стали угадываться человеческие тени, и что-то мне зашептал. Я его игнорировал, настолько, насколько вообще можно игнорировать шёпот в своей голове.

Но мне нужно было вниз. Моркет тоже очень хотел, чтобы я спустился ниже, так что нить мешала нам обоим. Расставаться с последним кусочком реальности было страшно, но не расставаться с ним — ещё страшнее.

Я взялся за нить, не ощущая, но видя, как она режет мне пальцы до чёрной, похожей на смолу крови. Нить натянулась туже, неприятно сдавив шею и отчего-то виски, завибрировала, как только что отпущенная струна. И тогда я решил, что она должна лопнуть. Моркет тоже так решил, а нить не смогла не подчиниться нам обоим. Блеснув напоследок тускло-серебряным нить исчезла так, словно её и не было.