— Пофиг.

Она имеет право на свое мнение. Любовь к сексу с разными женщинами не делает меня блядуном. Это биология, естественное поведение. Я не обязан оправдываться в своих пристрастиях. Пока ожидания взаимны, никто не должен судить меня за то, что я делаю со своим членом.

Я иду следом за Финли, пока она поднимается по лестнице. Она заходит в свою комнату, и я захожу за ней. Включаю ночник.

— Как думаешь, ты сможешь стоять в душе или сделать тебе ванну? — спрашиваю я.

— Мне не нравится ни то, ни другое, — отвечает она.

— На тебе остатки твоей блевоты, — хмурюсь я.

— Ладно. Душ. Ванна это надолго. Я там усну.

Наверное, это не лучшее сочетание: вода, душ и пьяница, но я буду рядом, если понадоблюсь. Включаю душ. Когда выхожу из ванной, вижу, что Финли копается в ящиках комода.

— Что тебе помочь найти?

— Мне нужны мои шорты для сна и другая майка. — Я начинаю помогать ей с поисками. — Мне не нужны трусики или спортивный лифчик. Обычно я прижимаю этих паразиток, но сегодня хочется, чтобы они были на свободе, — говорит Финли, указывая на свою грудь.

Твою налево. Инициатива наказуема. Мой член дергается в штанах.

— Это сойдет? — Я достаю пару желтых охрененно коротких шорт и фиолетовую майку.

— Идеально.

Она начинает снимать штаны. Мне удается отвернуться, только когда я вижу ее девственно белые кружевные трусики.

— Что ты делаешь? — возмущаюсь я.

— Эм… я не могу принимать душ в одежде.

— То есть ты собираешься раздеться догола передо мной?

Я слышу, как на пол позади меня падает одежда. Вот и ответ. «Не оборачивайся. Не оборачивайся», — повторяю я, заставляя себя не быть таким парнем.

— Тебя бояться мне не нужно, — мямлит она. — Я знаю, что с женщинами, которых ты трахаешь, я и рядом не стояла, поэтому неважно. Все равно, что раздеться перед Лидией или Валери.

— Кто такая Валери?

— Моя лучшая подруга дома.

Ее голос удаляется, значит, она идет в душ. Когда я уверен, что Финли не видно, позволяю себе бросить взгляд на кучу одежды, оставленную на полу. От того, что она в соседней комнате голая, мой член становится полутвердым. Рядом с ней мне потребуется весь мой самоконтроль.

Я быстро хватаю «Ибупрофен» и бутылку воды из своей комнаты и возвращаюсь, чтобы убедиться, что она не поскользнулась и не убилась. Вода выключается, и я снова отворачиваюсь, на всякий случай. Спустя несколько минут Финли выходит.

— Можешь смотреть, — говорит она, уже одетая. — Это был тест, считаешь ли ты меня сексуальной, и ты провалился. Или я? — размышляет она.

— Никто не провалился. Ты пьяная, — заверяю я ее. Если бы Финли знала, сколько силы воли мне потребовалось, чтобы не подсмотреть. Прошлой ночью я видел ее в ванной, но кроме изгиба задницы, ничего не разглядел. — Вот, возьми.

— Зачем это?

— Уменьшить завтрашнее похмелье.

Финли без колебаний принимает таблетки, запивая водой, а потом забирается в кровать.

— Хантер?

Она зовет меня, когда я уже собираюсь уйти.

— Да?

— Можешь остаться ненадолго, пока я не засну?

Я говорю себе, что останусь ненадолго, чтобы убедиться, что Финли не стошнит снова. Не хотелось бы, чтобы она захлебнулась собственной рвотой.

— Конечно. Но недолго, — соглашаюсь я.

Финли хлопает по кровати рядом с собой, где она лежит под одеялом. Мне кажется, ничего страшного не будет, если я там сяду, поэтому так и делаю.

— Почему ты так добр со мной?

— Что ты имеешь в виду? — Не знаю, чего я ждал, но не этого.

— Большинство людей не такие. Если не вписываешься в стандарты внешности и поведения общества, от тебя отгораживаются, — бормочет Финли, запинаясь на каждом втором слове. — Эйвери и Лидия добры ко мне, но мне кажется они такие по натуре. Про тебя я так не думаю, мистер Англичанин.

— Мистер Англичанин?

— Это мое тайное прозвище для тебя. Оно крутое, поэтому…

Я смеюсь над ее пьяной честностью. Сейчас это уже не секрет.

— Значит, ты говоришь, что не считаешь меня хорошим парнем?

— Я думаю, ты скрываешь эту часть себя от большинства людей. Я могу ошибаться, но это мое первое впечатление о тебе.

Финли довольно восприимчива. Обычно я не такой добрый с людьми и не стараюсь изо всех сил ради кого-то. Когда растешь, имея много денег, учишься, то окружающие всегда хотят чего-то от тебя. Ты учишься держать оборону вокруг себя. Добрыми людьми пользуются, и если это значит, что я должен быть козлом, так оно и будет.

— Я не старался быть добрым, — отвечаю я. — Потому что я не такой.

— Со мной такой. Почему?

— Может, потому, что я не вижу в тебе угрозу, — на удивление, признаюсь я. Но это правда. Я не вижу, чтобы она хотела что-то от меня. Она даже не знает о моем происхождении.

— Я рада, что ты не видишь во мне угрозу. Мне хотелось хорошо провести здесь лето. Я просто хочу с вами хорошо поладить.

— Ты всегда должна чувствовать себя комфортно будучи собой, не надо волноваться о том, как бы вписаться куда-то. Те, кто не любят тебя за то, какая ты есть, — не твои друзья. Тебе не нужно пытаться быть кем-то другим.

— Тебе легко говорить. Ты красивый. Уверена, к тебе всегда был применим гало-эффект.

— Гало-эффект?

— Неважно. Я засыпаю. Спасибо, что присмотрел за мной. Твою доброту легко принять.

— Не за что.

— Еще один вопрос, — настаивает она.

— Да?

— Секс. Я знаю, ты говорил, что не встречаешься. Просто трахаешься. Это легче? Никаких разбитых сердец?

Так, этот вопрос очень неожиданный. Как мы до этого дошли?

— Зависит от человека. Для кого-то это нормально. Для меня, пока все взаимно, это веселье. Удовлетворение потребности без осложнений и эмоционального багажа. — Я смотрю на нее, пока ее глаза закрываются. — А что? Почему ты спрашиваешь?

— Думаю, мне стоит об этом подумать. Никаких чувств. Никакой боли.

Финли перекатывается на бок, поэтому я понимаю, что разговор окончен. Вспомнит ли она завтра, о чем мы говорили? Сомневаюсь, что она действительно так думает, но знаю одно. Боль — офигенный учитель. Боль меняет людей. Дыхание Финли выравнивается, значит, она заснула, поэтому тихо выхожу из комнаты. Я все больше и больше узнаю о нашей маленькой американке. А сейчас надо поискать, что такое «гало-эффект». (Примеч.: «гало-эффект» — «эффект ореола», результат воздействия общего впечатления о чем-либо. Например, нам кажется, что все люди в очках — умные.)

Финли

Уф. Звенит мой будильник, и я резко просыпаюсь. При попытке сесть голова нещадно пульсирует, напоминая, что вчера я немного перебрала. Я тру глаза, благодарная за опущенные жалюзи. Забавно, но я не припомню, чтобы вчера ночью заводила будильник… Честно, весь вечер после обеда как в тумане. Нечто на прикроватной тумбочке приковывает мой взгляд. Четыре маленькие таблетки лежат рядом со стаканом апельсинового сока и запиской.

Прими «Ибупрофен» с апельсиновым соком. Поможет от похмелья.

~ Мистер Англичанин

Я громко смеюсь над подписью, отчего голова протестующе пульсирует. Это так мило со стороны Хантера. Минуточку… откуда он узнал, какое прозвище я для него придумала? Ох, черт. Похоже, вчера ночью я много болтала. Вопрос в том, что еще я выболтала? Принимаю лекарства и смотрю на время. Десять часов, а значит, у меня есть два часа до съемки с Блэйном. Наверное, стоит потратить это время на звонок родителям. Неохотно набираю номер, готовясь к их недовольству.

— Алло, — отвечает мама.

— Привет, мам.

— Милая, все в порядке?

— Все хорошо, мам.

— Почему ты звонишь мне в два часа ночи? Мы не спим, потому что у одной из коров были трудные роды, но ты же этого не знала. Что происходит, девочка моя?

Твою ж за ногу. Я забыла про разницу во времени. Мы на несколько часов их опережаем, а не наоборот.