— Тогда в Мексику, — все так же неспешно проговорил Фрэнк. — Там тоже совсем недавно был шум.
Белый сквозь зубы предположил, что если воткнуть вилку ему в руку, то, возможно, ублюдок заговорит чуть быстрее.
Касл хмыкнул и продолжил также неторопливо. Но руку со стола убрал.
— Все только слухи, сам понимаешь. Так вот, говорят, что из какой-то правительственной тюрьмы сбежали детишки.
— Детишки? — тупо переспросил Уэйд. Он пока не соображал, как малолетние государственные преступники связаны с Мексикой и, тем более, Йорком.
— Просто ты тупой, — дружески успокоил его Желтый.
— Не просто детишки, Уэйд. Мутанты. Мутанты, которых вырастило себе правительство на деньги честных налогоплательщиков вместо школы Профессора и террористов Леншерра разом. Вот только детишки оказались бешеными и порвали на тряпки весь персонал. А еще говорят, им на помощь отправился Логан.
— Логан?! — за все годы, что Уэйд знал Росомаху, тот заинтересовался только одним-единственным пацаном. И совсем не для того, чтобы играть с ним в «дочки-сыночки». В смысле, черт их знает, этих извращенцев, во что они там друг с другом играли в спальне, главная идея в том, что…
— Нахуя Логану дети?
Каратель развел руками.
— Знаю, что он с девчонкой пересек границу, и что выглядел Хоулетт не лучше тебя.
— Чушь, — отмахнулся Белый. — Тупая болтовня. Росомаха бессмертный — это во-первых.
— Как и ты, — ввернул Каратель
— А, во-вторых, — продолжил Уэйд, — его заноза в заднице скорее прикует Джимми за яйца к батарее в подвале и будет кормить с ложечки остаток вечности, чем согласится умотать в жопу мира за какими-то малолетками. Хуйня это, Фрэнк, а не слухи.
Касл снова недобро усмехнулся.
— В мире давно творится одна сплошная и беспросветная хуйня, Уилсон. Если ты, вдруг, не заметил.
Уэйд спорил сам с собой целую неделю, прежде чем сорваться с места и отправиться в Мексику, а после нещадно корил себя за это промедление. Возможно, семь гребаных дней смогли бы что-то исправить. Возможно.
***
— Ну и что? — спросил Желтый в дешевой забегаловке, где санитарно-эпидемиологическим контролем занимался, видимо, таракан, ползавший туда-сюда вдоль стойки. — Как ты планируешь искать нашего когтистого приятеля?
— Черт знает, какой свежести эта инфа от Фрэнка, — поддакнул Белый. — Может Логан свалил давным-давно. Особенно, если он в бегах.
За прошедшую неделю Уэйд успел о многом подумать и уже не был так уверен, что с Хоулеттом все хорошо.
— Как насчет написать краской на билборде в центре «Логан сосет» и номер телефона?
— Позвонят все, кто хочет, чтобы им отсосали, но только не Росомаха.
Уэйд одним глотком прикончил местный отвратительный кофе.
— Если Хоулетту сейчас также, как и мне, ему нужны обезболы. Чертовски много. Это единственная зацепка. Нелегальные колеса в промышленных масштабах. Кстати, нам тоже не помешает прибарахлиться, так что-о-о… Работал я однажды на чокнутых мексиканцев…
Уилсон поднялся с пластикового стула:
— Погнали, — бросил он пустому столу и двинулся к стеклянной покачивающейся двери.
Уилсону пришлось пересечь всю Мексику насквозь в поисках хотя бы слухов о когтистом ублюдке, и повезло только на самой границе, в сраном Эль-Пасо, где в больнице, сам похожий на конченного торчка, медбрат заговорил, отсыпая Уэйду колес по поддельному рецепту:
— Хмурый, бородатый и с когтями? Был такой старик, ага. Седативные жрал, как не в себя. Из-за него еще приперлись эти уроды из правительства. Ну, знаешь, металлические.
— Не знаю, — покачал головой Уэйд, — рассказывай давай. И отсыпь витаминных мишек на сдачу.
Дальше стало легче. За Росомахой тянулся след из мертвецов, как из хлебных крошек у детишек, уходящих все глубже в лес.
А где трупы — там и слухи.
«Он из мутантов был», — шептали в грязной забегаловке у дороги, — «когтищи из рук — во! Весь в крови, и девчонка это его. Мелкая, а глаза звериные».
«На ферме старика убили, так во всей округе электричество выбило. Не зря травили этих уродцев, надо было закончить начатое, да у нас разве что нормально делается? Только языками и мелют. Папаша-покойник, помню, рассказывал, еще при Рейгане…»
«Пацана? Нет, пацана не было. Девчонка была, мелкая совсем. А пацана не знаю».
Уэйд собирал за Логаном слухи, собирал мертвецов, иногда собирал пули в тело, и понимал, что опаздывает, опаздывает, уже опоздал. Что пропустил в этом своем добровольном отшельничестве что-то важное, что-то глобальное.
— Нам надо в Нью-Йорк, — шептал ночами Белый, трогая холодными пальцами свежий шрам на груди, чуть ниже правого соска.
— В Нью-Йорке все ответы, — вторил Желтый, вставляя сладко дымящий косяк между губ.
Уэйд устало думал, сможет ли ожить сейчас, если пустит пулю в голову? А если вскроет грудь и сунет внутрь гранату с выдернутой чекой?
— Сможешь, — шептали голоса, закрывая ему веки пальцами, как покойнику, — но возвращение тебе не понравится.
— Может быть, я не хочу больше возвращаться, — тихо проговорил Уэйд, чувствуя, как сдавило горло, словно кто-то уже набил ему полную глотку земли. У него не было чутья, но все, что он успел узнать, весь жизненный опыт твердил о смерти. Он не боялся, но эта жадная стерва забрала слишком многих.
— Ты такой придурок, Уэйди, — шептал Белый. — Она сделала тебя давным-давно. Выиграла всех, кого ты любишь. Просто дала небольшую отсрочку, чтобы забрать долг с процентами.
— Замолчи, — мотнул головой Уэйд и крепко зажмурился.
— Только нас она не отберет, — проговорил Желтый у самого уха. — Мы-то всегда с тобой.
Они обнимали его с обеих сторон, и засыпалось легче.
========== Уэйд ==========
— Пиздец, меня тошнит от этого города, — выругался Уэйд, проблевавшись в туалете аэропорта и умыв лицо. Из зеркала на него таращился труп недельной выдержки, хоть сейчас отправляйся в старые кинговские ужастики, стал бы звездой. А сколько бабла на гриме сэкономил бы! Уилсон ухмыльнулся и похлопал себя по щекам.
— Тебя тошнит, потому что ты подыхаешь, — любезно подсказал Белый, подглядывая в чью-то кабинку и морщась.
— Ой, завали, — отмахнулся Уилсон, подхватив рюкзак.
— Послушай, — Белый болтал ногами, усевшись на краю крыши. Желтый, боявшийся высоты, предпочел держаться подальше, — нам нужна информация. Мы знаем, что школа Ксавье заброшена, на месте нашей хаты — локальный Диснейленд для домохозяек, а квартира Логана пустует минимум пару лет. Надо разобраться, что происходит.
— Так ты поймешь, что происходит и с нами. Ну, кроме того, что мы умираем.
— Ты поймешь, почему мы умираем. Почему Логан превратился в старика, которому нужны колеса. Почему всему миру насрать, что в муках подохло столько народу.
— Ну, это, предположим, не самая большая тайна. Люди всегда недолюбливали мутантов, — отозвался Уэйд.
Пока воображаемые бездельники трепались, он, сражаясь с ветром, растянул карту города и принялся отмечать маркерами места, где был и где бывать совсем не хотел.
— Приятель, ты ведь понимаешь, что Пит давно съехал из той халупы в Куинсе?
И все же Уилсон решил, что района стоит избегать. Как и кварталов возле новеньких лабораторий Старк Индастриз, выросших, что грибы по осени, и — тут его сердце пропустило пару ударов — корпусов Паркер Индастриз.
— Я же говорил, — улыбнулся Белый, погладив имя Питера на карте кончиками пальцев, — Старк не дал бы парню пропасть.
Уэйд ударил его по руке и старательно закрасил сплошным ярко-красным цветом весь район, убедившись, что фамилии Паркер больше не видно.
«Трансигеном» Уилсон занялся еще в Мексике. Гугл любезно сообщил, что компания, с годовым оборотом без малого под сотню миллиардов долларов, имеет два филиала: мексиканский «Алкали Трансиген» и головной «Трансиген Фасилити» в Нью-Йорке. И те и другие, официально, открывали фармацевтические исследовательские центры, занимались лечением рака, и всячески делали мир лучше. Последние лет восемь даже проводили конференции и профессиональные слеты за свой счет — Уэйд долго и пристально изучал фотографии улыбающихся людей в дорогих костюмах и платьях. Они из года в год обещали, что вот-вот изобретут лекарство ото всех болезней, кажется, даже смогли запустить мгновенно действующее средство от насморка, и вообще выглядели, как герои современности, умные и богатые.
