Внутри будто взорвалась мини-сверхновая, унесшая за собой в мир иной сомнения, страх и силу воли, на которой Питер, оказывается, держался.

Питер что-то бессвязно прохрипел, попытался сказать, но оставил попытки и опустил чуть вспотевшую от напряжения и страха ладонь на колено Тони, с немым отчаянием подаваясь вперед, нависая над брошенной бутылкой и стоящей между ним и мужчиной миской.

Тони, кажется, тоже расслабился, улыбнулся не так, как делал это ранее — развязно, беззаботно или самодовольно — уголки губ дрогнули, губы нежно изогнулись, у глаз появились небольшие морщинки, делая его лицо еще мягче и приятнее.

— Это еще ничего не значит, — медленно и вдумчиво выдохнул он практически Питеру в губы. — Мы можем погулять, повеселиться, провести вместе время. Без всего. Если хочешь.

Питер придвигается еще ближе — хотя, казалось бы, ближе просто некуда, — и, возможно, это самый отчаянный флирт в его жизни:

— Сейчас я хочу только тебя. Хочу коснуться твоих губ, — он едва задевает сухие, солоноватые от чипсов губы, ощущает на своих частое дыхание, грозящее разжечь пламя внутри него до нереальных температур. — Хочу дотронуться до твоей шеи, вот здесь, — двумя пальцами ведет невидимую дорожку, воображая, как их место займет его язык. — И здесь, — рука бесцеремонно обхватывает напряженное бедро и медленно, чувственно ползет выше, к колену, и Питер переносит вес на нее, привставая, в то время как Тони не выдерживает, сильно сжимает пальцы на остром колене, резко перемещает руку на виднеющуюся из-под задравшейся, пока Питер яростно жестикулировал, толстовки тазовую кость, поглаживает мимолетно и подается вперед, уничтожая последнюю преграду, расстояние короткого вздоха, так же коротко, быстро, как и сам вздох.

Питер с готовностью подставляет губы, но проявлять активность стесняется, поэтому просто замирает, прикрыв глаза, ощущает, как подрагивают ресницы, как палец Тони нежно поглаживает кость.

А потом целует его по-настоящему: обхватывает губами его нижнюю и оттягивает, отрывается на секунду, облизывается, по-кошачьи щурится и утыкается влажным прикосновением в приоткрывшиеся губы, неглубоко проникая языком внутрь, в ту же секунду ощутив немного щекочущее и совсем невинное ответное движение языка Питера, который подается еще ближе, едва не заваливая Тони на спину, но вовремя ловит того за шею, ерошит волосы на затылке и, отстраняясь на мгновение, переступает через зашуршавшую содержимым миску и легко опускается на расставленные бедра Тони, удивленного, но без сомнений запустившего ласковые ладони ему под толстовку.

— Вот черт, это слишком неожиданно, — пробормотал Тони в перерывы между частыми поцелуями, оперся руками за спиной и оттянул себя назад, распутав ноги и откинувшись на громадную подушку, вновь подаваясь навстречу Питеру.

— Что неожиданно? — уточнил парень, ерзая и рассеянно заглядывая в будто помутневшие карие глаза, отражающие кадр, замерший на экране телевизора, его, Питера, и мрак, окутывающий комнату.

— Ты, твоя реакция, — выдохнул Тони, подставляя шею под медленные, томные поцелуи, — Эти поцелу… — конец фразы бесследно исчез, когда Питер вжался в припухшие от слишком жгучих поцелуев и жадных укусов губы. — Да ты на кухне сидел с таким лицом, будто от моей компании готов блевануть прямо в тот жутко крепкий чай.

— Постой, что? Во-первых, фу, как можно такое говорить, когда я тебя целую, между прочим? А во-вторых, что ты сказал? Блевануть, серьезно? Я думал лишь о том, как не наброситься на тебя, как только почувствовал твою ногу под этим дурацким столом, — негодовал Пит, хмуро глядя сверху вниз в лицо Тони, опрокинувшего голову назад. — Чуть с ума не сошел, когда позвал смотреть кино, блин. Зачем, спрашивается.

— Чтобы посмотреть кино в интересной компании? — предположил Старк, неторопливо задирая толстовку Питера, оглаживая спину, пока мальчишка мягко удерживал его лицо в ладонях.

— Чтоб ты знал, я собирался на тебя подрочить, едва спровадив за дверь.

Тони глухо простонал сквозь стиснутые зубы, широко и удивленно распахнув глаза, когда Питер позволил себе сползти ниже, шурша тонкой тканью шорт, и встретиться своему возбужденному члену с не менее заинтересованным в происходящем органом мужчины, при этом страдальчески закатив глаза.

— Потому что погуглить Тони Старка было слишком заманчивой мыслью.

Тянущее волнительное возбуждение все быстрее распространялось по телу, Питер, забывшись, впутался пальцами в шелковистые локоны, сбрасывая на пол громыхнувшие очки, и прогнулся в спине, подстраиваясь под горячие ладони, блуждающие по чувствительной пояснице. Тони снова втянул Питера в продолжительный поцелуй, наслаждаясь тем, как он становится все смелее, уже уверенно вклиниваясь языком в рот Тони, с удовольствием принимающего его активность.

— Постой? — ойкнул Тони, отталкивая ошарашенного внезапным разрывом Питера на свои согнутые ноги, и задрал на нем толстовку почти до самой шеи. — Оу, не носишь ничего под кофтой, Элли, — ухмыльнулся он, ведя ладонью по бесконтрольно подрагивающему от напряжения животу. — Мне стоит проверить, есть ли на тебе белье, или не надо спешить? — проникновенно спросил Тони, почти касаясь губами мочки Питера, пискнувшего что-то невразуметельное и вцепившегося пальцами в его плечи.

— Н-нет, я просто не могу надевать что-то под такую одежду, это неудобно. В-в смысле, футболки, майки под толстовки, а не трусы или… — заикаясь пробормотал Питер, поморщившись от слишком ярких ощущений из-за губ, обхвативших мочку уха.

Нахмурившись, он крепко зажмурился и стиснул зубы, переживая ураганом вспыхнувшее возбуждение внизу живота, еле удерживая себя от того, чтобы снова повалить Тони на подушку и зацеловать до бесконечности.

— Мистер Железный… — Паркер ахнул, дернувшись, стоило мозолистым пальцам легко сжать и погладить, похоже, очень чувствительный сосок, — Д-дровосек, знаете, можно и проверить, — заполошно протараторил парень, сжимая коленями широкие бедра и часто-часто моргая, глядя сверху вниз на довольного, словно кот, Тони.

— Не уверен, что тебе это нужно, детка, — улыбнулся уголком рта мужчина, спокойно оправляя на Питере кофту.

— Надеюсь, это шутка такая, — хныкнул Питер и, плюнув на все, шире раздвинул ноги, прильнул к груди Тони и медленно притерся пахом, не скрывая наслаждение, дрожью пробравшее все его жаждущее большего тело. — Потому что я нуждаюсь в этом, — пылко прошептал в губы и медленно, чувственно провел по ним кончиком языка, не разрывая зрительного контакта с обескураженным Тони, сжавшим его задницу непослушными пальцами руки, непроизвольно соскользнувшей с поясницы ниже, когда Питер рванулся вперед.

— Тебе что, даже не неловко? Не страшно? Как там еще бывает, когда взрослый мужик изъявляет желание залезть в штаны к подростку?

— Без понятия, мне плевать, — самым честным тоном, на который только был способен, выговорил Питер.

И через какие-то несколько мгновений мир переворачивается.

А то, что срывает с него пелену шока, — губы, прижимающиеся к основанию шеи, приятно и немного щекотно покалывающая бородка, ладонь, оглаживающая через всего два тонких слоя ткани его одуряюще чувствительный — как никогда ранее — член, истошный и ужасно пошлый стон, будто в вакууме отразившийся в ушах, и саднящее горло, прозрачно намекающее на то, что издал его он сам.

Тони издал глухой звук и присел на колени между нешироко разведенных ног, окидывая Питера каким-то диковатым взглядом, предвещающим отнюдь не нехорошее. Далеко не это. И от одних только шальных образов, случайно возникающих у него в голове, Питер был готов завыть, стребовать то, чего так странно и страстно желает.

Питер прикрыл глаза, ощущая смущение донельзя ярко и впечатляюще; эти глаза, незримо приковывающие к дивану, как будто разгоняли в крови сотни и сотни кубов тестостерона, будоражили, выворачивали наизнанку, проявляясь скоплениями мурашек вдоль спины, во время появления которых Питер особенно звонко вздохнул и хныкнул, судорожно вцепляясь пальцами в пушистое покрывало. Рвано выдохнул через нос, когда Тони, похоже налюбовавшись им вдоволь, медленно изучающе огладил внутренние стороны его бедер, игнорируя уже даже в мешковатых шортах отлично виднеющуюся определенно проблему Питера.