После тёплого прощания с Джинни я отправился к Министру Магии с вопросом о Рите Скитер и Кингсли Шеклболт подписал документ о назначении Полумны Лавгуд главным редактором и директором «Ежедневного Пророка». Также Министр подписал документ о департации из Великобритании в Африку мисс Скитер и Филиппа Донмана, с лишением магии и палочки последнего. С документами к Рите я отправил Лонгботтома и Симуса, попросив передать Донману, чтобы он не приходил ко мне. Невилл сам его лишит магии и конфискует палочку. Зато я послал Сову Полумне и попросил приехать в Министерство Магии завтра.
Прощаясь с Кингсли около шести часов вечера, я рассказал ему, что мы с Джинни расстались. Министр не стал меня ругать, он только обнял и похлопал по плечу.
— Ты любишь Малфоя, да? — спросил он.
— Ты осуждаешь меня за это? — спросил я в ответ.
— Нет, что ты, Гарри… — ответил Шеклболт. — Когда-то я потерял свою любовь из-за того, что общество не приняло бы меня за выбор в мужья парня. Это сейчас в Англии порядок и можно жениться и выходить замуж, за кого пожелаешь. Раньше, ещё года три назад все было куда плачевнее. Вот почему я не женат. Мой парень уехал и на родине вынужден был жениться. У него сейчас трое детей, но, а я вот не смог. Поэтому, Гарри, в праве ли я осуждать тебя за любовь? Любить — не грех! Злоба, ненависть и гомофобия — вот это зло! В конце концов, Малфой младший доказал, что достоин тебя, хоть он и из бывших ПСов Волдеморта. Ну, а как Джинни? Хорошая же была девочка!
— Она и сейчас хорошая, Кингсли. Джинни встретила человека, которого полюбила. Наш развод был неизбежен и по взаиному согласию. Я её и семью Уизли не обидел. А ещё я прошу тебя о милости, Кингсли, я устал от управления Авроратом, все-таки перенес три «Авады» и здоровье у меня не ахти какое сильное. Я мог бы работать в Отделе Тайн и артефактов.
— Гарри, нет! Кого я вместо тебя поставлю? — воскликнул Шеклболт. — Ты хочешь голого меня бросить, без защиты оставить?
— Я предлагаю Рональда на пост Главного Аврора. Он серьёзный, ответственный, жаждующий отличиться…
— Лонгботтом лучше! — возразил Кингсли.
— Рон бился со мной бок о бок на войне, скитался со мной в поисках крестражей.
— Невилл убил мечом Гриффиндора Нагайну, он твой соратник и более серьезный, чем Рон.
— Как и Гермиона — она больше всех у нас умница! — улыбнулся я. — В августе они хотят с Роном пожениться. Я прошу тебя, дай парню шанс.
— О’кей, Гарри! — ответил Шеклболт. — Думаю, что Главой Аврората я сделаю Грейнджер. Пусть она парнями поруководит. Девушка умная, лучшая ведьмочка в Министерстве Магии… Нет, я уже вижу её в алой мантии Главного Аврора! — с жаром проговорил Министр Магии, и провел рукой по воображаемой картине перед мысленным своим взором, где ему предстала Гермиона в авторской мантии. Я улыбнулся.
— Как знаешь, Кингсли, но Рон надеется.
— Ну, Уизли станет мужем Главы Аврората и это — не плохо! Ладно, на свадьбу не забудь пригласить меня! — снова приобняв меня, улыбнулся Министр Магии. — Ты сейчас к Драко?
— Нет, попозже, ещё работы полно, — улыбнулся я и аппарировал в свой кабинет.
К Малфою я попал около девяти вечера и застал любимого на кухне, он готовил нам пасту со сливочной подливой, говядиной и овощами, а также бутербродики с красной икрой. Домовики вздыхали от «вопиющего безобразия», но не препятствовали хозяину готовить. Я обнял моего колдомедика и поцеловал. Драко деловито отстранился и вынул из духовки ужин. Я снял мантию и аврорский мундир, передал их домовикам и начал откупоривать вино штопором.
Когда мы сели за стол и Малфой посадил меня на свои колени, он произнес:
— Поттер, не томи уже, рассказывай! Я весь извелся.
Я кивнул и начал рассказывать все по порядку, не забывая жевать, когда любимый сам кормил меня. Правда, в меня снова мало что влезло: несколько кусочков мяса, да пара завертываний пасты на вилку.
— Так ты теперь свободен? — спросил колдомедик после моего длинного рассказа, и я кивнул. — Посиди минуточку на кухне, — попросил он.
Малфой спустил меня со своих колен на стул и ушел в гостиную, а вернулся он с коробочкой в руках. У меня душа в пятки ушла от страха и предвкушения. Неужели он сделает мне предложение? Мерлин. Блондин опустился на одно колено передо мной и открыл коробочку, в нем лежали два кольца. Магические с узорами и рунами.
— Гарри, ты окажешь мне честь, выйдешь за меня? — срывающимся от волнения голосом, спросил Малфой.
— Я выйду за тебя, мой Драко, — ответил я и колдомедик поднял меня на руки, закружил и обнял, прижимая к себе.
Он надел мне на палец одно из колец, а я — второе ему. Потом мы поцеловались. Малфой понес меня на верх в наш теплый и уютный гриб — в спальню. Помолвку мы будем отмечать всю ночь…
========== 7. Поиски дневника Северуса Снейпа. ==========
Я искал уже вторую неделю дневник зельевара, Северуса Снейпа, но ничего не получалось. Первым делом я отправился в школу Хогвартс, испросив позволение приехать у директора Минервы МакГонагалл на выходных. Я сидел в библиотеке, перерыл всю возможную литературу по вопросу беременности вообще, и в частности, о мужской. Все они основывались на чёрной магии, на крови и на том, что за одну новую жизнь человек должен заплатить одной смертью, таков закон баланса между Жизнью и Смертью. Абсурд полный. Я не могу допустить, что если мой малыш родиться от любимого Драко, я потеряю того самого Драко.
Вот и сегодня, в воскресенье утром, я приехал домой ночным поездом Хогвартс — Экспресс, и сразу аппарировал домой к Драко, покинув платформу 9 и ¾. Я был морально истощен и снова ничего путного не нашёл.
Малфой готовил завтрак, зная, что я приеду в 10 утра. Я вышел из камина в спальне и переоделся — не стал в зале появляться, но Драко меня услышал. Он появился в спальне, когда я выходил из неё, и сразу обнял меня.
— Поттер, доброе утро! — поздоровался он. — Как доехал?
— Доброе, любимый! — ответил я. — Доехал нормально, но ничего толкового не нашёл в библиотеке Хогвартса о рецепте зелья твоего крёстного. Одна хрень попадается, что зло берет! Прими жизнь и отдай в замен жизнь — таков-де закон равенства и баланса…
Драко обнял меня и закружил по спальне, зная, что мне это очень нравится. Его объятия и поцелуи привели меня в чувство — я немного успокоился.
— Мне, конечно, безумно хочется, чтобы ты родил нам сына, Гарри, но я согласен и на то, чтобы это сделала женщина. Ребёнок же будет иметь наши общие черты лица, характера и ума. Я не готов терять тебя, мой Поттер.
— А я — тебя, любимый, — ответил я и запрыгнул на руки Малфоя как обезьянка.
Таким образом он и понёс меня на кухню, откуда пахло блинами, душистыми булочками с корицей и домашними колбасками.
Уже когда мы завтракали, Малфой вдруг спросил:
— Аврор мой непутевый, а скажи-ка мне, где ты конкретно искал дневник и рукописи Северуса?
— В библиотеке Хогвартса, потом в его кабинете посмотрел, — ответил я, — а что?
Драко нагнулся ко мне и слизнул сметану над верхней губой.
— А то, душа моя, что не там ты ищешь! Хоть бы у меня спросил, где именно надо искать? Ты все молчишь, тихо уезжаешь, отправляя мне либо смс-ки, либо Патронуса своего, что ты уже в Хоге.
— А ты раньше не мог намекнуть мне, мол, Гарри, любимый, загляни-ка ты не в общую библиотеку, а… Куда там ты хотел бы меня отправить?
— Любимый мой, Главный Аврор! Загляни, пожалуйста, в другой раз, когда поедешь в Хогвартс, в кабинет директора. Родной, как думаешь, я прав?
— Ну, наверное, прав, — насупился я, — а дальше?
— Как ты думаешь, где Северус мог спрятать свой дневник и записи? — Я молчал, а Малфой встал и подошел ко мне, запрокинул мою голову чуть назад и поцеловал. — Ты пока думай, а я тебе горячего какао ещё налью.
Ммм, о чем это он? Ах, да, о кабинете директора. Мерлин. Поцелуи Драко всегда из меня все мозги вышибают.
— Гарри?! — переспросил он. — Земля вызывает Главного Аврора! Ау, гриффиндорец?
