«Ага, значит, Гендальф». Это имя ей ни о чем не говорило.
Далее, этот самый Гендальф пустился в длинный рассказ о том, как ему удалось выжить после схватки с Балрогом, и как он вернулся в решающий для них час.
Отчего-то, чем дольше он говорил, тем больше успокаивалась Эленриэль. Ощущение того, что волшебник видит ее насквозь сохранялось, но вместе с тем в его присутствии эльфийка чувствовала какое-то странное умиротворение, и с чем это связано, объяснить она не могла.
– Так ты знаешь ее? – спросил Арагорн, когда волшебник закончил свой рассказ.
Гендальф посмотрел на Эленриэль.
– В нашей жизни не бывает случайностей, Арагорн, и встреча с этой юной леди не исключение.
Взгляд Арагорна потеплел.
Только сейчас Эленриэль поняла, что до этого момента он все так же не доверял ей, но, услышав слова Гендальфа, отбросил сомнения прочь.
«И все-таки, я уверена, что он знает, кто я такая и откуда» – была уверена эльфийка. – «Тогда почему же он не спешит меня выдать?» Но в любом случае расслабляться было нельзя.
Спустя пару часов они вышли из леса и вновь оказались на равнине. Гендальф сказал, что оставил полуросликов на попечении древня (Леголас объяснил ей, что это энт, проще говоря ходячее дерево, к тому же умеющее говорить). Эленриэль плохо представляла себе подобную картину, но встретиться с этим энтом все же не хотела бы. А теперь им предстояло отправиться в Эдорас, столицу Рохана, где, опять же по словам Гендальфа, теперь заправлял Саруман, поработив разум благородного короля Теодена. «Ну надо же, прямо в каждой бочке затычка» – подумала Эленриэль. – «И меня черной магии учить собрался, и новую породу орков вывел, а теперь еще и Рохан собирается прибрать к морщинистым ручонкам... Что-то многовато власти ему папочка дал. Как бы не слиплось чего...»
«Ну что ж, теперь, когда с нами такой могущественный волшебник, возможно, у нас есть шанс».
И снова Эленриэль отругала себя за подобные мысли. «У нас...» Ну вот, уже переметнулась на сторону врагов. Откровенно говоря, она уже который день гнала прочь подобного рода мысли, потому что невыносимо было чувствовать себя предательницей. А она ею была, как ни крути: переметнется к Братству – предаст отца; продолжит «шпионить» во благо папеньки – предаст Братство, так как ей здесь уже доверяют...
Как же ей сейчас не хватало Астарты! Подруга бы точно подсказала верное решение. Хотя, какое к чертовой матери решение? Верным здесь может быть только одно – каким бы злобным и жестоким не был ее отец, но, черт возьми, она все-таки его дочь, а стало быть, должна быть верна ему и его идеям.
«Так, хватит, Эленриэль. Прекрати истерику. Чем больше я обо всем этом думаю, тем хуже себя чувствую. Еще будет время над этим поразмыслить...»
Путь до Эдораса предстоял неблизкий – несколько дней в дороге, но уж к этому Эленриэль было не привыкать. К тому же теперь у них были лошади, а это значительно облегчало путешествие. Остаток дня провели в дороге. На ночлег, как обычно остановились в попавшемся на пути перелеске, и снова Эленриэль выпала честь наломать веток для костра, пока остальные привязывали лошадей и обустраивали лагерь. Она даже поймала себя на мысли, что ей начинает нравиться такая походная жизнь, а может быть, всякий раз сравнивая ее путешествие с прежней жизнью в Мордоре, Эленриэль приходила к выводу, что лучше вечно мотаться по свету, рискуя быть убитой каким-нибудь шальным орком или гоблином, чем каждый день созерцать перед собой отвратительные орочьи морды, не видеть солнца, а только грязь, гарь и уродливые камни и слушать бесконечные бредовые идеи о порабощении мира. – Интересно, Боромир и Астарта уже добрались до Лориэна? – она подкинула в костер пару веток. – Думаю, да, – ответил Леголас. – Не жалеешь, что отправилась с нами? Ты ведь можешь больше никогда не увидеть свою подругу...
Эленриэль посмотрела на него и грустно улыбнулась.
– Намекаешь на то, что это путешествие может стоить нам жизни? – Не хочу тебя расстраивать, но скорее всего, так и будет. Ты даже не представляешь себе насколько велика мощь Саурона. – Отлично представляю, – не задумываясь, бросила Эленриэль. – Думаешь, я ничего об этом не знаю? – Вряд ли. Мне об этом тоже мало что известно. Для этого нужно жить в Мордоре, или хотя бы состоять на службе у Саурона.
Эленриэль лукаво улыбнулась.
– Как ты думаешь, каково там?
Леголас внимательно посмотрел на нее.
– Я думаю, что любой обитатель этой мерзкой страны, ровно как и прислужник ее властелина достоин смерти.
Эленриэль опустила глаза. Действительно, что еще можно подумать о тех, кто развязал эту войну?
– Ты в порядке?
Она вздрогнула, когда Леголас дотронулся до ее плеча.
– Да... Просто...Я, наверное, очень устала. К тому же все эти разговоры о Мордоре и па... – она вовремя одернула себя, – Темном Властелине меня, честно говоря, пугают. – И, тем не менее, ты сама вызвалась идти с нами, – справедливо заметил Леголас. – Может быть, как раз для того, чтобы побороть свой страх.
В этот момент к ним подсел Арагорн и развернул старую местами потрепанную карту.
– Если пройдем здесь, – он указал туда, где значилась переправа через ущелье, – сократим два дня пути, и будем в Эдорасе уже завтра. Нам бы нежелательно медлить. Чем раньше мы избавим Теодена от чар Сарумана, тем лучше не только для народа Рохана, но и для нас. – Значит, идем через ущелье, – беззаботно ответила Эленриэль. – Я уже так измоталась таскаться по этой степи!
Наверное, в первый раз за все время Арагорн ей улыбнулся.
– Но, надо заметить, держалась ты мужественно. Вот только боюсь, что на каменном мосту, что лежит над ущельем, нас может поджидать отряд Урук-Хаев. – Что ж, значит, придется снести им головы, – Эленриэль улыбнулась, – у меня ведь есть моя «зубочистка», как изволил выразиться господин Гимли. – Уж извините, не хотел вас обижать,- отозвался гном, – да только от вашего клинка и в самом деле толку немного будет, когда окажетесь в битве. Да и, по чести сказать, не умеете вы толком с оружием обращаться... – В Зеленом Лесу у нее это получалось вполне сносно, – заметил Леголас.
Гимли на это лишь усмехнулся.
Укладываясь спать, Эленриэль уже привычно завернулась в тонкий дорожный плащ и, как обычно, устроилась поближе к потушенному костру – так все-таки теплее. Но ей никак не удавалось отделаться от мыслей, что завтра им, возможно, предстоит встретиться с отрядом орков. Глупо было бы врать самой себе и делать вид, что она ничуть не боится. Можно было сколько угодно убеждать Арагорна и остальных, будто ей совсем не страшно, но при одной только мысли о том, что ей вновь предстоит оказаться в битве, на Эленриэль накатывала паника.
«...Будем переживать неприятности по мере их поступления...» – вспомнились слова Астарты, перед тем, как Эленриэль провалилась в тревожный сон.
До рассвета оставалось всего пара часов, но уснуть этой ночью ему так и не удалось. Леголас еще раз посмотрел на спящую Эленриэль. Тонкий плащ соскользнул с ее плеча, и девушка зябко поежилась. Леголас бесшумно подошел к ней и осторожно поправил съехавшую накидку.
Чтобы там ни говорили Гимли и Арагорн, он ей доверял.
В лунном свете ее и без того бледное лицо казалось еще белее, а разметавшиеся по плечам каштановые, вьющиеся волосы в молочном свете отливали серебром, отбрасывая на лицо причудливые тени.
Леголас протянул руку и осторожно отбросил с ее лица прядь волос, и Эленриэль сморщила нос. Леголас отдернул руку, испугавшись, что разбудит эльфийку.
Он даже не мог толком объяснить самому себе, зачем он это сделал. Какой-то спонтанный, сиюминутный порыв, совсем для него несвойственный. Эленриэль была хороша собой, даже более чем – она была красива, и этого не отрицал даже упрямец Гимли.
«Так все-таки, кто она такая и откуда пришла?» – Леголас задавался этим вопросом с того самого дня, когда эта странная девушка присоединилась к их походу. Она совершенно точно что-то скрывала, впрочем, свои тайны были у каждого из них, у некоторых даже слишком мрачные.
