Очень медленно блондин вынул свои пальцы из меня и потянулся к завязкам. Он их снял и сразу оказался на спине, потому что я его перевернул и зарычал, впиваясь в рот.

— Ты меня довёл своими сексуальными пытками, котёночек, но теперь я помучаю тебя, мой Драко.

Супруг только рассмеялся и раскрыл свои объятия. Я начал его целовать неистово, оставляя свои отметины по всему блондинистому телу мужа, он только сладко стонал, раскрываясь весь передо мной.

— Любимый, возьми меня, — попросил Драко прирывистым голосом и приподнял бедра.

И я вошел, ворвался в горячее тело супруга, и сразу атаковал моего хорёчка, срываясь на дикий темп. Малфой выл на одной ноте, когда я своим членом делал ему массаж простаты по-своему. Мы кончили одновременно и мир разлетелся на миллионы осколков. Я вышел из мужа и обнял его, увлекая на бок за собой.

— «Акцио одеяло», — прошептал я и одеяло, что упало на пол, накрыло нас сверху.

Я все еще целовал любимого, его губы, лицо, шею, мочку уха, тонкие пальчики. Драко уже уснул, разморенный оргазмом. Я наколдовал будильник и поставил его на девять часов. Сейчас три часа ночи. Шесть часов на сон — это нормально. Я снова обнял мужа и тоже провалился в объятия Морфея.

========== Часть 17. ==========

POV. ДРАКО МАЛФОЙ

*

Бракосочетание отца и Северуса Снейпа прошло просто отлично. Мужчины смотрелись прекрасно в белых костюмах и вечеринка после была очень хорошей. Мы поздравили Люциуса с Северусом и поздно ночью улетели в Нью-Йорк, чтобы заняться продажей моей квартиры. У Люциуса и Северуса нам делать было нечего. Поздравления, танцы, речи и прочее, все было уже сделано и сказано, а дальше осталось за малым, да и мужчины уже не молоды, чтобы плясать весь вечер. Они очень устали, а нам настало самое время покинуть гостеприимную Италию. Мы простились с Северусом и Люциусом, и улетели в добрую Америку.

Утром Гарри потащил меня в свой американский филиал концерна «Изумруд», его мне мой муж подарил. Мне пришлось заняться делами, побывать на собрании директоров и решить самостоятельно, без Поттера дела концерна, чему был рад Гарри. Он слушал доклады директоров и довольно кивал, тогда как я парился в работе. Потом я с заместителем Шоном Ньюменом прошёл по фабрике, где изготовлялись ювелирные украшения и от работников узнал, что они всем довольны, но желают прибавления зарплаты и продления дней отпуска. Я был согласен с ними, особенно с теми, кто работал в часовом цехе — попробуй, поработай восемь часов с микроскопически мелкими деталями и бриллиантами. Об этом я доложил Гарри, а он согласился. Я издал указ о повышении зарплаты во всех цехах, но в особенности в часовом. Доход хороший, можно и помочь людям. Вместо двадцати дней отдыха рабочим я увеличил до тридцати с отпускными, для пожилых — путёвки на отдых в Швейцарию или в Карловы Вары в Чехию. Я вызвал в свой кабинет пожилых людей, которые не менее пяти лет проработали в литейном и часовом цехах, они написали прошения и я их подписал, под одобрение Гарри. Я тут же оповестил бухгалтеров и отдел кадров о изменениях. Поттер с любовью смотрел на мою работу, приобнимая меня.

В Нью-Йорке мы пробыли две недели и я смог продать свою квартиру — студию по хорошей цене. Из Америки мы полетели в Германию и там купили для Фердинанда квартиру, а для Эммы Абрамсон Гарри сам приобретет, когда она родит нам близнецов или двойняшек.

*

Прошло восемь месяцев.

Эмма Абрамсон хорошо себя чувствовала, она, не смотря на свой огромный живот, гуляла самостоятельно, но мы с Гарри всё-же присматривали за ней. За три недели до родов, доктор Руэда посоветовал положить её в клинику «Святые Ангелы», чтобы она была под присмотром. Мало ли чего.

В один субботний августовский день позвонил Даниэль Пакк. Мальчик спросил, можно ли ему приехать к нам в Испанию? Я ответил, что конечно, пусть приезжает хоть завтра, я его встречу, но когда я закончил говорить по телефону, Гарри сказал, что я поторопился, ведь Эмма может родить со дня на день. Я обнял супруга.

— Ничего, Гарри, — ответил я мужу, — все пройдет хорошо. Доктор Руэда рядом с девушкой, если что.

Мальчишка радовался, когда мы с Поттером встретили его в аэропорту, Дэни повис на мне, а я обнял ребенка. Гарри он тоже поприветствовал.

— А ты совсем уже вырос, — улыбнулся я и подкинул мальчика вверх, — сам, без сопровождения летаешь на самолёте, Даниэль Пакк?

— А чего в этом такого? — усмехнулся Дэни. — Там меня посадили на самолёт, здесь — встретили. Все хорошо, Драко.

— Ты насколько к нам? — спросил я.

— Ориентировочно на пять дней, пока идут каникулы, — ответил серьезно малыш. — Вы мне не рады?

— О чем ты, глупенький? Мы с Гарри всегда тебя рады, малыш Даниэль! — рассмеялся я и прижал Пакка к себе. Я посадил его на плечи и мы вышли из аэропорта, а Поттер не забыл взять с ленты багаж мальчика — небольшой чемоданчик. Мы повезли Даниэля в мадридский дом и он принялся рассматривать все, как все дети в его возрасте. Пока мы встречали ребенка, наш, как Поттер его назвал, дворецкий Пауль, уже успел приготовить шикарный обед. Мужчина с обожанием смотрел на мальчика и подкармливал его.

— Пауль, ребёнок не съест столько, — возразил я, — он лопнет!

— О, синьор Драко, Дэни так похож на моего внука, не мог удержаться, — улыбнулся мужчина. — Прощения прошу. Мы все ждём, когда же появятся у вас детки?

— Драко, Гарри? — воскликнул малыш Пакк. — У вас будет ребёнок? Но кто вам его родит?

— Дэни, — ответил Гарри, — деток, дай Бог, будет двое, совсем скоро, через недельки две — три. Одна очень хорошая девушка их родит. На Рождество приедешь к нам, посмотришь наших с Драко деток.

Даниэль Пакк потянулся, перелез ко мне на колени и обнял, он вдруг начал плакать.

— Милый, что с тобой? — спросил я и обнял бережно ребёнка. — От чего твои глазки на мокром месте, Даниэль?

— Ты… Ты и Гарри не будете меня любить? Вы всю свою любовь будете отдавать своим детям? Вы прямо как моя мама! Это не справедливо! — малыш зарыдал в голос.

Мой муж поднялся со своего места и сел рядом со мной, тоже обнял мальчика.

— Дэни, мы с Драко любим тебя очень и всегда будем любить, приезжай к нам всегда, когда захочешь, и когда родители тебе разрешат. Иметь братика или сестренку — это прекрасно, малыш. Ты должен принять ребёнка твоей мамы, как своего братика, или сестричку. Быть в семье одному скучно. Ты будешь ухаживать за своим братиком или сестрой и радостью наполнится твоё сердечко. Но от того, что у мамы твоей будет ребёнок, она не станет любить тебя меньше, чем сейчас. Поверь мне! — проговорил серьёзно Поттер. — Мы с моим мужем будем тоже любить тебя, как нашего маленького братика. Вот посмотришь, когда приедешь к нам на Рождество.

— Значит, я зря обиделся на маму и уехал от неё к вам? — всхлипнул малыш и теперь перелез на руки к Гарри. — Мама сказала, что у неё родится девочка, и даже попросила меня дать имя моей будущей сестренке.

— Вот видишь, — улыбнулся я, — твоя мамочка доверяет тебе и очень любит. Натали — прекрасная мама. И как бы ты хотел её назвать?

— Если у мамы будем девочка, я назову её Мишель или Элена, а если мальчик, то Рамон или Валентино, — ответил ребёнок. — А вы? Как вы назовете детей?

— Мы решили поиграть с именами наших с Драко мам для девочки, — проговорил мой супруг, — Лили Нарцисса, и Скорпиус Гиперион — для мальчика.

— Я очень хочу увидеть ваших детей, — улыбнулся Дэн.

Ночью позвонил доктор Руэда и сказал, что схватки начались. Восьми месячные дети?

— Гарри, просыпайся, мой дорогой, — попытался я разбудить мужа, — доктор Руэда сейчас позвонил, сказал, что роды у Эммы начались.

— Драко, родной, дай поспать ещё пять минут, — ответил сонно Поттер.

— Гарри, у Эммы Абрамсон начались роды, — спокойно и громко повторил я, — просыпайся, любимый.

Гарри медленно сел на кровати и стал тереть глаза. Я обнял супруга и заглянул в его изумрудные очи.

— Любимый, похоже, свершилось, у Эммы начались роды, доктор Руэда звонил, сейчас он с ней, — улыбнулся я. — Поехали, родной.