— Это для тебя все просто, а для меня нет! — резко выпалил Поттер.

— Хочешь докажу обратное?

— Не хо…ммм… — подросток ошарашенно распахнул глаза, осознавая, что Себастьян его…целует. Он дернулся, но сильные руки крепко прижали его к чужому телу, не давая ни единого шанса отстраниться. Было страшно… Постепенно ощущение чего-то теплого и приятного медленно заполняло сознание, и парень немного расслабился, позволяя мужчине делать то, что тот захочет. Губы лорда дементоров были слегка терпкими от вина, и он невольно подумал, что в мире, оказывается, есть что-то намного пьянящее, чем алкоголь. И это что-то прямо сейчас раскаленным железом текло по его сосудам, вместо привычной крови. Стало невыносимо жарко, и он осторожно провел ладонями по рукам мужчины, ощущая, как тот плавно оглаживает его спину в ответ. Прикосновения перестали быть грубыми, давая понять, что ему не причинять вреда. Чужие губы мягко сминали его собственные, заставляя все глупые надуманные запреты исчезать из головы. Разве может вот это чувство, охватившее тело, быть чем-то плохим или неправильным? В конце концов, ему ведь нравятся не все парни, а только Себастьян.

— Гарри, ты здесь? Я хотел с тобой поговорить! — вместе со стуком в дверь, раздался и неуверенный голос крестного. — Буду ждать тебя в гостиной.

«Кайфоломщик!» — недовольно отметил Поттер, ощущая, как вместо теплого поцелуя мужчины, его чуть влажных губ касается прохладный воздух. Желание проклясть Сириуса возросло во сто крат. Экриздис пристально смотрел на него, и он отчетливо видел в глазах того вину за несдержанность и грубость. « Это все по-прежнему слишком сложно! Ты и сам это понимаешь, Себастьян», — невольно подумал юноша, аккуратно убирая пепельную прядку с чужого лица.

— Гарри, я…

— Если ты сейчас скажешь, что жалеешь о случившемся — я тебя возненавижу! Я ни о чем не жалею и мне действительно это понравилось… Ты мне нравишься… А сейчас прости, но меня ждет Сириус.

Гарри несся по коридорам, абсолютно не разбирая дороги. В голове все смешалось и превратилось в один неясный гул, который мешал ему нормально обдумать сложившуюся ситуацию. Если говорить откровенно, то подросток попросту сбежал, когда понял, что больших откровений и признаний на сегодня он попросту не выдержит. Парень никогда ни с кем не целовался до этого, но ему жутко понравилось это странное ощущение нереальности внутри. Это было сногсшибательно и волнующе, как первый полет на метле (других схожих чувств у него не было). Но небольшой червячок сомнения настойчиво продолжал точить его изнутри. Что Себастьян нашел в нем такого? Внешность? Обычная, даже скорее заурядная. Магические способности? Не сильнее остальных. Может лорда дементоров мучила скука, а парень служил своеобразным развлечением для того? Или Экриздис в такой способ выражал ему благодарность за избавление от проклятия? Моргана, если бы он только был уверен, что мужчина испытывает к нему искренние чувства, а не просто играется…

— Значит, ты и есть хваленый Гарри Поттер? — неожиданно послышалось со стороны одной из камер. Парень удивленно замер на месте и поспешно оглянулся в сторону говорившего человека. Хоть лорд Азкабана и запретил им вести беседы с заключенными, но проигнорировать того, кто его знает он не мог. За стальной решеткой сидел немолодой мужчина. Взгляд сразу же задержался на пронзительных разноцветных глазах и седых немытых волосах, которые нечесаной паклей спадали на его опущенные плечи. Странно, но незнакомый человек, в отличии остальных узников, не казался подавленным, а наоборот — рассматривал юношу с нездоровым интересом и толикой иронии, словно какой-то местный правитель.

— Откуда вы меня знаете?

— А ты меня не знаешь? Шутка. Я просто предположил, что ты знаменитый мальчик-который-выжил, и, как видишь, оказался прав. — Самодовольно произнес тот, словно в очередной раз доказал себе, какой он проницательный и умный. « Еще один самовлюбленный», — Поттер скептически поджал губы в ответ и уже собирался уйти, когда мужчина поспешно продолжил:

— Извини, я не представился. В этом месте легко забыть о манерах. Меня зовут Геллерт Гриндевальд.

— Гриндевальд? — имя показалось парню очень знакомым, и он был на сто процентов уверен, что уже где-то слышал его. Вот только где? В голове почему-то настойчиво мелькал образ «пожирателя лимонных долек», но соотнести заключенного с вычурным директором Хогвартса упорно не получалось.

— Не разводи такой бесполезный мыслительный процесс. Я друг твоего знакомого — Альбуса Дамблдора. Его-то ты хоть знаешь, герой? — удрученно вздохнув, объяснил мужчина. «Ну вот, еще один смотрит на тебя, как на дурака!» — уныло подумал Поттер. Видимо, встречи с подобными людьми тоже были частью его невезения. Как будто он должен помнить, как кого зовут и кто чей друг! «Ну как же, Гарри, это знаменитая личность в магическом мире!» — ехидно ответило собственное сознание голосом Себастьяна. Похоже, кое-кто слишком сильно влияет на его жизнь…

— Не скажу, что рад с вами познакомиться. У меня нет никакого желания иметь дело с друзьями Дамблдора! — серьезно сказал юноша, буравя заключенного прищуренным взглядом. Мужчина, вопреки его речам, выглядел довольным.

— О, значит, план Альбуса провалился, и ты все-таки узнал! — задумчиво протянул тот, с облегчением откидываясь спиной на каменную стену. Поттер отметил про себя, что условия заключения Гриндевальда были еще хуже, чем у остальных. Он мысленно сделал пометку, попросить Экриздиса немного смягчить режим для узника.

— Что именно я должен был узнать?

— Позволь полюбопытствовать, а по какой причине ты воспылал ненавистью к Альбусу?

— Он манипулятор, и из-за него пострадали близкие мне люди, в частности мой крестный! — зачем он говорил подобное Геллерту, понять было сложно, но интуиция внутри подсказывала, что заключенный может рассказать ему что-то важное. Вместе с тем в душу прокралось предчувствие беды.

— Боюсь, парень, что его прегрешения намного страшнее тех, что ты перечислил.

— Например? — настороженно спросил подросток, подходя к решетке вплотную. Мужчина посмотрел на него так, словно сомневался в том, что стоит раскрывать перед ним карты.

— Видишь ли, он хочет воскресить Темного лорда.

— Темный лорд мертв! Волан-де — Морт развоплотился, когда пришел чтобы убить меня, а его отражения были слишком слабы и я их уничтожил.

— А кто сказал, что я говорю о Волан-де-Морте? Он всего лишь неудачная попытка Дамблдора подняться на пьедестал почета и всеобщего признания, чтобы, наконец-то, возглавить магическую Британию.

— А о каком новом Темном лорде Вы говорите?

— Новый Темный лорд — это ты, Гарри. — Поттер почувствовал, как из-под ног уходит земля, и дышать становится невыносимо трудно, словно его грудь сковали стальными тисками. Чужие слова набатом звучали в ушах, заставляя юношу усомниться в здравом рассудке Гриндевальда.

— Вы ведь врете? — скорее утверждая, чем спрашивая, выпалил парень, стараясь вернуть в свой внутренний мир хрупкое равновесие. Связь Снейпа с Блэком, их с Себастьяном поцелуй, а теперь еще и заверения заключенного в том, что он Темный лорд окончательно расшатали его нервы.

— А смысл мне тебе врать?

— Но как все это возможно?

Геллерт снизал его задумчивым взглядом и тихо ответил:

— Когда я впервые встретился с Альбусом, то восхитился его пристрастием к науке и магии. Я был темным магом и никогда не скрывал этого, но Дамблдор считал себя светлым волшебником, который несет в мир добро и просветление. Мы оба были молоды и амбициозны, поэтому искали Дары смерти, чтобы получить могущество. Мне далеко не сразу удалось заметить, что тот не так прост и искренен, как все думали. Внутри у него жило настоящее зло, Гарри — в самом его темном воплощении. Он был участливым и обходительным, но, увы, я поздно понял, что это всего лишь маска. Как видишь, я и сам стал частью его плана и теперь доживаю свой век в Азкабане. Альбус настолько мечтал победить зло, что абсолютно не замечал, что именно он и являлся им все время. Меня он победил, только благодаря нашей связи, которую умело использовал в нужный момент. Неприятно осознавать, что чужая любовь всего лишь пустой звук. За мое заточение, он получил титул и славу, но ему было этого мало. Никто не стремился занять место Темного лорда после моего падения, и Дамблдор решил сам воспитать нового злодея. Эта роль принадлежала Тому Реддлу или Волан-де-Морту, как Вы его называете. Напуганному мальчишке из детского приюта, чья искалеченная чужой жестокостью и безразличием душа, нашла утешение во тьме. Альбус лично столкнул мальчишку в бездну и молча наблюдал за тем, как тот в дебрях мрака набирается силы. Но магия решила иначе и Трелони предсказала, что Волан-де-Морта победит не он, а рожденный в определенное время герой, который станет самым сильным магом в магической Британии. Поттеры или Лонгботтомы — не велик выбор: одни умерли, а другие навсегда застыли между мирами после пыток Круцио. В тот день, Гарри, твои родители и Том Реддл пали от руки директора Хогвартса, и Авада, выпущенная в тебя, тоже принадлежала ему. Он хотел убить тебя, но заклятие уничтожило только защиту твоей матери. Тогда Альбусу пришла в голову сногсшибательная идея: не тратить время на воспитание нового лорда, а поместить в маленького выжившего ребенка уже сформированный осколок души Волан-де-Морта, который остался после развоплощения того. Согласно его плану, ты должен был медленно и уверенно скатиться во тьму, столкнувшись с несправедливостью и трудностями магического мира. Первое семя ненависти в твоей душе должны были посеять те магглы — родственники твоей матери — а все, что происходило с тобой в стенах Хогвартса, должно было помочь ему укорениться в тебе. Верить мне или нет — твое дело, но я рад, что ты спрыснул с крючка этого безумца.