— Гарри, я хочу, чтобы ты не выпускал меня из рук до скончания века. Я хочу… Ох, Поттер! — застонал блондин, когда я бросил моего любимого на кровать.

— Ррр… — зарычал я. — «Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»

— Ты даже не представляешь, Поттер, как долго я молил небеса о тебе — с одиннадцати лет. Ты даже не представляешь, Гарри. Когда я видел тебя в школе, не обращающего на меня внимание, то я страдал, я бесился и ночами в Астрономической башне рыдал, а потом я жаловался плаксе Миртл. Как я переживал за тебя, мой… родной, — проговорил Драко и притянул меня к себе, уложил на лопатки и сел на мои бедра. — Каждый раз ты чудом оставался живым. Особенно на четвертом курсе, когда возродился Тёмный Лорд и ты чуть не погиб в чёртовом лабиринте. Я сам чуть не сдох тогда, но меня утешал один моментик… одно пророчество не давало мне сойти с ума от одиночества.

Я стал гладить по телу Малфоя, притягивая его все ближе к себе.

— Расскажи мне об этом пророчестве. — Блондин поцеловал меня сам, тягуче и сладко, стал ласкать мою шею, прошелся легкими поцелуями по векам и снова вернулся к губам. — Ну же, Драко, не мучай меня больше, te ruego, mi amor (прошу тебя, любовь моя).

— В подвальных помещениях Хогвартса я как-то нашёл зеркало Еиналеж. Я подошел к нему, из глаз моих текли слезы в тот момент. Я посмотрел в старинное зеркало и в нем я увидел нас с тобой. Я увидел…

— Любимый, — проговорил я, — доверься мне, не бойся ничего. Драко… Малыш мой родной, доверься мне. — Я стал ласкать моего хорёчка, губами водил по его шее, по розовым сосочкам и по ложбинке пупка. — Малфой, милый…

— Я увидел в Еиналеж нашу с тобой свадьбу, наше счастье, увидел, как ты и я, как мы завели двоих детей, и это было так прекрасно…

Драко уткнулся мне в плечо и зарыдал так, как было тогда, в туалете, когда блондин увидел Кети, которую проклял в той истории с дурацким ожерельем для Дамблдора. Отчаянно заплакал и горько. Я обнял Малфоя, целуя в висок.

— Малыш мой родной, Драко, прошу тебя. Дети это прекрасно. Хочешь, мы заведем их сразу же после свадьбы? — спросил я.

— Я — мужчина, Гарри, а значит, не смогу подарить тебе детей. А там, в Еиналеже, наши мальчики были такие красивые: зеленоглазый блондин и сероглазый брюнет. Очаровательные малыши, так на нас похожи. Поттер… Я не могу больше… это разбивает мне сердце, мой дорогой Гарри.

— Они были магами? В смысле, дети были магически одаренные? — спросил я.

— Да, Поттер, я увидел как они летали на детских метлах, а мы с тобой… — ответил блондин.

— Драко, у меня сердце от радости трепещет и от предвкушения. Ты такое мне рассказал, любимый! Мы будем родителями двух мальчиков. О, я всегда мечтал о большой семье, о детях, о супруге любящем. Но если это так, то нам надо найти двух волшебниц и упросить их за хорошую плату, чтобы они родили бы нам мальчиков.

— Поттер?! Ты спятил? — воскликнул Малфой и стукнул меня по плечу. — Ты будешь спать с какой-то ведьмой и зачнешь ребёнка? Только попробуй переспать с кем-то и я не прощу тебя, противный, неверный Поттер!

Блондин хотел спрыгнуть с моих бедер, но я поймал мою птичку в объятия. Я положил его на спину, и его брыкающиеся руки, прижал по обеим сторонам от головы.

— Тихо, тихо, мой золотой малыш. Я не собираюсь ни с кем спать, кроме тебя и тебе не позволю. Разве ты не знаешь о маггловских современных зачатиях и технологиях?

— О чем ты? — взволнованно спросил блондин, а я увидел дрогнувший член Малфоя. Ммм, мой жених хочет меня. Я провел рукой вставшему члену любимого и он застонал, облизнув губы. — О каких… Ох, Поттер… Любимый… Да, сделай ещё так. Ох, ещё…

— Хочу тебя, Малфой. Уже близится рассвет, а мы все говорим с тобой. Драко, сердце моё, душа моя, жизнь моя, — проговорил я, нежно целуя моего хорёчка, моего сладкого, желанного жениха.

— Гарри, да… Возьми меня скорее, прошу тебя, — ответил блондин, выгибаясь.

Все еще продолжая удерживать руки Малфоя, я стал выцеловывать тело моего почти уже мужа, не упуская ни миллиметра, а Драко извивался, стонал, открываясь передо мной, как белый лотос. Я отпустил руки моего парня и он притянул меня к себе. Его глаза стали цвета почти чёрных облаков грозовых.

— Гарри… Поттер, пожалуйста, не надо сейчас прелюдий. Хочу тебя, пожалуйста, — попросил Малфой.

— Хорошо, — ответил я и опустился к паху парня. Такой гладкий, нежный, а член ровный, аккуратненький и желанный. Головка розовая уже сочилась смазкой и я слизнул её, отчего Драко ахнул и его подбросило на кровати.

— Гарри… — простонал он. — Гарри… Я не могу… Не мучай меня.

— Ты такой вкусный, такой замечательный, Драко.

— Я тебя убью сейчас, если ты… не сделаешь меня своим.

Я стал облизывать блондина и ласкать ртом. Драко трясло от желания и он уже то кричал, то рычал, пока я готовил его. Я произнес очистительное заклинание и положил ноги Малфоя на свои плечи, притянул его к себе ближе и склонился над парнем.

— Драко, ты так прекрасен, мой хороший, — проговорил я и весь вошел в блондина. Он ахнул и обнял меня за шею, прижавшись к ней губами.

Я вошел и остановился, дав жениху время привыкнуть, и хоть мы были близки с Малфоем в самолёте часов семь назад, но, Боже, какой же он узкий, словно это первый наш с ним раз. — Драко… — шептал я, начав двигаться в любимом. — Мой Драко…— Любимый, больно? — прошептал я. — Мой хороший, ты так побледнел?

— Гарри, гадкий садист, двигайся быстрее, — услышал я почти рык блондина.

А потом нас захватил восхитительный вихрь любви и страсти.

После секса я понес жениха в ванную, что находилась в левом крыле особняка. Драко был таким расслабенным разморенным и счастливым. Он все улыбался и обнимал меня.

— Скажи, Гарри… Скажи, что ты любишь меня ещё раз… в тысячный раз. Поттер…

— Я люблю тебя, сердце моё. Я люблю только тебя и счастлив, что ты — мой, — ответил я.

Я внес его в ванную и включил разноцветные краны и из них, как в Хогвартсе, полилась мыльная, очень душистая вода, а ванная была наподобие ванны старост, но чуть меньше, на пол метра где-то. Драко ахнул, увидев её, и спрыгнул с моих рук.

— Витражные окна с русалками двигающимися? — воскликнул он. — Как ты это сделал, Поттер?

— Я хотел, мой хороший, чтобы ты был счастлив, когда увидишь почти такую же ванную, как в Хогвартсе. Я мечтал, что ты когда-нибудь всё-же станешь моим и мы будем в ней плавать после акта любви или после фитнеса, — ответил я.

— Иди ко мне, я хочу тебя… хочу сделать это в воде, — попросил Малфой и я не мог ему отказать.

Бедные русалочки на окнах прятали свои глаза, закрываясь волосами и краснея, как маков цвет от стонов и криков наших с Драко. После купания, я полуживого принес блондина в комнату. Внизу послышались шаги прислуги, это пришла Марта. Она приберется на кухне, в зале, постирает наши разбросанные вещи, когда мы играли в «Падающую башню», и приготовит мясо к обеду. Марта знает, что я спускаюсь после приезда из заграницы не раньше часа дня. Она очень спокойная и тихая женщина и нам не помешает. Марта убирается только на первом этаже, на верхние у неё нет доступа. Здесь прислуживает эльф, которого я купил перед самым уходом из мира магии Британии в Лютном переулке. Юного эльфёнка хотели повесить за воровство и теперь Фикус служит мне верой и правдой шесть лет. Почему Фикус? У него уши, как листья фикуса торчат в разные стороны.

На постели Малфой заворочался и произнес:

— Я проголодался, Гарри, может перекусим чего-нибудь?

— А чтобы ты хотел? — спросил я и позвал эльфёнка. — Фикус?

Тут же появился эльф и потешно повел ушами.

— Фикус рад служить вернувшемуся хозяину, Гарри Поттеру, сэру.

— Заказывай, Драко, малыш Фикус все принесёт, — улыбнулся я, видя удивлённое личико блондина.

Он заказал яйца с помидорами и с сыром, кусочек рыбы форель и зеленый чай с лимоном, а я жареные ребрышки с картофельным пюре и кофе со сливками, но без сахара.

— Гарри, а домохозяйка, что гремит внизу, она ведьма или маггла? — спросил Малфой.