Дрожащими руками, печатаю сообщение: «Нужно встретиться. Срочно. На том же месте, что и вчера.»

Еще минут пять не могу нажать на «отправить», но все же осмеливаюсь. Кладу сотку на край полки, где лежат чистые полотенца. Подхожу к зеркалу и вытираю его полотенцем. В зеркале отражается лицо не той Кайи, которая была неделю назад. Мое лицо осунулось, под глазами видны мешки, которые раньше были лишь после безбашенной пьянки. Но сейчас я даже не пила, но мое лицо исхудало, как будто после болезни.

— Что ж, так даже лучше, Кайя. Соберем нужную сумму денег и больше никогда не сойдемся с этим Хиро.

Когда моя сотка завибрировала от сообщения, меня передернуло от страха. На дисплее высветилось сообщение: «Приезжай на Паркет стрит, 20. 1201 апартамент.»

«Все ради Корделии», — прокручиваю эти слова всякий раз, когда мне становится страшно, а особенно сейчас.

***

Дорога на автобусе до другой части города занимает долго, Паркет-стрит, находится далеко, но это ничто по сравнению с Роут-стрит. Здание было огромным и шикарным до такой степени, что даже вход оградили бархатной веревкой; доступ внутрь регулировал высокий мужчина в черном пальто. При виде меня он спросил мое имя, а после дал мне войти. Широкий холл, вместе с консьержем и ресепшионистом, казалось, что я нахожусь не в жилом доме, а в отеле пятизвездочном. Поднялась вверх на лифте, дошла до конца коридора и отыскала нужный апартамент 1201, вежливо постучала в дверь. Открылась входная дверь, и в дверном проеме, в лунном свете, стоял дьявол собственной персоной. Его волосы спадали небрежно на лоб, он был обут в кроссовки, и одет в длинные спортивные шорты и висящую черную футболку. Он пронзил меня откровенным взглядом. Не опуская голову и выпрямив спину, я повернулась лицом к нему.

— Я уж думал ты не придешь, — низким голосом произнес он.

Его темно-каштановые волосы были блестящими, а холодный темно-голубой взгляд почти заморозил меня. Я просто смотрю на него, не находя слов, он был красив, даже в таком «домашнем состоянии». Сердце мое застучало так громко, что его звук закрыл собой его голос.

— Так и будешь так стоять? Сама назначила встречу и…

Я не дала ему закончить и произнесла:

— Нужно поговорить.

Когда я вхожу в его апартаменты он прислоняется к стене, складывает руки на груди и задумчиво смотрит на меня:

— Очень интересно, насчет повода такой встречи.

— Не волнуйся тебе понравится.

Хиро приглушенно фыркнул.

Мы прошли в гостиную, помещение было пропитано запахом сигаретного дыма и чего-то кислого, но тем не менее квартира была обставлена со вкусом и ничего лишнего. Огромный телевизор с шириной в наш обеденный стол, кожаный диван и журнальный столик, на другом конце комнаты расположился мраморный камин, он прекрасно сочетался на фоне с другими предметами. Квартира полностью белоснежная, вот только хозяин не такой чистый как хотелось бы. На минуту меня поразило огромное окно, с панорамным видом на Атланту. Пока тот ходил из угла в угол, я разглядывала каждый угол, словно маленький и любопытный ребенок. Хиро отошел к бару и налил себе виски, он предложил мне тоже, но я вежливо отказалась не решаясь его злить. Хиро уселся на кожаное кресло и уставился на меня:

— Я хочу заключить с тобой сделку, — бросила я.

Его лицо на минуту изменилось на удивление, но он быстро взял себя в руки.

— И?

Холодный взгляд и низкий, бесчувственный голос усложнял все дело.

— Мне нужны деньги. Я готова выполнять твою работу: привозить или отвозить товар. Если ты будешь мне платить.

Его взгляд сфокусирован на мне, на лице нет никаких эмоции. Между нами начинает расти напряжение.

— Ты ничего не ответишь?

Он отпивает свой виски:

— Ты думаешь быть дилером легко?

— Мне плевать, — я стараюсь быть как можно холоднее и отстраненней.

— А мне нет! — восклицает он. — Потому что если тебе будет плевать, ты угробишь мой бизнес, который я строил на протяжении десяти лет. Я не дам какой-то девке его угробить.

— Так ты будешь со мной сотрудничать? — настаиваю я.

— Зачем это тебе? — кажется, вся ситуация его развлекало. — Вроде вчера ты была настроена на то, что мы с тобой не сойдемся. Уверяла, что я тебя отправил как свинью на убойню… Что изменилось?!

— Ничего, ничего не изменилось. Просто мне нужны деньги. Так я в деле?

Хиро встал со своего места и обошел журнальный столик. Он уже совсем близко, опасно приблизился ко мне, я резко умолкаю.

— Из ста процентов тридцать будут твои, — вдруг выговаривает он.

— Сорок, — ясно и отчетливо выговариваю я.

Он удивленно откидывает брови верх.

— Тридцать пять, — предлагает Хиро.

— Сорок пять, — продолжаю торговаться с ним.

— Хорошо, сорок так сорок, — соглашается он и протягивает руку.

Недоверчиво смотрю на него:

— Неужели? Точно?

— Совершенно точно.

Я пожимаю его руку. Ну все, кажется, я нашла работу.

— Ну вот и все, — мягко произносит медсестра, убирая шприц. Я краем глазом наблюдаю за ними.

— На сегодня ваши уколы закончились, Корделия. Через несколько минут принесут поднос с вашим ужином.

— Спасибо, — вежливо в ответ произносит Корделия.

Я открываю глаза и замечаю, что медсестра ставит снова капельницу. Меня всегда передергивает от иголки, особенно когда кому-то делают укол, мне кажется, что игла пронизывает меня. Медсестра покидает палату, забирая свои лекарства. Сажусь в кресло рядом с бабушкой и стараюсь не показывать своего беспокойства.

— Все в порядке? — тихо спрашивает она, тревога вспыхивает у нее на лице.

Черт.

Я немного напугана из-за болезни бабушки, не могу справиться со своими чувствами. Я решаю как-нибудь сменить тему, но, похоже, у меня на лице написано все мои чувства и беспокойства. Никогда раньше не сталкивалась с этим. Мой близкий человек уходит, словно вода утекает сквозь пальцы, не могу удержать или защитить. За последние дни она очень исхудала, у нее появился нездоровый цвет кожи, а лицо осунулось.

Корделия хмурится.

— Не волнуйся, просто задумалась… — говорю я, выдавливая улыбку.

— Не притворяйся, милая, — Корделия тяжело вздыхает. — Я знаю, о чем ты думаешь. Не привычно видеть меня такой полуживой и полумертвой.

— Не говори так, — сдавленным голосом прошу я. — С тобой все будет хорошо!

Она качает головой и молча не соглашается со мной.

— Скоро мистер Смит назначит дату операции, — ее страх внезапно становится очевидным, я хватаю ее за руку. — Это стоит огромных денег, и, к тому же, мы не знаем поможет ли вообще операция. Рак прогрессирует, и задевает уже и другие органы. На данный момент у меня нет аппетита, я стала ходящим скелетом…

Я стискиваю ладонь Корделии и обнимаю.

— Нет, нет, мы справимся, — шепчу я хрипло.

Она целует меня в щеку, слезы обжигают мне глаза. Я не привыкла, что моя бабушка проявляет чувства.

— Корделия, самое главное, чтобы ты не теряла надежду, а остальное за мной, — говорю чуть спокойнее.

Приходит сестра Элис, чтобы отсоединить капельницу, и принесла поднос с ужином. Я благодарю ее, и сестра Элис уносит штатив с капельницей. Я подвигаю к бабушке поднос с едой и поправляю подушку, чтобы она не сильно утруждалась. На ужин сегодня куриный бульон, на второе овощи на пару и вода. Она делает несколько глотков, выпивает воду и берется за суп.

— Миранда звонила, — резко выпаливает она, беря в руки столовую ложку, при этом не встречаясь со мной взглядом.

Я хмурюсь, Корделия смотрит на меня, и видя выражение моего лица она расстраивается.

— Что она хочет? — как можно мягче спрашиваю я.

— Рассказала ей о болезни, — говорит она, я качаю головой и осторожно встаю с кровати.

— Кайя послушай… — начинает виновато Корделия.

— Нет начинай… — останавливаю ее. — Не хочу даже слышать об этом.

Меня охватывает чувство злости, как только я вспоминаю последнее наше расставание с Мирандой.