— Хотите сказать, что мы в тупике?

— Вероятно. Возможно ли надеяться на пересмотр этого пункта?

— Нет. Как и всех остальных. Я полагала, что вы будете цепляться к чему-то действительно стоящему. Если вас не устраивает мой вариант контракта, предлагаю на этом и закончить. Вы не единственная клиника в Корее, желающая сорвать куш на донорских органах. Вы же знаете, что я уже работаю с одной из клиник в вашей стране?

— Да, миссис Брэдли.

— Даю вам день, для принятия решений. Если мы не двинемся с места, я не делаю больше попыток с вами сотрудничать.

— Миссис Брэдли, я прошу прощения! Давайте оставим ваш вариант контракта? Он нам подходит.

Линда улыбалась, видя как мужчину душит одышка и как он нервничает:

— Так быстро? Разве вы не говорили, что вас что-то не устраивает?

— Нет-нет! Всё в порядке. Когда мы сможем работать?

— С вами свяжется моя помощница, и вы сможете обсудить доставку первой партии. Всего доброго.

— До свидания!

Линда захлопнула ноутбук и потянулась. Кажется, большое дело сделано.

— Мама? — услышав топот за пределами комнаты и возгласы дочери, Линда спрятала фантики от конфет под подушку и приняла сидячую позу.

Девочка забежала в её комнату и сразу же прыгнула на кровать, обнимая Линду.

— Солнышко, давай-ка сначала разуемся и переоденемся?

— Я так рада, что ты здесь! Ты будешь дома до ночи или скоро уедешь?

— Уже практически ночь, Алекс. Где вы так долго гуляли?

— Мы были в музее, и Клара показывала мне огромные картины. Вот такие, до неба, — девочка встала на ноги на кровати и изобразила в воздухе прямоугольник. — Ты видела такие картины? Их писали настоящие художники. И правильно говорить писали, а не рисовали. Я теперь тоже буду только писать все свои рисуночки.

— Это здорово. Тебе понравилось в музее? — Линда усадила эмоциональную дочурку к себе на колени и сняла с неё ботинки.

— Ага. Может быть, я бы сходила снова… Но только тогда, когда всё-всё забуду.

— А чем Клара тебя кормила?

— Утром, мы ели омлет и я даже сама резала помидорки.

— Ты была осторожной?

— Да, конечно. Я сначала боялась порезаться, а потом набралась смелости и сама захотела порезать и помочь Кларе. А ещё, мы пекли блинчики.

— Молодцы! Что за красное пятнышко у тебя на щеке? Болит?!

— Ты не будешь ругаться, если я признаюсь?

— Признавайся. Что-то натворила? — Линда приподняла бровь и приблизилась к ребёнку с опасным, но шутливым прищуром.

— Нет, просто у меня опять сыпь на руках и на животе, — Линда моментально распахнула глаза шире и задрала рукава кофточки. Девочка восприняла этот жест не совсем верно. Она подумала, что мама злится на неё и нахмурилась, чтобы сдержать слёзы.

— Давай, снимай кофточку и подними футболку.

— Мамочка, прости, что я не слушалась.

— Алекс?! Ты клубнику ела?

— Да. Всего лишь одну ягодку. Клара не видела…

— Сиди здесь и никуда не убегай. И я не злюсь, не надо плакать, — Линда быстро вышла из комнаты и схватила аптечку.

Раньше эта аллергия преследовала Александру реже, но, кажется, придётся сказать Кларе, чтобы она взяла питание девочки под контроль и чтобы ни единой ягоды не было в её рационе. А может, стоит нанять ещё одну няню?!

Линда не уверена, будет ли комфортно Александре с чужой женщиной…

Нет, эти мысли пока нужно отбросить.

Нашлась нужная ампула не так быстро, и когда миссис Брэдли вернулась в свою комнату, Алекс тяжело дышала.

— Не могу дышать… мамочка!

— Тише, солнышко. Ты преувеличиваешь, всего лишь небольшой отёк и утром уже исчезнет, — Линда положила дочь животом на колени и быстро сделала укол. — Постарайся не есть клубнику больше и проси Клару, чтобы она читала тебе составы твоих любимых творожков.

— Хорошо, — через пару минут дыхание стало восстанавливаться, но сыпь всё ещё присутствовала.

Девочка протянула руку под мамину подушку и достала фантик из-под конфеты.

— Мам, я не ела конфеты у тебя в постели. Правда!

— Я знаю, малышка. Это я.

— Ты? — девочка посмотрела на Линду и широко улыбнулась. — А хочешь, я признаюсь, куда я прячу фантики?

— О, у нас сегодня ночь откровений? Рассказывай.

— Под кровать.

— Алекс, это ужасно! Кто их потом убирает оттуда? Клара?

— Не-а! Я сама.

— Конфет тоже много не ешь. Мне кажется, ты уже на девяносто процентов из сахара.

— Это плохо?

— Конечно плохо. Ты у меня девочка или конфетка?

— Я хочу быть конфеткой!

— Александра, желай маме спокойной ночи и идём готовиться ко сну, — Клара улыбалась и некоторое время стояла за дверью, прежде чем войти.

— Слышала, что тебе сказали, конфетка моя?

— Спокойной ночи, мамочка, — девочка обняла Линду за шею и убежала вслед за Кларой.

Линда была полностью восстановлена и исцелена. Сегодняшний день издевался над ней, как мог, но она выдержала его, и если бы не дочь, она бы так и не успокоилась.

Взглянув на молчаливый телефон, подумалось: «Как там Терри?

Всё ли у неё хорошо и как она себя чувствует?! Наверняка она устала с дороги и поэтому не звонит…

Брат о ней позаботится? Или ему стоит позвонить?»

Колебавшись, но всё же решив набрать ненавистные цифры, Линда терпеливо слушала гудки и уже начинала жалеть, что вообще позвонила.

— Да?!

— Добрый вечер, Колман. Как дела у твоей сестры?

— Миссис Брэдли?! Неожиданно, что вас это интересует.

— Не забывайся.

— Я больше не работаю у вас.

— Тем не менее, ты в списке умерших сотрудников. Я в любое время могу вернуть тебя в этот список.

— Моя сестра в порядке. Но хотелось бы узнать, что вы с ней сделали?

— О чём ты?

— Она стала слишком импульсивной и отказалась переводиться в университет во Флориде. Терри утверждает, что вернётся в Нью-Йорк и закроет все свои пропуски.

— Может, она, и правда, вернётся, — Линда не смогла сдержать улыбку и позволила её себе. Всё равно Гласс не видит её сейчас.

— Знаете, я этого не допущу. Я знаю, что вы решили реализовать свои сексуальные фантазии на моей сестре, но она не игрушка! И… это отвратительно даже для вас!

— Остынь, Колман.

— Думаете, я не знаю, что вы задумали?

— Думаю, что не знаешь. Как и всегда. Не говори сестре, что я звонила.

— Я бы и не стал. А она — вообще лишена мобильника за своё поведение.

Теперь Линде всё ясно. Терри не может ей позвонить. Старший Колман ненавидит Линду, и если ему нужно будет избить сестру, чтобы та забыла о ней, он сделает это. Несмотря на эти обстоятельства, Линда могла спать спокойно.

Она выяснила, что Терри всё ещё хочет вернуться. Знает, что она там бунтует и ведёт себя как подросток…

Линда почти готова признаться, что скучает, но у неё много работы и сущий кошмар в семье.

Возможно, она заберёт назад всю боль, что сейчас причиняет маленькой Терри, если они встретятся снова.

Но что здесь делает слово «если»?

Терри вторую неделю просыпалась с кислым выражением лица, брала в руки толстую книгу «Планирование семьи» и читала её.

Она хочет детей? Нет, нет и ещё раз, нет! Она читала, чтобы не сдохнуть от скуки в этом месте. Брат так и не вернул ей телефон. В соцсетях Линда не бывает, и с ней даже там невозможно связаться; на пляже делать нечего, особенно тому, кто ненавидит загар на своём теле; и вообще, она здесь никого не знает. Все её друзья остались в Нью-Йорке, вместе с учебой и Линдой.

Но…

Глаза Терри вспыхнули, когда она увидела Элвиса на фейсбуке, с иконкой «онлайн».

Сегодня был первый раз, когда он оказался в сети, с той ужасной вечеринки.

Не успела девушка подумать, как её пальцы уже набрали сообщение и отправили:

«Привет! Элвис, я в шоке, ты куда пропал?»

«Лежал в больнице. Привет».

«Всё нормально? Как ты себя чувствуешь? Как мама?»

«Я о‘кей, мама не очень. Она загоняется и сейчас воюет с моим братом. Ты знала, что это он тогда взорвал клинику и пытался отравить её?»