С раннего детства Андрей гулял с Викой, играл с ней, забирал из детского сада, потом провожал и встречал из школы, учил с ней уроки, разогревал обед, и даже мыл посуду, хотя это была ее прямая обязанность. Зато она с удовольствием ходила в магазин и выносила мусор вместо него. Вообще Андрей по натуре был домоседом, даже спортом он занимался дома. Делал зарядку, поднимал гири, тренировал спину и ноги. Только теснота, в которой они жили, всегда угнетала его. Ему хотелось простора, много места и света, чтобы у Вики была своя комната, где она могла бы рисовать свои эскизы, – она хотела стать дизайнером по интерьеру и ландшафту. Вместе с Андреем они мечтали открыть свою маленькую фирму, строить людям жилье, придумывать необычную планировку, авторскую не типовую мебель, и даже поклялись выполнять одно условие, которое было для них первостепенным, жилье должно быть капитальным, надежным и самое главное доступным. Чтобы каждая семья могла позволить себе большую квартиру или дом, где у каждого ее члена будет своя комната и много простора.
Но однажды мечта в одночасье рухнула. Вика тяжело заболела, у нее неожиданно для всех обнаружили порок сердца, и она стала угасать на глазах. Нужна была дорогостоящая операция за границей. Денег на нее не оказалось. Теперь большую часть времени Вика проводила в больнице, а когда ей становилось немного лучше, она просилась домой, чтобы чаще видеться с Андреем. В эти дни он старался изо всех сил: поднимал ей настроение, уверял, что она гораздо лучше выглядит, что завтра ей непременно станет легче, и они обязательно осуществят свою мечту. Рисовал для нее новые проекты домов, предлагал подумать над их интерьером. На ее лице появлялась улыбка, в глазах теплилась надежда. В такие минуты мать уходила на кухню, якобы для того, чтобы вымыть посуду, включала там воду и плакала.
Отец реже стал появляться дома, брал сверхурочную работу, чтобы как-то насобирать денег на операцию. Все отказывали себе во всем. Брат перешел учиться на заочное отделение, устроился в охранное предприятие, дежурил сутки, через трое. В свободное время ходил подрабатывать вместе с отцом на стройку. Андрей после школы тоже приходил помогать отцу с братом. Матери пришлось уволиться с работы, чтобы ухаживать за больной дочерью. Вся семья сплотилась вокруг этого горя, и когда Вика засыпала, садились вплотную друг к другу за кухонным столом и молчали, но каждый, Андрей был в этом уверен, думал о Вике. Все хотели ей помочь, но не знали, как.
Как-то в очередной раз осенью, когда Вика лежала в больнице, Андрей ждал окончания обхода. Рядом сидела женщина с заплаканным лицом и теребила в руках носовой платок. Из палаты вышел врач, и подойдя к ней, не церемонясь, вынес приговор:
– Мы не сможем помочь вашему сыну, лечение положительных результатов не принесет, нужна операция, но у нас нет таких специалистов. Здесь нужен ас, операция очень сложная, в принципе у вас есть немного времени, чтобы собрать деньги и поехать за границу, но это большие деньги, но и там нужно встать в очередь, и если вам повезет, то мальчик будет жить. Я могу дать вам координаты хорошей клиники. Но больше ничем вам помочь не смогу.
– Доктор, – обратилась женщина к нему, – неужели у нас в России нет ни одного специалиста такого класса?
– Почему, есть, но очень мало, два – три человека, но очередь на операции у них расписана на несколько лет вперед, боюсь, что вы не успеете ее дождаться, да и оборудования у нас такого нет. К нам в глубинку, специалисты такого класса не едут, предпочитают практиковать в Москве, в крайнем случае, в Санкт-Петербурге или выезжают за границу по приглашению и становятся там миллионерами, – печально заключил он.
То же самое сказали и матери Андрея, когда та пришла в слезах домой и сообщила им страшный диагноз Вики.
Сидя тогда в этом коридоре, он и принял судьбоносное решение, он станет тем самым асом, в котором нуждаются люди, он не поедет ни в Москву, ни за границу. Он останется здесь, в своем городе и будет спасать больные сердца детей, их матерей и близких. И если успеет, то спасет и свою сестру.
Той осенью Андрей перешел в одиннадцатый класс, занятия только начались, и если раньше он интересовался математикой, физикой, черчением, теперь все чертежи были заброшены, на письменном столе появились медицинские энциклопедии, биология, учебник по хирургии и кардиологии, по ночам он сидел в Интернете и изучал медицинские сайты.
Когда он получил аттестат и отнес документы в медицинский институт, школьные учителя очень удивились. Они прочили ему другое будущее, но семья Андрея поддержала. Конкурс был большой, но когда преподаватели узнали о причине его поступления, и его истинных намерениях, то решили дать парню шанс. И Андрей их не подвел. Скоро он стал лучшим на своем факультете, параллельно с учебой он устроился медбратом в больнице, просился на все операции, связанные с кардиологией, и уже на третьем курсе ассистировал у местных ведущих кардиохирургов. В его огромных ручищах инструментов не было видно, но руки его были ловкими, движения отточенными.
Тем временем деньги на операцию Вики были собраны, часть собрали сами, часть одолжили у знакомых, но большую часть взяли в кредит. После всех бумажных оформлений, очередь в клинику теперь казалась бесконечной. Кардиохирург, рекомендованный лечащим врачом, операции проводил не чаще одной в неделю. К тому времени Вика уже все время проводила в больнице, где работал Андрей. Он часто сидел рядом с ней, держал ее за руку и убеждал, что это скоро закончится, и она станет снова веселой попрыгуньей и великим дизайнером всех времен и народов. Только надо чуть-чуть потерпеть, а главное не терять надежду.
Ухаживая за больными, он видел и других детей, и их родителей, которые также, как и их семья жили одной надеждой, и готовы были отдать все, лишь бы их ребенок встал на ноги. В соседней палате лежал сын той женщины, что сидела рядом с Андреем, когда он принял решение стать кардиохирургом, звали его Мишей, было ему восемь лет, состояние его ухудшалось с каждым днем, рядом с ним дежурили по очереди мать и бабушка.
Отец мальчика, не выдержал напряженной обстановки в доме и оставил жену с больным ребенком на руках. Ей приходилось работать на двух работах, чтобы хоть как-то продержаться. Мальчику нужны были дорогие препараты и витамины. Андрей даже боялся спросить встали ли они на очередь в клинику, нашли ли деньги на операцию. Эта чужая боль тоже стала ему родной. Когда в палате никого не было, Андрей сидел и с этим мальчиком, рассказывал ему разные истории из прочитанных книг, подбадривал его и внушал надежду, которая угасала с каждым днем.
Наконец-то Вике пришло приглашение на операцию. Нужно было лететь в Израиль. У Андрея в это время началась сессия. С сестрой улетела мать. Но целый месяц Вике ничего не делали, снова собирали анализы, занимались подготовкой к операции, да и хирург, который должен был её оперировать, уехал на несколько дней отдохнуть к теплому морю.
Все в этой клинике оказалось платным, и пребывание, и питание, и медикаменты, и даже все необходимые процедуры, а их требовалось не мало. Деньги, скопленные на операцию, катастрофически испарялись, а хирург все не возвращался.
Мать, прожив один день в гостинице при клинике, и узнав все расценки, жила теперь, где придется: на вокзале, в парке. Деньги на еду закончились, все средства уходили на лечение Вики. Все время в палате находиться ей не разрешали. Сжалилась над ней лишь пожилая иммигрантка, которая устроила ее в маленькое кафе ночной уборщицей. Хозяин разрешил ей поставить старую кушетку в кладовке между швабрами и ведрами, там она и жила. Денег, заработанных ею, хватало только на проезд и еду. Позвонив домой, и описав ситуацию, она надеялась, что домашние постараются найти деньги, но умом понимала, что взять их неоткуда, знакомым и друзьям они и так должны, а муж и сыновья, даже если сутками семь дней в неделю будут работать все равно не соберут такую сумму.
Когда, наконец, вернулся хирург, и назначили день операции, Вике вдруг стало хуже, и операцию перенесли еще на несколько дней. Деньги на нее муж и сыновья собирали по крупицам, набранных средств не хватало. Мать умолила хирурга все-таки сделать операцию дочери, а недостающие деньги обещала с процентами выслать чуть позже, и даже нотариально заверила все бумаги. Но было уже поздно, за день до операции Вика умерла.
