– Не летайте быстрее, чем ваш ангел-хранитель, пацаны. Вам ещё повезло, что так всё обошлось… Всё могло бы быть ещё хуже…

– Куда уж хуже? Мы на такие бабки попали! – возмутился Дробилин.

– Ну, вы живы, здоровы, с руками и ногами!

– Боюсь, что в данном контексте это ненадолго… – заметил Харламов, – Слушай, "пельмень", а знакомый твой с автосервиса джипами не занимается? Может он нашим громилам дверь по дешевке подлатает. А то десять тысяч баксов за это, на мой взгляд, – слишком жирно…

– Нет, Сегёга. Они – кустаги. Иномагками не занимаются. Латают только наши отечественные тачки. К тому же с "Гасаном" и "Пластилином" вгяд ли кто-то из местных станет иметь дела. Здесь каждая собака наслышана об их нгавах. Они на всю голову отмогоженные…

– А как принцесса твоя отнеслась к аварии и всему произошедшему? – Обратился Укрытцев к "Сапёру".

– Я ей не сказал. Мы расстались…

– Как расстались? – опешил "Паук" – Почему расстались?

– Да потому что не хочу, чтоб у неё проблемы были из-за меня. А то мало того, что своей головы не сношу, так еще и ее убьют из-за меня…

– Ну, это уж совсем паршиво. Столько добивался её и вот так сдал без боя! Я уверяю тебя, что Тараканов теперь свой шанс не упустит… И потом: рановато ты себя хоронишь брат. Ты живой и полон сил. Бороться нужно за выживание, барахтаться, а не опускать руки и превращаться в барана, которого ведут на убой.

– Что сделано, то сделано… – вздохнув, отрезал Харламов.

– А ты сам какой выход видишь из нашего положения? – поинтересовался "Бита".

Павел задумался. Он закурил сигарету, слез с мотоцикла и молча прошелся по гаражу.

– Положение ваше печально, – заключил он. – Если проблему "Шмеля" еще можно решить законными способами, и даже найти несколько вариантов решения: например занять, или заработать эти деньги, продать что-нибудь в конце концов… То в вашем случае все эти варианты отпадают. 10 косарей баксов – огромные деньги, которые на дороге не валяются. Люди годами собирают такие суммы, а у вас всего неделя… Даже если вы обо всём расскажете своим родителям и выставите на продажу свои квартиры – вы всё равно не успеете их продать за неделю. Это процесс не быстрый. Не верите мне, так у "Филина" спросите.

– Да, да, – закивал головой Епишев, – Мы уже 8 дней, как квартиру продаём по заниженной цене. И во всё это время, лишь один человек приходил посмотреть. Обещал перезвонить, ушел и пропал. Никто не хочет в нашей дыре жилье покупать. Ни работы, не перспектив… Все в город едут.

– А у тебя вроде какие-то подвязки есть, в криминальном мире, "Паш"… – ухватился за последнюю соломинку, "Сапёр", – они, может, попросили бы за нас этих двух Быков. Чтоб сбавили цену, ну или отсрочили хотя бы…

– Да какие там подвязки… – махнул рукой "Паук", – Так… Барыги, торгаши и перекупщики… Мелочь, в общем. Не авторитеты они для "Гасана" и "Пластилина". К тому же видно по всему, что эти ребята всерьёз настроены с вас бабла поиметь. Иначе не вломились бы утром в больницу к "Бите". Так что вряд ли кому-то удастся их переубедить.

– Что же нам остаётся?.. – растерянно развел руками "Сапер".

Расхаживающий из стороны в сторону по гаражу, Укрытцев остановился, пристально посмотрел на Сергея и серьёзно сказал:

– Я думаю, что спасти вас может только ограбление! Никто не поможет вам, кроме вас самих, и деньги не свалятся на вас с неба. Пойми, "Сапёр", в этой жизни рассчитывать можно только на себя…

Харламов опешил и раскрыл рот от удивления. Он ожидал услышать все, что угодно, но только не это. Несколько секунд он пристально и молча смотрел Павлу в глаза, пытаясь понять, уж не шутит ли он. Но на суровом и неподвижном лице не просматривалось и тени улыбки. Сергей покачал головой и с горечью ответил:

– Это безрассудство… Павел, ты подталкиваешь нас к безумию…

– В вашем случае безумие – это сидеть, сложа руки. Времени слишком мало. Если решаться на ограбление, то нужно делать это уже сейчас. Такие дела не планируются за один день. Нужно все как следует подготовить, раздобыть оружие, в конце концов… Но мое дело предложить, а там уж сами решайте. В любом случае ни одного другого реального способа решить вашу проблему я не вижу…

– Слушай, но если ты предлагаешь оружие раздобыть, не проще ли нам грохнуть этих парней – и все дела? – не выдержал "Бита".

"Паук", сохранявший до последнего невозмутимое и серьёзное лицо, внезапно расхохотался и сверкнул своим золотым зубом. Отсмеявшись, он переспросил Дробилина:

– Как ты сказал? "Грохнуть"? А тебе вера твоя позволит?

– Я думаю, что лучше предстать перед Богом старым грешником через годы, чем через неделю святым подростком. А там может и простит Господь, учитывая обстоятельства и срок давности…

– Тоже мне выискался "святой", – скептически улыбнулся Укрытцев.

– Если меня убьют бандиты, я сделаюсь мученик! – парировал "Бита", – И тогда все мои прошлые грехи спишутся…

– Как у Николая кровавого… – усмехнулся "Шмель", – Его теперь тоже решили святым сделать…

– Боюсь тебя огорчить, "Бита", но если ты и впрямь решишь грохнуть этих парней – то мучеником ты сделаешься ещё раньше. Это – матерые головорезы. Они последние 15 лет проводят будни в разборках и перестрелках и отправили на тот свет народу больше, чем маньяк Чикатило. На них профессиональные киллеры охотились, и не смогли завалить. А ты думаешь, что так запросто придёшь и убьёшь их? К тому же марать руки кровью не хотелось бы. Грабеж – это одно, а убийство – совсем другое.

– Существенных различий, я не вижу. Юридически и то, и другое – тяжкие преступления, за которые мы можем получить лет 15 строгого режима. Но проблема даже не в этом, – заметил "Сапёр", – Пойти на такое преступление, отнять деньги у другого невинного человека… Если мы сделаем это, то чем же мы будем отличаться от этих уродов, которые вымогают у нас десять тысяч?

– А я скажу чем! – Вот вы действительно ни в чем не виноваты с "Битой", а Вас прессуют. Причем делают это люди, на которых негде пробу ставить… И где вам искать защиты? Почему не идете в милицию? Ведь должны же они защитить вас от беспредела? Ваши родители платят налоги государству для того, чтобы оно обеспечивало им и вам безопасность от таких отморозков… Так почему же оно не делает этого? Почему милиция заняла сторону откровенных бандитов, которых видно не вооруженным глазом? А я скажу почему. Потому что там сидят такие же преступники. Это они за небольшую мзду закрывают глаза на их очевидные преступления или обвиняют в них невинных людей. Это они, серые мыши в милицейских погонах, прячут улики, оставленные отмороженными бандитами на местах своих преступлений, это "мусора" сдают потом в архив уголовные дела из-за отсутствия доказательств, хотя точно знают: кто есть истинный преступник. А чиновники в больших и светлых кабинетах, зная об этом – потворствуют милиции, стараются всячески замалчивать эту проблему, чтобы не бросить тень на власть. Многие из них и сами связаны с мафией. Наше государство – это часть мафии. Оно позволило этим бандитам появиться, и оно ничего не делает для того, чтобы от них избавиться. По сути, оно виновно в их преступлениях не меньше, чем сами исполнители. Виновен каждый, кто вовлечен в эту систему, значит и вся эта система виновна. Поэтому, если мы эту систему ограбим, то ограбим и бандитов, которые, сами того не сознавая, являются частью этого механизма. Это даже и не грабеж вовсе, мы просто вернем себе то, что нам причитается. Деньги, которые платят государству наши родители в виде налогов и грабительских процентов за кредиты. Деньги, на которые государство должно нас лечить, учить и защищать, но почему-то этого не делает…

– Это звучит справедливо, но как можно ограбить государство? – удивился "Сапёр".