В «Камелии» родственных душ не любили, как и в других домах для бесед. Конечно, прикосновения к клиентам тут тоже не разрешались, вот только ношение перчаток не являлось нарушением правил. Из-за непринуждённой атмосферы никто даже не обращал внимания на спрятанные руки.

В какой-то степени именно этот факт повлиял на то, что Аллен устроился именно сюда.

— Пригласи его, я приму, — Аллен отправился за свободный столик. — Один.

— Уверен? — Фоу бросила на него сомнительный взгляд.

— Уверен.

Он испытывал лёгкое волнение. Пусть они и виделись с Кандой едва ли не каждый день, но играть на людях незнакомцев им ещё не приходилось. Чем-то это напоминало самую первую встречу, когда Канда пришёл в «Лотос».

Когда Канда подошёл к столику, Аллен как раз наливал горячий чай в кружки. На столе в большой цветастой тарелке лежали фрукты и сладости. Разрешался даже некрепкий алкоголь, для улучшения настроения. Не сдержав улыбки, Аллен указал на свободный мягкий стул.

— Присаживайся.

Канда усмехнулся в ответ.

— Я уже и забыл, что ты так умеешь.

— Полагаю, эпизод со знакомством можно опустить, — сказал Аллен, как только они оба сели. — Но Фоу за нами наблюдает. Так что не вздумай выкинуть какой-нибудь трюк.

— Фоу? — повторил Канда.

— Девушка-администратор. Она сказала, что ей тебя жаль, — Аллен еле заметно кивком головы указал на красующийся ожог на щеке Канды.

— Она ещё не знает всей правды.

— Хорошо, что здесь половина персонала ходит в перчатках, иначе меня бы не приняли.

— Но ты справляешься. Пусть и решил стать ищейкой, но с обязанностями разговорщика справляешься неплохо.

— Ты следишь за мной?

— Лави, — коротко ответил Канда. — Он как-то приходил сюда, но был за другим столиком. Сказал, что ты весьма мило улыбаешься клиентам. В «Лотосе» тобой были бы довольны.

— Меня уволили из «Лотоса», как только узнали, что я нашёл родственную душу. Но теперь мной довольны здесь.

Взяв отрезанную дольку яблока, Канда откусил кусочек.

— Мелкий, — сказал он, глядя в стол, — не привыкай к этому месту. Мы здесь всё равно надолго не задержимся.

Аллен прекрасно это понимал. Да, он старался вести себя так же, как вёл в «Лотосе», но подсознательно понимал, что происходящее в «Камелии» — не более чем просто игра.

— Удалось узнать что-нибудь?

— Вчера приходила женщина, — Аллен взял ягоду винограда. — У меня получилось её разговорить, после нескольких бокалов вина. Так вот, она сказала, что её соседка приютила девочку, отец которой — Суман Дарк.

Канда насторожился:

— Когда это было?

— В прошлую ночь. Говорит, Суман привёл девочку ночью. Повезло, что эти соседки — подруги и о многом делятся друг с другом.

— Он ещё в городе?

Аллен довольно улыбнулся:

— Уезжает на поезде сегодня ночью около трёх часов. Можешь поймать его на вокзале.

— Лави в двух кварталах от вокзала, — Канда вскочил на ноги и, коснувшись рукой плеча Аллена, коротко отметил: — Молодец.

***

Канда.

Алма нашёлся в сельской глуши — совсем маленькой деревушке под названием «Голубые озёра». Там было всего около тридцати домов и сотни местных жителей. Все они жили благодаря собственноручно выращенным продуктам и домашнему скоту.

Когда Канда увидел его, Алма сидел на корточках во дворе одного из домов и что-то стирал в большом железном тазу. Прошло достаточно времени с их последней встречи. Алма вырос, но Канда сразу узнал его: те же глаза, тот же нос… только вот лицо выглядело немного иначе — чётко очертились скулы.

Канда долго стоял около покосившегося деревянного забора и молча наблюдал. Он так и не решил, что ему делать. Он просто сорвался с места, когда Лави отдал конверт с фотографией Алмы.

Его заказали.

В тот момент Канде хотелось уничтожить весь мир. В мгновение вспыхнули все детские воспоминания, накрыли с головой. Он забыл, что находился в поезде, а на расстоянии вытянутой руки сидел Аллен — его родственная душа, его смысл жизни.

Он не мог бросить Аллена, но не мог и остаться.

Алма въелся в него вместе с воздухом, с воспоминаниями. Да и отказаться Канда попросту не то чтобы не имел права — не хотел. И вот сейчас Алма находился на расстоянии нескольких метров, а Канда был не в состоянии сделать и шага дальше.

Алма увидел его первым. Замер, перестав стирать, а потом встал, прикрывая глаза от солнца ладонью.

И улыбнулся, махнув рукой.

Уже тогда Канда понял, что не выполнит задание. Он попросту не сможет передать Алму заказчикам — кем бы они не были. А это оказалась семья Алмы. Те самые отец и мать, которые до сих пор жили вместе и нисколько не страдали от того, что не являлись родственными душами.

Алму приютили старики, которым была нужна помощь по хозяйству. Он не сказал, почему пришёл сюда и откуда он родом, а они и не спрашивали. Деревенька была далеко от других городов, да и о ней мало кто вообще знал. Тихое, спокойное место, не подверженное влиянию большого мира.

Идеальное для того, чтобы здесь всё закончилось.

— …я бы хотел, чтобы здесь всё закончилось, — так сказал Алма.

Канда сидел напротив за громоздким самодельным столом, а Алма неотрывно смотрел в кружку перед собой, не поднимая головы.

— Моя семья хочет, чтобы я вернулся. Но я не хочу. Они ведь терпеть не могут, когда происходит что-то, нарушающее их планы на года вперёд, — он поднял руку, указывая себе на висок. — В конце концов, придёт время, и всё закончится — мне недолго осталось. Я умираю изнутри. Родители должны привыкнуть, что меня нет рядом. Они должны, Юу.

Ответить на это было нечего. Просто — нечего. В какой-то степени Канда понимал, что Алма мыслит здраво и даже поддерживал его решение. Однако без диссонанса обойтись не удалось. Противоречия разрывали. Хотелось схватить Алму за шкирку и отвезти домой, передать семье и забыть всё как страшный сон. Но Алма…

Это ведь Алма. Единственный человек, которого Канда мог назвать другом. Правильно ли это сейчас — подчиняться рабочей привычке и отбрасывать всякие эмоции?

— Смотрю, ты обзавёлся родственной душой, — Алма нарушил его размышления. — Кто она?

Теперь он смотрел прямо на него и улыбался. В этой улыбке не было ни грамма фальши.

— Он, — нехотя поправил Канда.

— Он? Я всегда знал, что тебе комфортнее будет с мальчиком, — ещё шире улыбнулся тот. — Так кто он? Похоже, ваше знакомство было не из лёгких.

Канда отвёл взгляд, но не отвернул головы, чтобы скрыть ожог.

— Мелкий Аллен.

Алма расхохотался. Он продолжал смеяться до тех пор, пока слёзы не выступили на глазах — пришлось стереть их тыльной стороной руки.

— А знаешь, я ему завидую, — уже без тени веселья продолжил он. — Всегда быть рядом с таким человеком, как ты… потрясающе. Я бы тоже хотел, чтобы ты остался со мной до конца. Умирать… страшно, Юу.

В тот момент сердце Канды болезненно сжалось.

***

Аллен.

Когда Аллен шёл по этажу замершей на ночь гостиницы, половицы под ногами протяжно поскрипывали. Он не помогал Канде выследить Сумана Дарка — этим занимался Лави. Сам же Аллен теперь перенял эстафету и стал лишь сторонним помощником. Влиться в новый коллектив, прекрасно понимая, что хоть его поведение и было реальным, но всё равно подразумевало под собой ложь, было достаточно просто. Несмотря на это, Аллен каждый раз чувствовал уколы совести, идя по улице к гостинице.

Он врал всем.

Врал, что у него не было родственной души.

Врал, что снял комнату у одной милой бабушки на окраине, и — нет, всё в порядке! — ему не доставляет проблем преодолевать каждый раз часовой путь туда и обратно.

А ещё он врал о том, что желает искренне помочь людям.

Теперь его помощь заключалась лишь в поиске нужной информации, так как это был единственный способ окончательно не сойти с ума и оставаться рядом с Кандой кем-то большим, чем постоянным спутником в дороге.

Дверь в номер оказалась незапертой. Он толкнул её, перешагивая порог. Канда лежал на кровати, прикрыв глаза тыльной стороной руки. Аллен не думал, что он вернётся так рано, поэтому постоял около порога, грустно смотря на него.