Терри прикрыла рот ладонью и ощутила, как её сердце стало стучать быстрее.

«Серьёзно? Какого хрена? Как она с ним воюет? Блин, я очень переживаю».

«Почему до тебя невозможно дозвониться?»

«Гласс, придурок, забрал телефон. Скажи, что Линда в норме?!»

«Если бы так было, сказал бы. Слушай, паспорт брат не забрал?»

«Нет. А что?»

«Хочешь в Нью-Йорк?»

«Кажется, я поняла твой план, но у меня нет денег».

«Скинь данные паспорта, и я сам куплю тебе билет. Если свалишь сегодня, завтра я встречу тебя в аэропорту».

«Ты уверен, что так правильно поступать? Твоя мама не скрутит мне шею?»

«Нет. Она не в своём уме».

Терри нахмурилась, смотря на последнее сообщение от Элвиса. Он тоже какой-то странный. Почему он сказал, что Линда не в своём уме? Он никогда так не относился к матери. Или… там действительно настолько глобальные перемены?

Вечером Терри была чересчур милой с братом и Софией. Они решили, что буйная сестрёнка перешла в стадию принятия, наконец-то, и сюрпризов с её истериками будет меньше.

Она даже не устроила вечернюю ссору и не потребовала назад свой телефон. А перед тем как уйти в комнату, девушка сказала, что вернётся к учёбе через пару дней. Гласс был счастлив это слышать. Он же не думал, что Терри имела в виду учёбу в Нью-Йорке.

Как и планировалось, Терри собрала небольшую сумку с необходимыми вещами и покинула дом.

Гласс был на работе, а София слишком крепко спала и слишком беременна, чтобы услышать и поймать её.

Никто не знал, что Терри сбежит. Никто даже не предполагал, что она свяжется с Элвисом и сделает это.

Терри не знала наизусть номер мобильного Линды, но она знала номер её клиники, и нужно было попытать удачу, пока была возможность.

В аэропорту было не слишком много людей в это время. Больше прилетало во Флориду, чем покидало её, и Терри сидела в полупустом зале ожидания.

Ёрзая на месте, девушка не находила себе места. Правильно ли она поступает? Может, Линда без неё чувствует себя лучше?

— Извините? — Терри не выдержала и обратилась к дедушке, сидящему рядом. Он повернулся к ней с удивлённым выражением лица. — Вы не могли бы одолжить мне свой телефон? Мне нужно сделать один важный звонок, — пожилой мужчина осмотрел её с ног до головы, и было очевидно, что он колеблется. И правда, у кого в двадцать первом веке нет телефонов?! — Я понимаю, как это выглядит, но мой телефон украли, а я должна лететь… домой. Я никуда не сбегу, будьте уверены.

— Хорошо, — дедушка сочувственно улыбнулся и протянул свой потёртый, кнопочный телефон. Терри подумала, что она не стала бы его красть, даже если бы была телефонным вором.

— Спасибо, — быстро набрав телефон клиники, девушка долго ждала, когда её свяжут с главным офисом, а потом она просто слушала длинные гудки. Трубку никто не брал. Она попросила набрать второй раз, затем третий, и дедушка не был против, но она так и не дозвонилась. — Спасибо вам большое, — ничего больше не оставалось, как вернуть телефон его владельцу и пойти на посадку в самолёт.

Линда была вымотана, как морально, так и физически.

Столько операций в день она не ставила себе даже в двадцать пять лет. Конечно, теперь она привыкала работать в бригаде, и даже Иван удивительно хорошо в неё вписался, но усталость всё равно делала своё дело и к концу дня, когда нужно было работать с «подводной» стороной её бизнеса, женщина была ещё более беспощадной. Она срывалась на всех подряд, кроме семьи. Это не влияло положительно на её нервную систему и давало свои плоды.

Один из таких плодов — это статья, которую опубликовали после её выступления на международном съезде кардиохирургов.

Все присутствующие называли её «доктор» Брэдли, отчего в груди кололо и дышать было слишком тяжело.

Линда не считала себя доктором, хотя знала, что талантлива в хирургии. Язык не поворачивался так назвать себя, после того, что она сделала. Она врач-оборотень, и, говоря про себя так, женщина даже способна улыбнуться.

Название статьи вновь было кричащим, и Линда истерически рассмеялась, когда увидела в сети новости о себе:

«Доктор Линда Брэдли заткнула себе подобных на международном съезде».

Женщина откинулась в кресле и вызвала к себе свою помощницу. Раннее утро, а здесь такие сюрпризы.

— Миссис Брэдли, вы просили зайти?

— Привет, Анита. Что в статье?

— В основном, о ваших личных качествах.

— Можешь без прикрас. Мне, почему-то, любопытно, но слишком лень читать самой, — пока Анита краснела и сливалась с блузкой, Линда принялась изучать новых пациентов.

— Там сказано, что… вы слишком самолюбивы и видеть вас на подобном съезде, словно застать северное сияние. Сказано, что вы никогда не жалеете своих пациентов и ищете сложные пути, даже в простых операциях. Вы слишком жестоки, даже для врача и слишком легкомысленны, как женщина. Несколько человек, анонимно, подписались под тем, что состояли с вами в сексуальных отношениях непродолжительное время.

— Достаточно, — Линда снова взглянула на название статьи и на помощницу. — Найди мне этого писателя.

— Да, миссис Брэдли.

— Можешь идти, если ничего не хочешь сказать, — Линда заметила, что Анита как-то странно мнётся у дверей и продолжает краснеть.

— Я должна вам сообщить, что ваша девушка — вот-вот прилетит в Нью-Йорк.

— Что? — миссис Брэдли подскочила с места, сжав до скрипа свою челюсть. — Она звонила тебе?

— Нет, нет, что вы. Она звонила в клинику, и её пытались соединить с вами, но… вы были на операции.

— Откуда ты знаешь, что она прилетает?

— Мы отследили её звонок и перезвонили на тот номер. Ответил какой-то мужчина и рассказал, что молодая девушка попросила у него телефон, чтобы сделать звонок. Он находился в аэропорту, миссис Брэдли.

— Почему мне никто не сообщил об этом раньше?

О, Линда была в ярости.

— С каких пор, вы что-то делаете за моей спиной?

— Извините, миссис Брэдли. Вы были слишком заняты.

— Отправь кого-нибудь в аэропорт и побыстрее. Я не уверена, что её вообще кто-нибудь встречает.

— Хорошо, — Анита быстро испарилась за дверью, и Линда скинула все предметы со своего стола.

Да она, чёрт возьми, пылала от ярости!

Громко цокая каблуками по каменному полу, Линда направилась в палату к младшему сыну.

Он уже довольно давно пьёт антидепрессанты и находится в клинике.

Пора сделать очередную попытку поговорить с ним. Линде тяжело смотреть, как сын старается спрятаться в панцирь. Кого именно он защищает и что пытается доказать своим молчанием?!

— Элвис? — женщина прошла в палату и попросила охрану остаться снаружи. — Я пришла поговорить с тобой.

— Привет, мам. Если ты снова хочешь что-то выяснить с той тусовки, я ничего не помню, но я пожалел обо всём. Перед Бетт, я извинился уже трижды.

— Бетт почти в порядке, с ней общался психотерапевт. Знаешь, что она сказала ему?

— Понятия не имею, — Линда закатила глаза. То, как Элвис себя вёл, начинало раздражать.

— Она сказала, что ты ничего ей не сделал. Мне не терпится узнать, за что именно ты извинялся?

— За то, что ударил её.

— Это был не просто удар, а ножевое ранение. Если это всё-таки ты, куда ты дел нож?

— Не помню. Наверное, выбросил в кусты.

— Не морочь мне голову! Какие кусты? Там всё прочесали по два раза.

— Да я реально не помню, мам. Хоть убей…

— Тебе не надоело сидеть здесь?

— Надоело, — хоть палата Элвиса была похожа на обычную комнату, окончательно избавиться от мысли, что ты в больнице, просто невозможно.

— Тогда напряги свои мозги и вспомни хоть что-нибудь. Я искренне тебе верю, но прошу тебя, помоги мне во всём разобраться, — Элвис впервые за долгое время поднял глаза на мать и кивнул ей.

— Спасибо. Я постараюсь, обещаю.

Линда пошла к выходу и внезапно остановилась. Она не считала неуместным то, что собиралась сказать, ведь Терри и её сын — друзья.