Несмотря на то, что за столом я выпила достаточно, захмелевшей себя не чувствовала. Кивнув в знак благодарности, приняла из его рук кубок и сделала большой глоток. Со стороны это, наверняка, выглядело нервно и смешно.
— Твой первый муж консуммировал ваш брак?
— Да, он был не настолько уж немощен, — усмехнулась я, скрывая тревогу.
Наша с бароном первая ночь прошла не то, чтобы удачно, и все же лучше, чем могла бы. Однако, супружеский долг мистер Лесли исполнял в лучшем случае раз-два в пару месяцев, и меня по понятным причинам устраивало такое положение дел.
— Хорошо, — Ричард плеснул себе вина. — Это многое упрощает.
Что он имеет в виду? То, что в таком случае ему совершенно необязательно быть нежным или то, что это будет легче для меня?
За спиной терпеливо ждало своего часа брачное ложе, заправленное новым бельем, отдающим слабым ароматом лаванды. Интересно, Маргарет везде использует эти цветы? В следующую секунду все посторонние мысли оказались вытиснуты прикосновением пальцев к моей шее. Я вздрогнула. Слишком давно не имела близости с мужчиной, и слишком ничтожным был в этом плане мой опыт.
Пару минут Ричард возился с застежками, пока, наконец, роскошное платье не упало к моим ногам, а следом за ним пришла очередь нижних юбок и тонкой сорочки. Теперь я стояла перед ним обнаженная. Щеки горели от волнения и смущения — то, что происходило, не имело ничего общего с прошлой первой ночью, барон тогда мертвецки напился, а супружеский долг исполнил лишь через две недели после свадьбы.
Мне хотелось прикрыться, но я не сделала этого — было бы смешно и неуместно. Сквозняк из каминной трубы холодил кожу, руки и ноги покрылись мурашками, а соски затвердели.
Стоя перед ним, я, тяжело дыша, наблюдала, как Ричард торопливо избавляется от одежды, и когда он остался полностью обнаженным, смущенно отвела глаза. «Хорошая жена никому не показывает своей наготы, даже собственному мужу», вспомнились слова Эбигейл.
Ричард легко подтолкнул меня к кровати, и, не удержав равновесие, я неловко села в гору мягких подушек. Он едва заметно усмехнулся и уложил меня на спину.
— У тебя есть какие-то предпочтения в этом плане? — Ричард спросил это настолько по-деловому, в своей обычной манере, что я едва сдержала нервный смешок.
— Нет, — покачала головой.
Сердце стучало как бешеное, а когда его ладонь скользнула вверх по внутренней стороне бедра, колени задрожали. Он навис надо мной и, склонившись, поцеловал. Совсем не так, как в церкви — глубже, напористее. И, к удивлению, для самой себя, мне это понравилось, но страх только усилился. Тем временем Ричард, не отводя взгляд, раздвинул мои трясущиеся ноги и устроился между ними. В полумраке я видела лишь очертания его тела и блестящие глаза, отражающие рыжее пламя свечи. Он опустил руку вниз и плавно подался вперед. Я судорожно вздохнула, ощутив в себе твердое мужское естество — было непривычно и немного больно. Ричард начал двигаться — сильно, ритмично. Все происходило в полной тишине, я не видела его лица, но чувствовала горячее дыхание на шее и колючую щетину, царапающую кожу. Он подхватил мою ногу, приподнимая вверх, и толкнулся глубже. Мистер Лесли никогда не делал ничего подобного, мы даже не раздевались, когда ложились в постель, и я ни разу не видела его обнаженного тела. А теперь я лежала раздетая, чувствуя чужую разгоряченную и взмокшую от пота кожу, между нами не было ничего, никаких преград. Движения Ричарда стали отрывистее и беспорядочнее, он резко толкнулся в меня и шумно выдохнул, дернувшись в судороге. Это повторилось еще три раза, после чего он наконец затих и, шумно выдохнув, улегся рядом.
— Ты в порядке? — Ричард повернулся ко мне.
— Да, — я посмотрела на него и стыдливо натянула на грудь одеяло, — уже и забыла, как это бывает. Опыта у меня, конечно, немного…
— Тебе нравилось заниматься любовью? — спросил он без обиняков.
У меня вспыхнули щеки, и оставалось лишь радоваться, что в темноте этого было не видно. Разве о таких вещах принято говорить?
— Я не любила барона, — единственно верный ответ, который можно было дать. — Уважала да, но не любила. Так что «любовью» мы не занимались. А тебе? — впору бы прикусить язык, но слово не воробей.
— Да, — просто ответил Ричард.
Ну, кто бы сомневался! Какому же мужчине не нравится овладевать женщиной?
— Но сегодня ты не получила удовольствия, — констатировал он.
— Близость — удовольствие для мужчин, — ответила я, к ужасу своему понимая, что уже не так стыжусь.
— Уверяю, Лиз, не только — ответил он, — ты ошибаешься. — Ричард приподнялся, пальцами затушил свечу, и комната погрузилась во мрак. — Спокойной ночи.
Уже через несколько минут я слышала его спокойное размеренное дыхание. Глаза привыкли к темноте и, лежа на спине, я разглядывала узоры на каменном потолке. Сон не шел. Рядом, на прикроватной тумбочке, тускло поблескивал в лунном свете недопитый кубок вина. Что ж, может быть это поможет мне уснуть. Глядя на обнаженную спину мирно спящего Ричарда, я пыталась представить, какой будет наша дальнейшая жизнь, ответа пока не видела.
Комментарий к Глава 5. Миссис Стенсбери
[1] Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь (лат.)
========== Глава 6. Дыхание прошлого ==========
В середине декабря выпал снег. В Лондоне в это время обычно шли дожди, мостовые размывало, грязь мешалась с тонким льдом замерзших ночью луж, помоями, которые выливали из окон, а ближе к полудню, когда солнце выбиралось из-за туч, месиво таяло, и дороги превращались в болото. Но здесь, на севере все было иначе.
Проснувшись утром, я выглянула в окно и не сдержала восхищенного вздоха. Деревья и крыши покрывал снег, падал с небес и ложился на землю, укутывая ее белоснежным одеялом. На несколько миль вокруг стояла звенящая тишина — в городе такого не встретишь. Завороженная этим зрелищем, я несколько минут простояла у открытого окна, любуясь зимней сказкой, и совсем не чувствовала холода.
Ричард по обыкновению встал еще до рассвета, и проснулась я уже в одиночестве. С первого этажа доносился стук тарелок, и долетали запахи еды — завтрак в Фитфилд-Холле подавали рано, и, не желая ломать устоявшуюся традицию, я научилась просыпаться раньше.
В комнату постучалась Мэгги, уже приготовившая мне платье и обувь. Ей тоже пришлось нелегко, возможно, даже тяжелее, ибо вставать теперь приходилось с рассветом. Но сегодня верная компаньонка выглядела особенно уставшей, и я решила дать ей выходной, а сама заняться делами, благо, в новом доме они находились всегда.
Минуло уже две недели со дня нашей свадьбы, но я так и не привыкла к положению хозяйки замка, хоть и очень старалась. Бóльшая часть забот по-прежнему лежала на плечах Маргарет, и женщина постепенно вводила меня в курс дела. Так, всю прошлую неделю я изучала приходно-расходную книгу, которую здесь вели с особой тщательностью. Нельзя сказать, что виконт был скупым хозяином, но и лишних трат не позволял, однако, близилось Рождество, что означало дополнительные расходы. Помимо этого ко мне два раза обращались арендаторы с просьбой решить их семейные споры — и если ведение домашних финансов было для меня привычно, то в последнем опыта не было вовсе. Однако, к своей гордости, я, как мне казалось, весьма успешно справилась с новой обязанностью, и никто не остался в обиде.
— Доброе утро, Лиз, — улыбнулась Маргарет, когда я спустилась в столовую. — Садись, завтрак вот-вот подадут.
— Доброе утро, — ответила я, украдкой выглядывая в коридор.
Ричарда, как и следовало ожидать, дома не было. Обычно он уходил с рассветом и возвращался ближе к обеду. Днем занимался делами замка, объезжал владения, иногда коротая вечер в местном пабе, и наедине мы оставались лишь ночью. Да и то, нередко он возвращался затемно, когда я уже почти спала. А несколько раз Ричард и вовсе оставался ночевать в другой комнате, то ли потому, что не хотел меня будить, то ли еще по какой причине.
«— Близость — удовольствие для мужчин.
