Если он сейчас займёт сторону Брауна, я просто соберу все свои вещи и вернусь в квартиру в Бруклине. Уолш стоит за моей спиной, и я не могу видеть выражения его лица. Хочется повернуться, но я сдерживаюсь.

- Мисс Гордон всё ещё официально под моей опекой. Я уверен, что смогу обеспечить ей защиту.

- Не только под вашей. Есть ещё детектив Шрегер.

Они разговаривают так, словно меня здесь нет, и это порядком раздражает. В этот момент Браун, наконец, вновь, обращает на меня внимание.

- Так, значит, вы отказываетесь от дополнительной охраны, мисс Гордон? – зачем-то ещё раз уточняет он, хотя прекрасно знает, каким будет мой ответ.

- Совершенно верно, сержант Браун. Тем более, если такой человек, как Рутленд захочет меня убить, то вряд ли и десяток офицеров смогут мне помочь.

В ответ он лишь хмыкает, качает головой и кладет передо мной на стол какие-то бумаги.

- В таком случае, будьте добры, подпишите.

- Что это?

- Ваш отказ от дополнительной охраны. В том случае, если вас убьют, я уже не буду нести за это ответственность, - говорит Браун и мило улыбается.

- Вот и прекрасно, сержант, - я расписываюсь в нужном месте и с такой же улыбочкой смотрю на него, - мне бы очень не хотелось, чтобы у вас были неприятности из-за меня. Полагаю, я теперь могу быть свободна?

Браун кивает.

- Диана, - говорит он, когда я уже стою на пороге, - как только всё уляжется, буду рад снова видеть тебя в отделе.

***

Всю следующую неделю я безвылазно провожу в ресторанчике. На этом настоял Уолш. Невозможно поверить, он даже отобрал у меня ключи, словно я какая-нибудь опасная преступница, которая в любой момент может улизнуть. И, если честно, мне этого хочется – ну, какому нормальному человеку понравится, когда его свободу ограничивают столь бесцеремонным образом? Но Джейсон непреклонен. Никакие уловки, уговоры, крики, и угрозы не помогают – сперва я пыталась говорить с ним по-хорошему, а когда это не помогло, устроила скандал, но результат остался нулевым.

- Ты домашний тиран! Садист! Это незаконно - удерживать человека против его воли!

- Ты сама выбрала такой вариант, - спокойно отвечает Уолш.

Он даже не пытается меня успокоить, разговаривает сухо и так… официально. Что ж, в таком случае и я не собираюсь к нему подлизываться.

- Ты ещё об этом пожалеешь.

- Что это ты задумала? – спрашивает он, когда я расстилаю на полу матрас и бросаю сверху подушку с одеялом.

- Буду спать на полу.

Джейсон лишь пожимает плечами. Вот мерзавец, даже не попытался отговорить или самому улечься на полу вместо меня.

…Ночью я никак не могу уснуть. Долго ворочаюсь с боку на бок, но дело отнюдь не в неудобстве. В голову лезут самые разнообразные мысли и причем далеко не самые приятные. Я думаю о Рутленде, о наших с Уолшем отношениях, о своём временном увольнении… Словом, в моей голове настоящая каша из тяжёлых мыслей, какая бывает у всех, кто страдает бессонницей. Над моей головой, на кровати мирно посапывает Джейсон, и так велик соблазн перебраться к нему, прижаться к тёплому боку и забыть обо всех ссорах. Но гордость оказывается сильнее.

Наконец, мне всё-таки удаётся заснуть, но облегчения это не приносит. Мне снятся короткие, тяжёлые сны, перетекающие один в другой. Они скомканные, непонятные и неприятные. Сначала это какое-то мрачное кладбище под дождливым серым небом с густыми тучами, потом меня атакует рой мерзко жужжащих мух… затем я каким-то образом оказываюсь на тёмной аллее с безлюдной дорогой, по которой мчится автомобиль и сбивает рыжего кота… Я куда-то бегу и в кустах натыкаюсь на окровавленного израненного человека, он тянет ко мне руки и… я просыпаюсь от того, что кто-то основательно трясёт меня за плечи.

- Диана!

Я резко вскакиваю, и в следующий миг вижу сидящего рядом со мной Джейсона. Даже в темноте я вижу испуганное выражение на его лице.

- Всё хорошо, - мягко говорит он, - это только сон, - и крепко прижимает меня к себе.

Я обнимаю его в ответ, перевожу дыхание, но руки всё ещё дрожат. Наверное, всем знаком этот паралич после кошмара – когда открываешь глаза и несколько секунд с ужасом лежишь, не в силах пошевелиться, точно из-под кровати вот-вот высунется чья-то когтистая лапа и утащит тебя за собой.

- Я что, кричала во сне?

- Нет, - говорит он, - но ты беспокойно ворочалась, не то бормотала, не то стонала… - Он ещё крепче стискивает меня в объятиях. – Пойдём в постель.

Но мне страшно вновь засыпать, и я прошу Джейсона приготовить мне кофе. Вместе мы идём на кухню.

- Что тебе снилось? – спрашивает он, пододвигая мне дымящуюся чашку.

- Всякая мерзость, - при одном воспоминании об этом по спине вновь пробегает холодок.

- Прости меня, - говорит Джейсон, - пожалуй, я и в самом деле был с тобой слишком суров. Просто… я очень переживаю за тебя, Диана.

Он произносит этот таким голосом, точно ему неловко сознаваться в своей привязанности к кому-то.

- И ты меня прости, - говорю я. – Но, пойми, Джейсон, я не могу, не могу безвылазно сидеть в этом ресторанчике. Это сводит меня с ума. Я понимаю, что это твои обязанности, что ты должен…

- Тсс… - он мягко прикладывает палец к моим губам, - неужели, ты думаешь, что я делаю это только потому, что таковы мои обязанности? Мне важна ты и твоя безопасность. – На секунду он замолкает. – Я люблю тебя, Диана.

Внутри вдруг становится так тепло. Я улыбаюсь.

- Не думала, что ты это скажешь.

- Я и сам не думал, - усмехается он, но усмешка выходит какой-то нервной.

На мгновение я задумываюсь, но потом всё же решаюсь.

- Думаю, пришла пора рассказать тебе настоящую историю о том, кто такой Рутленд.

========== Глава 13. ==========

- Мужчины никогда не сходили от меня с ума, - начинаю я. Мне нелегко вспоминать эту историю, но держать всё в себе и дальше я не смогу. К тому же и Уолш имеет право это знать. – Конечно, на меня обращали внимание, я встречалась с парнями, но серьёзных отношений у меня не было. Все мои бойфренды были из той же среды, что и я – в старших классах соседский мальчишка, с которым я пошла на выпускной, потом друг из колледжа, фотограф-любитель… Я никогда не вертелась в высших кругах и знакомых там, соответственно, не имела. А однажды на День Благодарения… я возвращалась из кафе, где сидела с подругами, заливая горе после расставания с последним парнем, и уже в паре улиц от моего дома меня с ног до головы облил водой из лужи проезжающий мимо автомобиль… Прежде, чем я успела оценить масштаб «бедствия», причиненного моей одежде, дверца водительского сидения открылась, и вышел мужчина. Он был отлично одет и очень хорош собой. На вид около сорока лет. – Рассказывая всё это, будто снова оказываюсь в том осеннем дне, на усыпанном листвой тротуаре, а в метре от меня изысканный мужчина с виноватым взглядом.

… - Ради Бога, простите! – он растерянно смотрит на меня. – Вот, возьмите, - он открывает дорогой кожаный бумажник и протягивает мне три стодолларовые купюры.

Это почти в два раза больше, чем стоит моя погубленная одежда.

- Возьмите же!

- Не стоит. Эти вещи мне всё равно никогда особо не нравились, - по идее я должна на него злиться, но… не могу. Он слишком вежлив, доброжелателен и слишком красив.

Он смотрит на меня с растерянностью – видимо, не привык, что люди отказываются от денег, которые он им предлагает. Однако, в его глазах появляется уважение.

- Тогда позвольте вас подвезти.

- Простите, но я не сажусь в машину к незнакомцам.

Он смеётся.

- Тогда позвоните домашним и продиктуйте номер моей машины, и я буду у вас «на крючке».

Я до сих пор не знаю, о чём думала в тот момент, но села к нему в машину и сделала вид, будто звоню отцу. Было в глазах Фрэнка (его имя я узнала через пару минут) что-то такое, что напрочь лишало возможности отказать. Он смотрел ласково, но в то же время пронизывающе и изучающе, казалось, он видел собеседника насквозь. Цепкий взгляд делового человека.