ТЕБРУН. Когда-то были, но превращались шаг за шагом в лабиринте. Всякий восставший будет иметь дело с Избранниками Трона. Куда бы ни пошел – их власть повсюду: где-то очевидна, а где-то, словно тень от воробья. Партия восстания и партия охранителей суть образы и простота для томных. Так говорят, что между ними продолжается борьба и все замешаны, рождаясь здесь. Мать рождает сына, он выползает из утробы, а нить уже к ноге привязана и некуда деваться: война двух партий всех затронет, и этого мальчишку, вдохнувшего копоти земной, потащит прямиком в горнило схватки, чтоб он пополнил армию одной из партий. Все это бросьте, что сказал – коварный план, его пути и способы поймать небдительного простака.

ЭТИКА. И кто они такие? Кого и как избрал злосчастный трон?

ТЕБРУН (улыбка хитрости). Я просто ткач.

ЭТИКА. И лжец к тому же. Не кланяйся, все здесь игра.

ТЕБРУН. Не лгу, но говорю я так, что временно могу поймать луч правды. И путникам сказать. Игра моя здесь может быть, но ей руководит намеренье правдивое.

БОРХ. Нет страха перед ними. Скажи о мире ценность.

ТЕБРУН (поклон). Как пожелаете. Машина завершила дело.

Тебрун вытаскивает одежды, отдает.

ТЕБРУН. Три пути, три образа, три ветви следствий. Разделяющая грань, которая оттенки придает тому, что видит глаз. Мир можем вообразить как старика и молодого в преображении едином: за день меняет облики, и старик плодит уродства, а молодость все обновляет. Старик животворящий фаллос спрятал в лабиринте. Уродства наделяет формами и направляет всюду, чтоб сам, когда все обновится, уродства эти возвратить назад. Таков вам первый образ мира.

ЭТИКА. Примерно и доходчиво.

ТЕБРУН. Второй же образ есть застолье. Все элементы пира – все есть мир. Эпохи, времена есть гости. Одни садятся, спорят, отравляют и делятся на тех, кто созидает, разрушает и равновесия возводит мост. Сам стол – наше пространство-время. Объедки падают на стол – то наши беды или благо. Застолье длится вечно. Вот вам другой прообраз.

БОРХ. А что еще? Каким увидел третий образ?

ТЕБРУН. Корабль в море. Кормчий слеп, а его руки связаны, подчинены единой нити с моря, облака и горизонта. На корабле цветет и упадок терпит дерево, питающее корни от всех существ, что есть внизу, ведущие борьбу и разделяющие мир, чтобы начать войну. Все в море, но единства нет. Плоды ест только тот, кто к кормчему забрался.

БОРХ. И что он получает в лодке, поедая те плоды?

ТЕБРУН. Господство и бессмертие.

БОРХ. Но дерево терпит упадок.

ТЕБРУН. Во времена расцвета власть облака преобладает. Нет разницы, если знаешь уже вкус, придет упадок и когда.

ЭТИКА. Все здесь неясно. На это полагаться, когда голодные шагают близко и мечтают кости обглодать? Как это представление нас защитит?

ТЕБРУН. На этом строится все прочее. Вашей природе образы эти будут помощниками в деле.

БОРХ. Что первый образ может рыбаку сказать? Фаллос наплодил уродства, и мы страдаем. Не это ли причина нашего исхода? Этика, как ты видишь?

ЭТИКА. Страдаю я. Стоим здесь на дороге, прядем большие пряди слов, тогда как нужно двигаться вперед. Этот портной над нами потешается.

ТЕБРУН. Мир можно оскопить и прекратить уродства.

ЭТИКА. Придумал это ты? Слова философа?

ТЕБРУН. Спасти таким путем весь мир? Не знаю. Помочь вашей семье – возможно. Оскопление уродства – не это ли лекарство, заставляющее яд из крови мира вытеснять?

ЭТИКА (тащит отца). Пойдем отсюда.

БОРХ. А если существует серп, который может стать в моих руках грозным серпом?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.