Колючие мурашки побежали по спине посла, когда он повернулся и увидел, что темные фигуры, которые он раньше заметил в воде, подплыли к краю бассейна. И почти немедленно Каспар разглядел, что черные фигуры двигаются в воде против течения.

Поскребывание тоже стало громче: в этом он был уверен.

– Нам надо убираться отсюда, – сказал посол. – Немедленно.

Чекатило бросил на него недоуменный взгляд, но, когда кислевит увидел, на что смотрит Каспар, глаза его расширились.

– Кровь Урсана! – прошипел он, пятясь от края, а потом закричал: – Режек!

Каспар тоже отпрянул и выхватил меч, когда царапанье вдруг резануло по ушам и сотни громадных черных крыс затопили помещение, вливаясь живой волной в каждый проход и карабкаясь из воды, оскалив для атаки острые, смертельно опасные клыки.

Саша Кажетан, хрипло крича, бился в оковах. Он чувствовал в своем сознании их скребущее, царапающее присутствие, их запятнанная Хаосом кровь взывала к его оскверненным флюидам жизни. Он ощущал их голод и их злобу как нечто реальное, они эхом отдавались в его истинном «я» и наполняли его темными мыслями об убийствах и пытках.

Он знал, что долго не продержится, что объятия его истинного «я» вскоре поглотят все, что осталось в нем человеческого, окутают его гибельным безумием.

Дверь его камеры открылась, и вошел тюремщик с занесенной дубинкой.

– А ну заткнись, проклятый ублюдок!

– Вы не понимаете, – выл Кажетан. – За гранью этой ночи ждет смерть, я не могу оставаться здесь!

– Я сказал – тихо! – рявкнул надзиратель, пиная тупым носком тяжелого сапога Кажетана в лицо.

Голова бойца запрокинулась, ударившись о стену, изо рта полетели брызги крови и осколки зубов.

– Пожалуйста! – взвыл Кажетан, сплевывая густую кровавую слюну.

Он попытался выпрямиться. Последнее, что мелькнуло перед глазами Саши, была взлетевшая дубинка тюремщика, а потом она с размаху опустилась на его череп и швырнула Кажетана во мрак беспамятства.

Крысы хлынули в помещение, и Каспар выхватил меч, ощутив жаркий толчок адреналина в крови. Поверхность бассейна кипела и пенилась, взбитая лапками плывущих крыс, их черная щетина лоснилась в свете ламп, хищники ожесточенно рвались по воде к своей добыче.

– Молот Сигмара, – прошипел Курт Бремен, вытаскивая меч и бросаясь к Каспару.

Чекатило и Режек поспешно попятились из прохода, в котором исчезали следы телеги, – они тоже услышали яростный скрежет сотен коготков и визгливое верещание крыс в темных глубинах.

Каспар выставил перед собой клинок и горящий факел, изготовившись к защите, но крысы, казалось, пока просто наблюдали за ними, собираясь ордами, прежде чем приблизиться и убивать, убивать, убивать.

– Почему они не нападают? – прошептал Каспар, словно одно громкое слово могло спровоцировать штурм.

– Не знаю, – ответил Чекатило.

Что-то бледное и опухшее вяло ползло сквозь волнующуюся массу паразитов. Грызуны расступались, давая дорогу, и Каспар с отвращением увидел гигантскую крысу-альбиноса с длинными клыками и раздутым брюхом. Крыса взглянула на людей и зашипела. Свет ламп отразился в щелках глаз твари крошечными красными точками.

Когда крыса уставилась на них, Каспара поразил зловещий разум, сверкнувший в глазах хищника, – тварь как будто оценивала их. Заостренная мордочка дернулась, принюхиваясь. За спиной Каспара что-то звякнуло, и посол рискнул торопливо обернуться. Режек снова порылся в своем рюкзаке и извлек пригоршню пузатеньких склянок, наполненных полупрозрачной жидкостью.

– Что ты делаешь? – прошептал Каспар. Режек поднял глаза и ухмыльнулся:

– После того как крысы напали на бордель, я решил приготовиться на тот случай, если снова увижу стаю этих тварей.

Каспар нервно облизал губы, не уверенный, что понял Режека, но ничего не сказал, глядя, как чудовищная белая крыса наклонила голову, словно прислушиваясь к чему-то.

– Когда я крикну «Бегите!», бегите так, словно все демоны Хаоса гонятся за вами. Обратно, туда, откуда мы пришли, понятно? – бросил Режек.

Белая крыса снова зашипела, и крысы рванулись вперед единой, щелкающей зубами массой. В тот же миг Режек метнул пузырьки в ближайших к нему грызунов, а Чекатило одновременно со своим помощником швырнул факел. Склянки разбились, и в центре крысиного войска вспыхнуло пламя. Хищники завизжали и рванулись прочь от горящего масла, топча хрипящих и катающихся в агонии умирающих товарищей, не успевших увернуться от огня.

– Бегите! – рявкнул Режек, кидаясь в брешь, открывшуюся в массе крыс, перепрыгивая через пламя.

Каспар бросился за наемником. Обезумевший грызун с оскаленными зубами прыгнул на него, но посол взмахнул мечом и на лету разрубил черное тельце.

Каспар преодолел огненный барьер, но приземлился неловко, подвернув колено. Впрочем, ему удалось удержаться на ногах. Чекатило и Бремен бежали за ним, а позади них толпились крысы.

Впереди разбился еще один пузырек с маслом.

Чекатило крикнул:

– Посол! Пошевеливайся!

Каспар повернул в туннель, из которого они пришли. Толчки боли пронзали ногу при каждом шаге, вывихнутое колено адски пылало. Посол поравнялся с Режеком, готовящимся кинуть следующий пузырек. Кипящая масса крыс вливалась в туннель следом за ними. Каспар, услышал свист пламени, и пляшущие языки внезапно осветили пространство. Десятки крыс погибали, но бессчетное число других прыгали в грязный поток и огибали огненную преграду.

– Быстрей! – крикнул Режек. – Огонь даст нам время, но немного!

Чекатило, двигаясь для своего телосложения весьма проворно, обогнал Каспара, чье колено уже превратилось в мучительный узел жгучей боли. Шаги его замедлились – он знал, что долго не продержится. Посол слышал, как цокают – цок-цок-цок – по земле стремительные коготки, и заставлял себя мчаться вперед, стараясь не замечать боли в колене.

Крысы неслись за людьми с немыслимой скоростью и упорством. Их визг оглушал, усиленный водой и теснотой туннеля. Каспар услышал громкое верещание, слишком громкое и слишком близкое, и почувствовал тяжесть, обрушившуюся ему на спину. Он споткнулся и полетел вперед – от падения носом вниз посла спасла лишь рука Бремена.

Каспар дико замахал руками и ударился спиной о стену туннеля, пытаясь сбросить крысу. Раздался писк, а затем крик посла – острые как бритва зубы впились ему в шею. Мощные челюсти укусили посла еще раз, прежде чем Курт Бремен развернул его и разрубил крысу надвое одним ударом длинного клинка.

Даже среди всего этого ужаса Каспар успел восхититься истинным мастерством Бремена. Он снова побежал, прижимая ладонь к кровоточащей шее. Рыцарь Пантеры последовал за ним, то и дело оглядываясь назад в поисках крыс, ухитрившихся пробиться сквозь огонь. Кровь просачивалась между пальцами Каспара, и он понимал, что ему повезло, что тварь не разорвала главную артерию на его горле.

Каспар слепо мчался вперед, держась за прыгающим светом фонаря Режека, сияющим впереди маяком надежды. Он не знал, сколько еще придется бежать до безопасного места, но молился, чтобы оно оказалось рядом.

Он услышал, как вскрикнул от боли Курт Бремен, и обернулся – рыцарь дрался с ордой кусающихся и царапающихся крыс. Три вцепились в его ноги, остальные грызли острыми зубами железный нагрудник рыцаря. Курт махал лампой и бил мечом, но крысы были слишком юрки – они увертывались от смертоносного лезвия.

Каспар выхватил пистолеты, прислонился к стене туннеля и тщательно прицелился. Первый выстрел разорвал в клочья крысу, царапавшую грудь Бремена, второй швырнул в канаву другую. Паразиты остановили атаку, напуганные внезапным шумом, а рыцарь не дал им шанса оправиться, стряхнув одну и зарубив мечом другую.

– Хороший выстрел, – выдохнул он и захромал дальше по туннелю.

За пределами круга фонарного света Каспар различил волнующуюся массу черных крысиных тел, несущихся к ним, и понял, что огненный барьер Режека, в конце концов, исчерпал себя.