- Тебе? Мальчику двенадцати лет? – в шоке спросила Лили. – Они там совсем с ума посходили?

- Не знаю, но мистер Крюкохват сказал, что только так можно не допустить необратимых деформаций психики. В общем, я воспитываю Трандуила уже полгода, и хотел бы познакомить тебя с ним. Трандуил, ты там как?

- Да иду я уже, иду, – послышался возмущенный голос из коридора. – Уже пару минут рядом с зеркалом покрутиться нельзя!

- Это кто? – Лили удивленно уставилась на светловолосого мальчика, как на восьмое чудо света. – Гарри, это тот, о ком мы только что говорили?

- Да, мама – это Трандуил, мой друг. Он – эльф. А это моя мама, волшебница.

- Очень приятно, миссис Поттер, – вежливо поклонился Трандуил. – Я рад, что затея Гарри удалась.

- Я тоже, – тихо произнесла волшебница и повернулась к сыну. – Гарри, а это точно эльф? Ты ничего не путаешь? Ты когда-нибудь видел эльфов?

- Да, – улыбнувшись, кивнул Гарри. – Кстати, толкинских “Властелина колец” и “Хоббита” экранизировали. В общем, Трандуила я в честь лихолесского короля и назвал.

- Я себе его немного по-другому представляла, – промямлила Лили. – Но это сейчас неважно. Гарри, так говоришь, Люпин с тобой не общается?

- Нет, и я не знаю, хотел бы я, чтобы он со мной общался, – покачал головой Гарри. – Я еще не рассказывал, но я пытался самостоятельно развивать свой разум, даже построил дворец памяти, чтобы лучше запоминать информацию. А профессор Снейп, когда об этом узнал, обозвал меня идиотом и сказал, что я облегчил работу любому легилименту, пожелавшему там покопаться. В общем, он взялся обучить меня окклюменции, зельеварению и легилименции.

- Я рада, – улыбнулась Лили.

- После того, как он преподал мне азы окклюменции, он сказал, чтобы дальше я занимался сам, а он примет у меня экзамен перед тем, как приступить к обучению легилименции, но тут у меня появился Трандуил, и я забеспокоился, что профессор проберется сквозь щиты и о нем узнает. Мистер Крюкохват ясно дал мне понять, что ничего хорошего в случае, если наша тайна будет раскрыта, не случится. Трандуил помог мне с защитой, и даже профессор не смог ее обойти. А потом мы попробовали контратаковать…

Гарри замялся, а Трандуил скорчил виноватую рожицу, так что Лили, не удержавшись, фыркнула, по их виду поняв, что ничем хорошим это не закончилось.

- Северус не сильно пострадал?

- Разве что его гордость, – покаянно вздохнул Гарри. – В общем, я как-то умудрился попасть в его память, а потом не мог из нее выбраться. Профессор меня нашел, но это нам не сильно помогло.

Лили расхохоталась.

- Тебе смешно, а он отказался со мной заниматься, – хмуро пробурчал Гарри. – Не то чтобы мне сильно это нужно было, но вдвоем веселее. Так вот, именно в его памяти я увидел тебя и отца с его… компанией. Люпин, конечно, был из них самым адекватным, но он не сделал ничего, чтобы остановить зарвавшихся товарищей, молчаливо потакая их издевательствам.

- Гарри, – мягко сказала Лили, тяжело вздохнув. – Ты должен понять, что воспоминания всегда немного искажаются личным восприятием. Это как кривое зеркало…

- Хочешь сказать, что отец не совершал все эти отвратительные выходки?

- Он был маленьким, глупым, избалованным ребенком, страдающим от детской ревности. Он давно это перерос и даже просил у Северуса прощения.

- Я это не видел.

- Он вырос, Гарри, – настойчиво повторила Лили. – Стал более ответственным, собранным, стал просчитывать последствия своих действий. Думаешь, я влюбилась бы в напыщенного и жестокого болвана?

- А ты влюбилась?

- Конечно, – кивнула Лили. – Джеймс любил меня сильнее, чем я его, я знаю, но мой выбор шел от сердца. Он – хороший человек и любящий муж и отец.

- Я рад, – кивнул Гарри. – А зачем ты так упорно расспрашиваешь о мародерах?

- Потому что мне не нравится, какая вырисовывается картина, а я выпала из мира на одиннадцать лет и даже не знаю, к кому мы можем обратиться за помощью! Люпин, судя по твоим словам, отпадает, Дамблдор тоже…

- Почему?

- Он рассказал нам о пророчестве, из-за которого Сам-знаешь-кто хотел тебя убить, а потом взял у Джеймса мантию-невидимку, которая могла дать нам еще хоть небольшой шанс спастись в случае, если с Фиделиусом не выйдет.

- Значит, именно он вернул мне мантию в качестве подарка на Рождество в мой первый год в Хогвартсе, – догадался Гарри.

- Странно, – нахмурилась Лили. – Как видишь, вопросов к Дамблдору у нас накопилось много, так что к нему бы я обратилась за помощью в последнюю очередь. Северус…

- Мне кажется, что он как-то связан с Дамблдором, – перебил ее Гарри. – Конечно, ничего такого четкого в его воспоминаниях я не видел, но он хороший легилимент. А некоторые нестыковки наводят на размышления.

- Значит, и он отпадает. Блэк в Азкабане, у меня близких подруг никогда не было… Остается одно: просить совета у Поттеров.

====== Глава 33. Маггловская магия ======

- У Поттеров? Но я же последний из рода?

- Ты же сейчас со мной разговариваешь?

- Сохранились портреты? Но где? Я навещал наш дом, и там ни одного не было.

- Я их спрятала, – лукавая улыбка отразилась на лице Лили. – Шла война, обстановка была тяжелая, еще и это пророчество…

- О каком пророчестве ты все время говоришь?

- Тебе не рассказывали? Я запомнила его наизусть. Слушай, ты должен его знать: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда. Рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца, и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы. И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой.»

- Довольно расплывчатое, на мой взгляд, – подумав, сказал Гарри. – А оно точно обо мне?

- Согласна, – печально кивнула Лили. – Под это определение подходили два мальчика, ты и сын Лонгботтомов. Лорд выбрал тебя. Нас… предупредили. Я хотела спрятаться под оборотным и уехать из страны, но Дамблдор, глава ордена сопротивления Пожирателям Смерти, логично заметил, что нет более защищенных стен, чем стены дома рода, и предложил Фиделиус. Мы согласились, но я предприняла дополнительные меры предосторожности. Мне не нравилось, что происходит, но я не знала, как выбраться из сужающейся на шее петли. Было страшно. Ты не представляешь, что это такое: день за днем сидеть в четырех стенах, как загнанная крыса, когда каждая сова может принести письмо с уведомлением о новых убитых... – голос Лили сорвался, и Гарри, подойдя к портрету, дотронулся до него ладонью. – Знаешь, Гарри, в том, чтобы родиться в семье магглов, тоже есть свои плюсы, – грустно улыбнулась она. – Ну, или по крайней мере я так себя уверяла, когда слышала шепотки за спиной и обзывательства однокурсников. Мы гибче мыслим, у нас нет четких догм, которые мешают совершать открытия. В частности, в отличие от Джеймса, я не видела ничего дурного в магии крови и ритуалах. В школьной библиотеке, разумеется, книг данной тематики не найти, но я уже успела убедиться, что некоторые маггловские наговоры и простенькие обереги действуют ничуть не хуже заклинаний волшебников. Зато взломать их классическим магам иногда очень и очень проблематично. Я этим пользовалась еще в школе, и потом, после нее, когда проводила исследования, наткнулась на упоминание одного крайне перспективного ритуала. Он позволял скрыть от взгляда любой неживой предмет. Я опробовала его на столе, и он исчез, совсем: его нельзя было коснуться, увидеть, и даже место, где он раньше был, не фонило в магическом плане. Потом я попробовала снять чары, и это заняло в два раза больше времени, чем зачарование, что было мне только на руку. Убедившись, что ритуал действует, я поместила все портреты, семейные артефакты, кроме тех, что были на нас с Джеймсом и тебе, и книги из библиотеки в безразмерную сумку и спрятала ее под этими чарами.

- Мама, ты – чудо! – совершенно искренне похвалил ее Гарри, а Трандуил согласно закивал: