— Ты её слышишь? — удивился я и мой жених кивнул в ответ. — Марта — маггла, конечно же, она сюда не поднимется.

— А эльф, он где все будет готовить? Или Марта знает о Фикусе?

— Нет, родной, — ответил я. — На третьем этаже есть комнатка, она оборудована под кухоньку небольшую для эльфа. Фикус не зарегестрированный эльфёныш, я его спас от смерти перед побегом из Великобритании. Малыш мне служит, а вилла зачарована и магически защищена от чужаков. Все в порядке.

— А этот охранник… он тоже не входит в дом? — поинтересовался Малфой.

— Владислав — родственник Виктора Крама и он — сквиб, о магии знает, но не может колдовать.

— А он не скажет Виктору о том, что ты в Аргентине?

— Нет, я взял с Влада Непреложный обет, о нем он знает, поэтому будет молчать. Влада Добрева изгнали из семьи, потому что он — сквиб. Парень нашёл у меня работу, а плачу я ему очень хорошо, он снимает квартиру недалеко от моей «Короны» и доволен своей жизнью. Влад закончил университет и копит деньги, чтобы начать свое дело в Буэнос-Айресе. Он мечтает открыть сеть фитнес-залов, я ему помогу. Парень очень хороший, верный, честный и трудолюбивый.

— Это хорошо, потому что… — Малфой замолчал и смутился.

— Что такое, родной? — спросил я.

— Мне надо тебе кое в чем признаться, — ответил блондин.

— Ты знаешь Влада? — удивился я.

— Просто, Гарри…

— Малфой, только не говори, что ты с ним?.. — воскликнул я.

— Нет, идиот! — фыркнул Драко. — Как ты мог только подумать?!

— Рассказывай, или я накажу тебя…

— Расскажу, но от наказания не откажусь. Дело в том, Поттер, что я пробрался в твой особняк в тот день, когда ты только улетел заграницу, а я нарыл о тебе инфу в интернете, и чтобы удостовериться, проник сюда, увидел свое колдофото. Тогда-то я понял, что ты меня любишь, и что ты — мой Поттер.

— Но почему не сработали защитные чары и… ты не встретил Фикуса? — спросил я.

— Невидимые стрелы я почувствовал, и защита действительно чуть не сработала, но, слава Мерлину, что нет. Я выпил две порции зелья невидимости. Родственник Крама заглянул сюда, когда твой пес-кавказец почуял меня по следам на улице, но я спрятался, а потом тихо покинул твою виллу. Я давно знал, что ты тот самый, мной любимый гриффиндорец, — улыбнулся блондин. — Все дни после этого я все думал, простишь ли ты меня за это?

Я обнял Малфоя и поцеловал.

— Я все тебе прощу, любовь моя, — ответил я, — только будь всегда рядом.

Когда Фикус принес наш заказ, я спросил эльфёнка, видел ли он Драко Малфоя?

— Фикус знает, что все шесть лет, что я живу с вами, хозяин Гарри Поттер, вы плакали и звали в своих снах и в бреду, когда болели, Драко Малфоя, свою любовь, и целовали его колдофото на стенах и в фотоальбоме… Когда блондин появился под зельем невидимости, это я не дал сработать защитным чарам и магическим невидимым стрелам. Столетний Фикус увидел, что Драко тоже плакал, целуя фото хозяина в альбоме. Простите меня, хозяин Гарри Поттер, сэр.

— Фикус, изыди теперь и дай мне поговорить с твоим вторым хозяином. Скоро Драко Малфой станет моим мужем и переедет жить сюда.

Эльфёныш счастливо улыбнулся, поправляя свой бархатный костюмчик, и потом исчез.

— Мошенник, а не эльф! — рассмеялся я и обнял Драко.

Я протянул жареное ребрышко Малфою и он откусил кусочек.

— Поттер, ты сказал, что есть способ зачатия какой-то? — спросил блондин.

— Да, милый, — ответил я. — Мы найдём подходящих здоровых физически и психически девушек из семей волшебников и купим наших детей, то есть, они родят нам сыновей. Мы сдадим нашу сперму, её медики введут в тела девушек и через положенный срок мы получим детей. У магглов это сейчас очень развито.

— Гарри, я настаиваю на чистокровной ведьме, а ты — как знаешь, — строго сказал Малфой.

— Они обе будут чистокровные ведьмы, — улыбнулся я. — Обе выносят наших общих детей. Твои и мои исходные данные мы поместим сперва в одну, затем в другую девушку, чтобы наверняка. И вот ещё что, мы с тобой откажемся от съемок в гейском эротическом сериале, я не хочу, чтобы тело моего мужа видел весь мир. Сглазят ещё… Ты будешь работать, если захочешь, но не у Диаса и не у Хулио Переса, а в своем собственном модельном агентстве, я тебе его подарю после свадьбы, а так же ты станешь совладельцем моих холдингов и ювелирного бизнеса. Я хочу, чтобы ты занялся подготовкой к свадьбе, мой Драко. После завтра обо всем поговорим с доном Пересом.

Я отлетивитировал почти пустые подносы на столик и Фикус все убрал.

— Иди ко мне, мой любимый, — проговорил я и Малфой лег ко мне на плечо головой. — Ты счастлив, что мы станем родителями?

— Да, — ответил радостно Драко, засыпая в моих объятиях, чтобы через шесть часов спуститься на обед, который добрая Марта приготовит для нас.

========== Часть 12. ==========

POV. ДРАКО МАЛФОЙ.

*

Мерлин Великий! Как же было страшно, когда я проиграл в «Падающую башню», и Гарри, как котёнка, поймал меня в свои объятия. Обнял, прижал к себе, непрестанно шепча, что любит, что не настаивает сейчас снять эту мордредову маску. Он все понимает и эта чуткость Гарри порой сводит меня с ума. «Святой Поттер!» — этим все сказано.

— Поверь мне, — просит брюнет, — я не настаиваю, давай, дождёмся полудня и тогда ты её снимешь.

Ха, дудки, Поттер! Ждать и переживать ещё восемь часов?

— Нет, сделай это сейчас, сними её, — прошу я и сердце замирает, когда он поднимает свои руки к моему лицу, пристально смотрит своими омутами колдовскими, и я закрываю свои глаза, не в силах вынести притяжения.

Брюнет вскрикивает, прижимает меня к себе со словами: «Драко!.. Мой только мой Драко!.. Наконец-то я нашел тебя! Никому не отдам, Драко!» Я рад, что проиграл в «Падающую башню», теперь я смогу спокойно называть любимого дорогим именем: «Гарри Поттер». Могу кричать в восторге, могу шептать и выстанывать его, когда буду любить моего гриффа. Мой. Наконец-то, Гарри мой! Через столько лет мой и я моего Поттера никому не отдам. Гарри поднял меня на руки, и как супруга, понес наверх, в нашу спальню. Как здорово! Больше я не буду сходить с ума один, как это было до встречи с Поттером в Аргентине; больше не буду звать его в своих снах, умоляя небеса сжалиться надо мной.

Гарри на каждой ступеньке с первого на второй этаж останавливался и целовал меня то нежно и ласково, то жадно и неистово. Что же ты делаешь со мной, гриффиндорец мой, зеленоглазое моё чудо?

— Гарри, ты хочешь, чтобы я на лестнице кончил? — шепчу я брюнету в губы. Голова кружится от переполняющего меня счастья и любви, я тону в его зеленых озерах.

— Если хочешь, кончи, — отвечает он и снова целует. — Я не хочу, чтобы ты сдерживался. Малфой, прошу тебя, кричи, стони, рычи, я хочу все это от тебя слышать. Я хочу, чтобы ты кончал для меня и в машине, и на кухонном столе, и на диване, и на кровати, конечно же, и на подоконнике, на танцах в баре — везде. Драко, мы с тобой слишком долго к этому шли, слишком сильно скрывали свои чувства любви и боли. Малфой, мы заслужили нашу любовь и большое безумство страсти. Мы слишком много видели боли, ненависти и злобы этого мира, чтобы отказаться от нашего счастья!

— Гарри… — всхлипнул я и сам поцеловал Поттера.

Когда мы вошли сперва в кабинет брюнета, я подмигнул своему колдофото, потом Поттер занес меня в спальню и поцеловал, одновременно кинув на свою громадную кровать. Меня просто накрыло счастьем и радостью.

— О чем думаешь, Драко? — спросил брюнет.

— Вспомнился четвёртый курс, — ответил я. — 31 июля я узнал из разговора родителей, что в этом году Тёмный Лорд точно вернётся, а противный мальчишка со шрамом сдохнет. От услышанного, не находил себе покоя. Подслушанный разговор, сводил с ума от переживаний. Я прислушался, но они более ничего не сказали.

Так вот, я бродил по школе ночью и думал о Поттере. Конечно, снова о Гарри и только о нем.

«-Зараза гриффиндорская! Поттер, ненавижу тебя за безрассудство! — тихо шептал я. — Что-же делать? Как тебя угораздило вляпаться снова в историю? Как получилось, что твоё имя оказалось в Кубке?! Только я порадовался и вздохнул спокойно, что это испытание тебя не затронет, ведь нам нет ещё семнадцати лет, как вдруг этот чёртов Кубок «выплюнул» свиток четвёртый. Я сразу глянул на крёстного, который так-же посмотрел на меня взволнованно, а потом указал противному старику Дамблдору на Кубок. Оглушительный крик директора: «Гарри Поттер!», пронзил моё сердце ужасом и болью. Я увидел, что рыжий недоумок Уизли позавидовал Поттеру, а все его хваленые гриффы сразу набросились на Гарри, как стрервятники на мясо, упрекая, что Гарри — мошенник. Убил бы этих тварей всех. Он может погибнуть на Турнире Трех Волшебников, а у них одни низменные чувства: зависть, ревность, обида на уме».