— Да, конечно, прикорм — овощное пюре и пюре из кролика по чайной ложке перед основным кормлением молоком. Холодным и горячим не давать, температуру я помню, — улыбнулся мой муж. Но сегодня Мария Анхелика здесь, она уже покормила детей. Я её могу попросить присмотреть за Скорпиусом и Лили. Тем более, что Алехандро, её сынок, тоже здесь.

— Отлично, — сказал я, — так и сделай, милый. Я постараюсь быстро вернуться.

— Ты полетишь на нашем самолете, или трансгрессируешь?

— Думаю, лучше на самолёте, я устал за эти дни, дети ждали тебя, плохо спали и я немного вымотался.

Гарри позвонил стюардессе Жанне, она пол года назад вышла замуж за первого пилота Рауля Онетто и она же усыновила маленького Фернандо, сына пилота, первая жена которого погибла. Жанна была беременна и поэтому не летала уже, но предпочитала сама сообщать мужу, когда ему лететь в рейс. Вот поэтому Гарри и позвонил сперва Жанне, а на замену ей взяли парня стюарда, его Михэлем зовут.

— Самолёт будет готов к полудню, — сказал Гарри, — тебе надо собраться.

— Я возьму документы, денег и какой-нибудь подарок моему бывшему берлинскому боссу, чтобы он благосклонно принял в свое агентство Фердинанда Абрамсона, — ответил я.

— У меня есть на этот случай золотой браслет. Вот, — улыбнулся Поттер и вынул из своего кейса коробочку. — Взял, как знал, что пригодится.

Я спустился вниз, где нашёл на кухне синьору Марию Анхелику и попросил её сам присмотреть за нашими чадами, пока я не вернусь. Я доверял Гарри, конечно же, но с доньей Марией мне будет спокойнее.

Детей Гарри спустил в зал к маленькому Алехандро, за ними присмотрит Мария Анхелика, а Гарри увел меня в нашу комнату на второй этаж. Пока мы поднимались по лестнице и шли по коридору, Гарри прижимал меня к себе и целовал, сводя с ума, своими руками, губами и ласками.

— Драко, хочу тебя, — горячо шептал супруг, прижимая меня к стене.

— Милый, не в коридоре, давай в комнате? — не менее горячо отвечал я, целуя мужа, куда придётся.

Поттер поднял меня на руки, а я обнял его шею и он внес меня в спальню.

— Гарри, ох… — проговорил я, когда он бросил меня на кровать, — у меня осталось три часа до самолёта. Милый…

— Я хочу тебя, Драко, пять дней с ума по тебе сходил в далеких Штатах, не прогоняй меня сейчас, — ответил муж.

— Хорошо, Гарри, я тоже скучал по тебе, — улыбнулся я, снимая с себя футболку, — только закрой нас, чтобы донья Мария не прибежала, когда ты будешь меня… любить.

Он наскоро меня подготовил и гортанно застонал, когда вошел в моё тело, сразу набирая скорость проникновения.

— Гарри, родной мой, — задыхаясь от желания прошептал я, — только засосы мне сегодня на шее не ставь. Меня не поймёт герр Рихард Ян Зонке, когда увидит свежие отметины. Когда я вернусь, тогда я весь буду твой. Прошу тебя, любимый…

— Я понял, но ниже шеи я все помечу, ведь ты мой, на веки мой и метить тебя своим — это так восхитительно прекрасно.

Гарри умеет любить, я в его руках, в его нежности тонул, расстворяясь. Его губы и язык вытворяли с моим телом такое, что я кричал от восторга и плакал от избытка чувств и просил любить меня. Два часа мы занимались любовью, испытав несколько оргазмов. Мы кончали каждый раз вместе, и после очередного я стал засыпать, обнимая моего мужа, но Поттер мне уснуть не дал.

— Драко, не спи, через час у тебя самолёт, пойдем в душ.

Когда Гарри смывать с нас пену, он вдруг сказал:

— Любимый, я тут подумал… а давай, оставим детей пока с Марией, она за ними присмотрит, как это было в первые месяцы после рождения Скорпиуса и Лили? Один день только? Я полечу с тобой, мы вместе наставим Фердинанда, как надо себя вести с этим Рихардом Яном Зонке. Что на это скажешь? Пока ты будешь говорить с бывшим боссом, я приведу в агентство брата Эммы.

— Хорошо, я тоже хочу, чтобы ты был рядом, мне эти дни тебя не хватало. Я хочу спать, и в самолёте попытаюсь уснуть, хоть и лететь не долго, но твоё надёжное и такое родное плечо — это бальзам для меня.

Мы поцеловали детей, заплатили Марии сразу за присмотр за нашими детьми, и пока они общались с Алехандро, мы вышли на улицу, и Поттер аппарировал нас на наш частный самолёт.

Рихард Ян Зонке был крайне удивлён моему появлению, но увидев моего мужа, а с ним он был знаком, так как не раз сам и его модели из агентства участвовали в показе бриллиантов и одежды холдинга «Сияние Ангела» в Берлине.

— Ну, хорошо, Леонардо Альмейда, показывай мне своего протеже. Если он красив как ты, тогда я его приму на главные роли вместе с моими мальчиками. А не будет похож на тебя — оставлю на вторых ролях. Идёт?

— Он, конечно, не я, но очень красивый, — ответил я. — Прошу тебя, Рихард, помоги парню, он очень хороший, жаль, если пропадёт. Только держи его в узде, парень молод, ему девятнадцать лет всего. Фердинанд Абрамсон горяч, не дай ему слабинку.

— Лео, неужели я похож на того, кто даёт раслабуху на подиуме, или на съёмках клипов и фотосессиях своим подчиненным? Ты у меня вроде не расслаблялся? — усмехнулся немец.

Фердинанд Абрамсон понравился Рихарду Зонке, чему мы с Гарри были рады. Муж по дороге поговорил с парнем и вразумил его, назвав себя его благодетелем. Парень ведь не помнил нас совершенно и очень удивился, что мы обратили внимание на него — безвестного парня.

Вообщем, у парня должно все получиться, а Рихард ему поможет выбиться в люди. Браслет, подарок Гарри, Зонке взял с удовольствием.

Я удивился, когда мы вышли из агентства Рихарда, нас поджидали на улице Натали Пакк с Даниэлем. Это позвонил мальчику Поттер. Мальчик извинился за то, что не приехал на Рождество, как обещал, потому что у него появилась сестренка, Элена.

— Можно, я приеду на следующее Рождество к вам? — попросился мальчик. — Я пока не могу Элену оставить, ведь она такая крошка!

— Конечно! — ответили мы с мужем. — Наши малыши тоже еще слишком малы.

ЭПИЛОГ.

*

Прошло одиннадцать лет.

На вокзале Кингс — Кросс мы с Гарри и Северус Снейп с отцом провожали детей в Хогвартс, в Школу Чародейства и Волшебства. Принцесса Амариллис Розалинда уже пошла на второй курс, а наши детки на первый. Магия в наших детях проявилась на второй год жизни: Скорпиус мог передвигать предметы силой мысли, легко повелевал четырьмя стихиями, а Лили Нарцисса превосходно летала в три годика на маленькой метле, или вместе с Поттером на его «Молнии», чем оба сводили меня с ума от переживаний. К одиннадцати годам Лили Нарцисса вытворяла в воздухе такие «кренделя», что меня трясло от ужаса, а Поттер только улыбался во все свои тридцать два зуба. Принцесса наша визжала от восторга, а я ругался с супругом за безрассудство. Гарри только целовал меня, обнимал, или утаскивал на своём плече в спальню, где по-своему успокаивал.

— Папочка, — произнес Скорпиус и обнял меня, — а на какой факультет меня распределит Шляпа?

— Тебя, я думаю, на Слизерин, — ответил я. — На этом факультете учился я, а вот Лили, скорей всего, попадёт на Гриффиндор, она вся в вашего отца.

— Папочка правду сказал? — спросила Лили Нарцисса у Гарри, — что я попаду на Гриффиндор?

— Не знаю, моя родная, — ответил Поттер, — но ты можешь выбрать любой факультет из четырёх. На Гриффиндоре учился я, тётя Гермиона с дядей Роном, они были моими друзьями, а также дядя Невилл, он будет у вас преподавать травологию в Хогвартсе. На этом факультете учился директор Альбус Дамблдор, самый могущественный колдун своего времени. На Слизерине учился ваш папочка, Драко Малфой, дедушки Северус Снейп и Люциус Малфой, бабушка Нарцисса, а сейчас учится ваша кузина, Амариллис Розалинда. Ничего не бойтесь, Шляпа — умный артефакт и сама знает все, а не понравится её выбор, можете с ней договориться, она учтет ваши желания. Как приедете, напишите сразу, чтобы мы с вашим отцом не переживали.

Дети сели в одно купе, а к нам подошли Северус с отцом. Когда дети уехали, мы решили посидеть в кафе и просто поговорить. До самолёта в Италию осталось ещё четыре часа.