Поттер слез с моих бедер и поднял меня на руки, аппарировал в нашу спальню. И там поцелуями, губами и руками вернул в относительно нормальное состояние.

— Гарри, мне все еще не хорошо, возьми меня жестко, чтобы мне было больно. Пусть боль физическая заглушит боль душевную. Я прошу тебя, Поттер, трахни меня жестко, чтобы искры из глаз. Прошу тебя…

И брюнет действительно меня трахнул, но не причинил боль, а изысканно помучил своими ласками. Он надел на мой член кольцо, но не простое, а магическое, подвластное только Гарри, оно не давало мне кончить и это было больно. Гарри положил меня на груду подушек животом вниз и изысканно терзал мой зад языком и ртом так, что я кричал, задыхался от желания и умолял дать мне кончить. Я лежал в раскаряку с приподнятой задницей, а Поттер подлез руками к моим бедрам снизу и обнял их, гладил по пояснице, а я умолял его дать мне разрядку, но любимый не сдавался, он все мучил меня. Наконец, я не выдержал и взмолился со слезами на глазах, чтобы он позволил мне кончить. Тогда Гарри снял с моего члена магическое кольцо и перевернул на спину, он стал вылизывать его и сосать. На долго меня не хватило и я с протяжным стоном кончил. Когда я пришел в себя после этого безумия страсти, подполз к брюнету и лег на его плечо.

— Поттер, а ты так меня и не взял по настоящему. Ты — садист, не спорю, умеешь сводить с ума, но… ты дал кончить мне, а сам не кончил?

— Тебе этого мало? — усмехнулся Гарри и, снова водрузив меня на плечо, понес в душевую, что была в этой же спальне, но за боковой дверью. Большая душевая кабина человек на шесть.

Поттер включил воду и притянул меня к себе, повернув лицом к стене.

— Я давно хотел взять тебя неистово и сильно, — проговорил он, а я опустил взгляд вниз и ахнул, увидев каменный член Гарри, — но сдерживался в Нассау. Раз ты хочешь этого, я не могу тебе не дать просимого.

Брюнет стал покрывать мои плечи, спину поцелуями — укусами, отчего мой член мигом снова налился страстью и я застонал от удовольствия.

— Драко, я с ума схожу по твоему голосу, когда ты так стонешь, твоё тело такое отзывчивое, — прорычал от желания мне на ухо Гарри и резко повернул к себе лицом, впиваясь в губы, потом в плечо. Он его прокусил и я почувствовал жжение в месте укуса. Его руки уже мяли мой зад, оставляя на белоснежной коже багровые отметины по пять на каждой ягодице от пальцев. На боках, на бедрах, на спине тоже будут синяки либо вечером, либо завтра. Как же мне нравится такой горячий Гарри.

— Поттер… — прохрипел я, — ну же, прошу тебя.

И тогда он приподнял меня, а я опоясал его ногами. Гарри повернулся и сам прижался спиной с кафельной стене и резко вошел в моё тело, искры посыпались из моих глаз. Я обнял его за шею, а Поттер стал вбиваться в меня, словно это был наш последний раз в жизни.

— Какой же ты узкий, Драко, какой горячий, твои стеночки так плотно меня облегают. Малфой, ты мой Ангел, мой красивый хорёчек.

— Гарри, ещё, глубже войди и ускорься, — попросил я.

— Драко, я весь в тебе и скорость максимальная, — возразил брюнет.

Вопреки словам, брюнет ускорился, и у меня замелькали звезды перед глазами, отчего я кончил на нас обоих, исцарапав все плечи и спину жениха. Гарри запредельно стал во мне двигаться, а потом весь содрогнулся и я почувствовал, как меня наполняет горячее семя Поттера. Мы еле дышали от усталости, уткнувшись друг в друга. Гарри не покидал мое тело еще несколько минут, и я чувствовал его пульсацию во мне, пока мы, наверное, целую вечность приходили в себя. Лохматые, все в сперме, красные и вымотанные.

Когда Гарри вынес меня из душевой кабины, я успел взглянуть на себя в зеркало над раковиной: полыхающие страстью и сексом глаза, искусанные губы, кругом засосы и отметины. Поттер тоже выглядел не лучше: сияющие ненасытностью секса изумрудные глаза, на тона два ставшие насыщенней и темнее, вся в алых бороздах от моих ногтей спина, зацелованная мной шея брюнета, и спутанные волосы.

— Любимый, ты как? — встав на колени и обняв их, спросил Гарри. — Повернись задом ко мне, я посмотрю, не навредил ли я тебя.

Я хотел его поднять с колен, но Поттер зарычал и развернул меня к себе задом, отклячил мою попу. Я знаю, анус распух, покраснел и болит, но…

— Поттер, отвали, ты сейчас все испортишь, мне хорошо, я этого сам хотел, сам просил. Выпью зелье заживляющее и мне станет замечательно. Фикус, — позвал я эльфа, а когда он появился, приказал: — принеси тюбик с мазью, он в левом кармане плаща.

Эльфёныш поклонился и уже через пару секунд Поттер смазывал мои плечи и спину, ею же Гарри обработал и мой анус обильно, а так же укус на плече.

— Ты после этого раза стал ещё красивее, Драко, — проговорил Гарри.

— Развратнее, ты хотел сказать? — усмехнулся я. — Ты только глянь на мой ошалелый вид. Всё говорит о том, что я сейчас трахался до одури, и в этом… твоя вина, Поттер!

Гарри повернулся ко мне и обнял, нежно поцеловал в висок, потом зарылся носом в мои волосы и тихо выдохнул.

— Мне очень понравилось, Драко, я так счастлив, — проговорил брюнет. — Я даже не представляю, как жил без тебя?

— А я не жил, Поттер, я существовал… — ответил я. — И я ждал, верил в то пророчество «Еиналеж». Если бы не оно, я бы давно выпил яд, а варить их я умею отменно.

Гарри поднял меня на руки и перенес на кровать.

— Драко, я позвоню сейчас дону Хулио и скажу, что в ближайшее время ты в «Белокуром Ангеле» не появишься, так как завтра мы едем в Италию.

— Нет, я это сам должен сделать. Мне надо сейчас поехать в агенство и всё уладить, — возразил я.

— Тогда мы отправимся туда вместе, — ответил Поттер.

Мы привели себя в относительный порядок, Гарри залечил следы своей страсти на мне, а на себе мне это сделать не позволил, сказав, что ему очень приятны эти отметины. Через час мы оба приехали на «Мерседесе» Поттера в агенство «Белокурый Ангел».

— Нет, я могу заплатить вам за то, чтобы мой жених, мой почти что муж, не снимался в сериале «Ангел и полицейский», — настаивал Гарри.

Переубедить Поттера никто бы не смог.

— Но… — проговорил главный режиссер Буэнос-Айреса, — я понесу убытки, фанаты Альмейда меня разорвут, если Леонардо не примет участие в проекте. Многомиллионная аудитория, они его ждут.

— Я оплачу вам, дон Перес, профинансирую первый сезон вашего сериала. Найдите другого парня — блондина…

— Но фанаты ждут Альмейда! Вы посмотрите в Твитере, в Фейсбуке, во всех соц сетях только об этом пишут.

— Нет, друг мой, — возразил Гарри, — Лео не будет играть. Я открою для мужа его собственное рекламное агенство, он будет президентом, но и Альмейда и я, мы всегда финансами вас поддержим, в этом не сомневайтесь.

Дон Хулио сник и сел в свое кресло. Я подошел к синьору Пересу, который заменил мне с Диасом отца за эти долгих шесть лет. В чужой стране эти двое мужчин помогли мне, стали как два Ангела Хранителя. Я обнял Хулио и проговорил:

— Друг мой, ни я, ни Генри, вернее, Гарри Поттер, мы не оставим вас, поможем. Я подготовлю вам паренька вместо себя, он работает у Гарри в его баре, Костаса Бурге. Он — почти моя копия, ему всего девятнадцать и он учится в театральном коледже. Вы мальчиком останетесь довольны.

Я посмотрел на Поттера, а у него явно «отвисла челюсть». Не ожидал, милый? Я знаю, что ты за него переживаешь, хоть и бросил, и мы с тобой парню поможем.

— Так вот, — продолжил я, — все у вас будет хорошо, но я не могу остаться. Я очень давно, еще в Великобритании, отдал мою волю, мою жизнь, мои сердце и душу Гарри Джеймсу Поттеру. Я скоро произнесу клятву верности официально, хотя, сделал это давным давно, и мой долг подчиняться воле моего мужа, а он будет подчиняться мне. Я дам несколько интервью на АТН, на Аргентинском телевидении, что официально ухожу из мира модельного и актерского бизнеса. Встречусь с фанатами, но поступить иначе я не могу. Дон Хулио, я вам безмерно благодарен за любовь и отеческую поддержку нас обоих с Поттером.