========== Глава 1. ==========
- Ну… Желаю удачи в вашей новой жизни, мисс… Гордон, - Майкл Уайт, сотрудник ЦРУ, неуклюже жмет мою руку. – Все будет хорошо, - эту фразу он говорит, наверное, раз десятый.
- Да. Может быть.
Я не чувствую ни обещанной мне защищенности, ни уверенности. Впрочем, и страха я тоже не ощущаю. Скорее уж, кажусь самой себе выброшенной на необитаемый остров со стандартным набором всего, что необходимо для выживания на первое время, а там уж как пойдет.
- Когда я могу связаться с родными?
Майкл отводит глаза.
- Сможете. Со временем.
Понятно. Значит, не скоро.
- У них все будет хорошо, - заверяет он.
- Скажете хоть, куда вы их отправили?
Он виновато качает головой.
- Нельзя, мисс Палмер… то есть, Гордон, - тут же поправляется он. – Пока нельзя. Это для вашей же безопасности.
- Я понимаю.
За его спиной начищенная до блеска стеклянная стена, и там, снаружи, вовсю мощь расцветает лето. Изумрудная листва блестит на солнце, водная гладь пруда в парке слепит глаза, и я невольно жмурюсь.
- Пойдемте, я отвезу вас в аэропорт.
За последние пару месяцев я общалась с Майклом Уайтом больше, чем с кем-либо другим. Старше меня на каких-то четыре года, он заботился обо мне, почти как о дочери, проявляя не свойственную его возрасту мудрость. Хороший человек, и мне даже немного жаль с ним расставаться.
- У вас ведь есть мой телефон? – спрашивает он, когда мы садимся в служебный автомобиль.
- Конечно.
На первый взгляд черный «Мерседес» ничем не отличается от прочих машин на улицах Сиэтла, но тонированные стекла запросто выдержат лобовой выстрел из армейской винтовки и даже взрыв среднего калибра гранаты.
- Поехали, - говорит Майкл, и водитель жмет на газ. – Попрощайтесь с Сиэтлом, мисс П.. Гордон.
И я прощаюсь. Не то чтобы в этот момент я чувствую себя такой уж несчастной, но как-никак, а здесь я провела всю свою сознательную жизнь, здесь остались мои друзья, работа, любимые места… Точнее, нет, не осталось. Вернее, я должна забыть друзей, работу, родной Сиэтл и даже собственное имя. Элизабет Палмер больше не существует. Ее просто нет, она испарилась, растворилась в воздухе, словно никогда и не существовала. Вместо нее появилась Диана Гордон. Если честно, я понятия не имею, какой будет эта дамочка и чем станет заниматься – может быть, устроится внештатным корреспондентом в какой-нибудь нью-йоркский журнал и будет писать эссе (всегда мечтала быть журналистом), или же будет сидеть за стойкой администратора в салоне красоты, а может (что, кстати, более вероятно), так же, как и канувшая в лету Элизабет Палмер, сидеть в библиотеке, заполнять формуляры и обзванивать нерадивых читателей, вовремя не сдавших книги.
Если вдуматься – передо мной целый мир, бескрайний океан возможностей и шанс начать жизнь с чистого листа. Мечтали ли вы когда-нибудь бросить все, весь свой привычный быт и стать совершенно другим человеком, в прямом смысле этого слова? С новым именем и паспортом, в новом городе, где никто, ни одна живая душа не знает вашего имени? Прежде, я не задумывалась об этом, вернее, почти не задумывалась. Моя жизнь не была идеальной, но она была хорошей. Я так и не осуществила детскую мечту и не стала актрисой, не вышла замуж за Брэда Питта и ни разу не прыгала с парашютом.
Всю свою жизнь я прожила в Сиэтле, в уютном райончике, утопающем в зелени листвы, где по обеим сторонам улицы тянулся ряд типовых двухэтажных особняков, в одном из которых и жила моя семья – отец, Фиби и я. Мама умерла, когда мне было десять, а Фиби только-только появилась на свет. Одним солнечным зимним утром мама, как обычно, приготовила завтрак, проверила, все ли я собрала на занятия и отвезла меня в школу. Больше я ее не видела. Когда она возвращалась домой, в Гринвуде, на перекрестке с восемьдесят пятой улицей в ее машину влетел грузовик, а еще через три часа она, не приходя в сознание, скончалась на операционном столе.
Тетушка на время забрала нас с Фиби, я даже не была на маминых похоронах – отец решил, что так будет лучше.
Честно говоря, те дни я помню смутно – меня всячески отвлекали, любые вопросы о маме либо игнорировали, либо деликатно переводили разговор в другое русло. Отец в свою очередь сделал все, чтобы мы с сестрой не ощущали дефицита любви и внимания – только повзрослев, я стала понимать, каких усилий стоило ему выполнять свои обязанности, попутно делая то, что всегда делала мама.
Наверное, после этого в его жизни были и другие женщины, но он так и не женился, хотя, если честно, я была не против – папа как никто другой заслуживает счастья. Но, так или иначе, все сложилось, как сложилось.
Мы были счастливой семьей – жили в достатке и любви, раз в год ездили отдыхать на Гавайи и каждые выходные устраивали барбекю на заднем дворе нашего сада. Так продолжалось пятнадцать лет, пока…
- Они в безопасности, - Майкл кладет руку мне на плечо. – И ты тоже.
«Ты удивила меня, Лиззи» - прищурившись, усмехнулся он, прежде чем выйти из зала суда. – «Коварная девочка… Я возьму это на заметку».
- Остаток своих дней он проведет за решеткой, тебе нечего бояться.
Я грустно усмехаюсь.
- И поэтому вы сделали меня Дианой Гордон и отправляете в Нью-Йорк.
Мы проезжаем Двадцать Седьмую улицу, и останавливаемся на светофоре как раз напротив итальянского ресторанчика, где по пятницам я встречалась с подругами.
- Пока мы не поймаем всех членов банды, лучше затеряться.
Ага, лет на пять.
Майкл говорит убедительно, ему хочется верить, и я верю.
Всю дорогу до аэропорта я смотрю в окно, отпечатываю в памяти знакомые места, прекрасно понимая, что вряд ли когда-нибудь сюда вернусь. Главное, не раскисать. В конце концов, я буду жить в Нью-Йорке, городе, о котором мечтает едва ли не каждый третий американец. И у меня куча новых возможностей.
Уайт провожает меня до самого терминала, по-родственному обнимает на прощание, даже целует в щеку и обещает звонить и сообщать новости о родных. Я долго смотрю ему вслед, до тех пор пока он не растворяется в пестрой толпе. Глубокий вдох, шаг навстречу, и здравствуй, новая жизнь.
Я с легкой тревогой наблюдаю, как сотрудница аэропорта за стойкой изучает мой новый паспорт. Совершенно настоящий – комар носа не подточит. И все равно немного страшно.
- Приятного полета, мисс Гордон, - улыбается она.
Я смазанно киваю, и думаю, что еще нескоро привыкну к новому имени.
В самолете я заказываю виски с колой, в надежде, что это поможет немного расслабиться. Пассажиров мало, салон полупустой, и все поглощены своими делами. Разглядывая своих немногочисленных попутчиков, я вдруг задумываюсь о том, а какие тайны имеются у каждого из них? Никто из пассажиров даже не догадывается, что я, Элизабет Палмер, тьфу, Диана Гордон лечу в Нью-Йорк по новым документам, скрываясь от возможной мести криминальных «шишек» - никто даже понятия об этом не имеет. Интересно, что скрывает вон тот представительный седовласый мужчина в стильных очках? А эта красавица-блондинка в дорогом костюме? Пока я прикидываю, какие скелеты в шкафу могут быть у каждого из них, стюардесса приносит мой виски.
- Прошу, мисс.
- Спасибо, - улыбаюсь я.
Если вдуматься, позитивные моменты есть практически в любой ситуации, а конкретно в моей, это то, что сейчас я лечу в Нью-Йорк; могу заняться тем что захочу и, возможно, наверстать упущенное. А еще у меня есть сто тысяч. Для меня, в той, прошлой жизни зарабатывающей девятьсот баксов в месяц (ну не ценят в наши временя библиотекарей), сумма астрономическая. Я никогда не была транжирой, впрочем, как и скупердяйкой, и сейчас мне хочется совершить какое-нибудь безрассудство – надо же как-то снимать стресс, в конце концов.
