Он хотел, чтобы Уэйд исчез, снова потерялся в таком большом мире.

И хотел, чтобы Уэйд оставался жив, потому что он был чертовой константой, самой большой занозой в заднице, он не мог умереть.

Просто не мог.

А вот результаты, заботливо подготовленные Карен, висевшие перед глазами голограммными схемами, окошками и списками, говорили об обратном. Можно было даже вывести 3D-фигуру, поставить искусственного Уэйда перед собой, и умная система указала бы на предполагаемые очаги болезни.

— Спасибо, Карен, на сегодня все.

Нужно было переключиться. На девятом этаже его ждали самосинтезаторы паутины, поставленные на паузу, там же, парой лабораторий дальше — последние разработки для Паркер Индастриз, которые пора бы протестировать и пустить в производство. Все еще предстояло найти тех, кто точит зуб на Пауков, и ликвидировать.

Все это и еще множество больших и не очень дел. Но Пит отправился на старый-добрый паучий патруль. Свежий воздух отлично выдувал любую дурь из башки.

— Убрать аэродинамические перепонки, сегодня полетаем на паутине.

— Советую включить термическую прослойку, Питер, — отозвалась Карен. — Погода оставляет желать лучшего.

***

Домой Пит добирался пешком, переодевшись в толстовку и джинсы, потягивая кофе из бумажного стаканчика. Тони давно предлагал перестать валять дурака и перебраться в Башню, но Паркер искренне любил свою небольшую квартирку. Обычный дом, что вырос во времена бума застройки Нью-Йорка, с великами на лестничных площадках и соседями, дающими выспаться в воскресенье.

Он вышел из лифта, вытащил электронный ключ и вздрогнул, резко оборачиваясь на неясный звук в темном углу площадки.

— Мы, честное слово, не сталкерили за тобой, Паучок! — выпалил Белый.

— Ну, может быть чуть-чуть, — признал Желтый.

— Во имя добра.

— И радужных пони!

— Чувак.

— Я нервничаю и пытаюсь создать позитивную атмосферу, пока этот кретин пялится и молчит. Скажи уже что-нибудь, пока Питти не вырубил нас!

— Нужно поговорить, — выдохнул Уэйд.

— То есть, теперь ты решил поговорить? — приподнял бровь Питер, складывая руки на груди.

— Ауч!

— Жестко.

— Кажется, Паучок все еще зол на нас.

— И с чего бы это, дубина?

— Послушай, — проговорил Уэйд, — это связано… нет, не так, долго объяснять. Короче, я знаю, кто охотится на пауков.

— Ты же говорил, что в городе по своим делам? — Питер ничего не мог поделать, агрессия проступала сама, как способ самозащиты. Дэдпул не собирался ему вредить — паучье чутье молчало, но Питер оборонялся не от него, а от Уэйда. Тот причинил ему намного больше боли, чем Красный.

— А мы и были по своим делам, — снова встрял Белый. — Но так получилось, что наши дела снова стали паучьими.

— Может, перестанем болтать в подъезде, где могут подслушать? — осторожно заметил Желтый, подозрительно оглядывались.

Уголки губ Паркера едва-едва вздрогнули намеком на улыбку. Но он не улыбнулся.

— Если ты думаешь, что я пущу тебя в свой дом, то…

— Паучок, слушай, мы же не вампиры. Мы не блестим на солнце…

— Опять он о своих ебаных Сумерках!

— …и нам не нужно приглашение, чтобы войти. Это просто вежливость, что…

— Он сто раз пересматривал ту часть, где Эдвард оставлял Беллу…

— Чтобы защитить ее!

— …и каждый раз рыдал, как девчонка!

— Да заткнитесь же вы оба, ради всего святого! Мы дождались тебя просто из вежливости, подумав, что ты не захочешь нас пускать.

— И правильно подумал, — отрезал Питер. — Я не хочу тебя впускать.

Но Желтый был прав, их могли подслушать, а информация была слишком важной, поэтому, тяжело вздохнув, он распахнул дверь.

— Заходи.

Уэйд прошел в комнату, оглядываясь и продолжая переругиваться сам с собой вполголоса, уселся на край дивана в гостиной, скрипнул спандексом костюма о кожу.

— А ты здорово устроился тут. Уютно.

— Знаю. Давай, ближе к делу.

Пит коснулся световой панели, зажигая свет. Он запоздало понял, что Уилсон сейчас увидит его вблизи без маски, но деваться было некуда. Уэйд и его бесплотные приятели не отвесили никаких комментариев.

— Слышал что-нибудь про Алкали? — спросил Уилсон.

Питер нахмурился.

— Слышал. Исследовательские онкологические центры, мы заключали контракты на поставки лекарств. Что с ними не так?

— Все, — отрезал Уэйд и замолчал на несколько секунд. — И, э-э-э, ты, может, присел бы? Разговор не самый короткий.

Паркер смерил Уэйда тяжелым взглядом и, придвинув кресло ближе, опустился в него.

— Итак?..

Уэйд глубоко вдохнул и начал рассказывать: про заброшенные базы «Трансиген» в Мехико, где проводили опыты над детьми, про Логана, которого он там искал. Про головной офис «Фасилити» и корпорацию, возможно ответственную за истребление мутантов.

— И какое отношение это имеет к Паукам? — спросил Питер, когда Уэйд взял небольшую передышку.

— А это уже другая история. Семейка «Алкали» принадлежит кому-то крупному и крайне таинственному. И этот кто-то решил все тихо прикрыть, пока история с детишками не начала вонять. Часть людей «Алкали» переходят к корпорации, которая называется «Алхимакс».

При этих словах лицо Паркера исказилось, и Уэйд быстро спросил:

— Ты их знаешь?

Питер закусил губу, раздумывая. Наконец, он уточнил:

— Ты закончил?

— М-м-м, не совсем. Есть еще одна ма-а-а-алюсенькая деталь. Один важный хрен из «Алкали» подкинул мне работенку.

Питер напрягся:

— И ты…

— Должен притащить ему в «Алхимакс» двух Пауков.

На одну безумную секунду Питеру показалось, что Уэйд здесь за этим: чтобы схватить его, доверчивого идиота, и утащить на опыты в корпорацию, от одной мысли о которой ему становилось жутко.

Глупость, конечно. Паучье чутье предупредило бы о намерении Дэдпула напасть. Предупредило бы ведь?

— Я знаю, кто такие «Алхимакс», — медленно проговорил Питер, растирая лицо, чтобы сосредоточиться. Информации было слишком много: корпорации, планы, истребление мутантов (где-то внутри болезненно кольнула мысль о Пьетро), наемники. — Видишь ли, некоторое время назад, она носила другое название. «Озкорп Индастриз».

— Озборн? Ребята, что вырастили твоего паука?

— Ага, — кивнул Питер. — После смерти Нормана ее выкупили за бесценок и заархивировали. Во всяком случае, мы так думали, пока не появился паук, укусивший Майлза.

— Мелкого?

— Да.

Питер внимательно всмотрелся в маску Уэйда. Паркер пытался понять, можно ли доверять Уилсону, когда речь шла о безопасности уже не Питера — о себе он мог позаботиться — а пятнадцатилетнего мальчишки.

Наконец, Пит снова заговорил:

— Чуть больше года назад Майлза укусил паук. Ему шел четырнадцатый год, совсем ребенок.

— И мутация прижилась?

— Стала даже активнее. Мы с Тони никак не могли взять в толк, откуда вообще мог взяться паук Нормана, спустя столько-то лет.

Уэйд прикрыл глаза, повел головой, задумчиво потер подбородок:

— Год назад у «Алкали» уже начались проблемы с выращенными в пробирке детишками, — проговорил он, а Питер отметил, вдруг, что голоса Уэйда перестали встревать в разговор. — Боссы начали думать об их устранении.

— И, возможно, тогда же решили распечатать архивы Озборна?

— Очевидно, у них какие-то новые планы на Пауков.

— Очевидно.

Пит поднялся на ноги и принялся мерить комнату шагами, обхватив себя ладонями за плечи. Дошел до окна, на автомате выглянул на улицу. Замер.

— Ничего не скажешь о моем заказе? — спросил вдруг Уилсон.

— Скажу. Ты ужасный наемник, Дэдпул, и прямо сейчас подводишь клиента.

— Ну, это, предположим, не новость, — развел руками Уэйд. — Я всегда работаю сначала на себя, а уже потом на всяких плохих ребят.

Пит слабо усмехнулся.

— Есть еще кое-что, Паучок, — проговорил Уэйд. Он снял с обвеса небольшую колбу с клубящимся внутри зеленым газом и перебросил Паркеру.

— Что это?