- Что-то у тебя не очень хорошо развит самоконтроль, – фыркнул Драко, поправляя сбившуюся рубашку на Гаррике. – Подумаешь, вейлы!

- И ничего не подумаешь! – мечтательно улыбнулся тот. – Они – просто прекрасны! Я не встречал более красивых девушек. Когда вырасту – обязательно женюсь на вейле!

Драко скорчил противно-презрительную мордочку и отвернулся, наблюдая за лепреконами – талисманом команды Ирландии, а ко мне шепотом обратился Люциус:

- И, все-таки странно, что ты сам не попал под их чары. Насколько я знаю, это возможно только тогда, когда в сердце человека уже живет сильная страсть или привязанность.

- То есть, ты считаешь, что твой сын уже влюблен, в его-то четырнадцать лет? – так же шепотом отозвался я.

- Конечно, – серьезно кивнул Люциус. – Только слепой бы этого не заметил. И я ничего не имею против его выбора.

- Мило, – фыркнул я. – А что же сказать про вас с Северусом? Вы же тоже не выказали особой заинтересованности в девушках на сцене. И если я еще могу поверить в твою нежную привязанность к леди Нарциссе, то вот что-то никого на роль аманта для Северуса я рядом не вижу. Так что я лично считаю, что все дело в самоконтроле: я сам в свое время попал под чары вейлы и только титаническим усилием сумел освободиться от них. Теперь же обладаю иммунитетом, который Гаррику только предстоит выработать.

Люциус промолчал, а буквально через пару секунд началась игра, так что мы сразу забыли об этом разговоре.

====== Глава 40. ======

- Адриан, какая приятная неожиданность! Ты сильно изменился с нашей последней встречи, но твою магическую подпись невозможно забыть, – прозвучал за нашими спинами глубокий грудной голос, когда мы уже покидали стадион.

Выиграли, предсказуемо, ирландцы, а снитч поймал Крам.

Что-то остается неизменным в этом мире. Кстати, тот исполнил свой коронный финт Вронского, и, глядя на то, как загорелись глаза Гаррика, я понял, что тот не успокоится, пока не повторит этот трюк.

Обернувшись, я увидел Алэйне, которая смотрела на меня, немного кокетливо улыбаясь и накручивая на палец длинный золотистый локон. Выглядела королева вейл, как всегда, великолепно: бордовый бархатный костюм талисмана сборной Болгарии выгодно подчеркивал все изгибы совершенной фигуры.

- Вот уж действительно, неожиданно увидеть тебя здесь, в таком виде, – заметил я, подарив женщине вежливый поклон.

- А что, – звонко рассмеялась она, запрокинув голову. – Я считаю, что хорошо сохранилась и вполне могу еще тряхнуть стариной, что скажешь?

- Скажу, что ты еще похорошела с нашей последней встречи, – тепло улыбнулся я, вспомнив наш с ней короткий, но очень бурный и головокружительный роман.

- Какие были деньки, да, Адриан? – мечтательно вздохнула она, как будто читая мои мысли. Сделав пару шагов вперед, она сократила расстояние между нами до минимума и, взяв меня за руку, заглянула в глаза: – Знаешь, я так соскучилась по твоему… носу!

Я хмыкнул, потому что по теме моего носа до сих пор регулярно проходился и Даниель, и Салазар, и вот теперь Алэйне. Краем глаза заметил, что Малфой едва заметно порозовел и смотрел куда-то в район моих бедер. А Снейп рефлекторно почесал свой нос, что не укрылось от внимания вейлы:

- Да, я смотрю, ты тоже по нему ностальгируешь.

Снейп переглянулся с Люциусом, и они встали рядом со мной с двух сторон, заставив Алэйну немного отступить назад. Она хмыкнула, кинув на меня понимающий взгляд и, пожав плечами, сдалась:

- Ладно, Адриан, я, пожалуй, пойду: нужно приструнить моих девочек. Но если ты вдруг захочешь встретиться еще раз… – она посмотрела на меня очень приглашающе. – Ты всегда знаешь, где меня найти.

- До встречи, Лэй, – послал я ей воздушный поцелуй, отчего она разрумянилась и сделала вид, что жутко смутилась.

Всю дорогу домой Снейп хранил мрачное молчание, а Люциус был тих и задумчив. Периодически он поглядывал на меня с уважением: видимо, роман с вейлой поднял мой авторитет в его глазах на новую высоту.

Разумеется, ребята узнали о том, что в школе будет проводиться турнир, еще до того, как сели в Хогвартс-экспресс. И все из-за длинного языка Люциуса: мистер Малфой не смог промолчать. И когда директор выдал на приветственном пиру эту новость, большая часть слизеринцев, равно как и близнецы Уизли, и Гермиона с Невиллом, не выглядели удивленными.

Я поймал взгляд довольно улыбающегося Гаррика, который что-то оживленно вещал своим слушателям, размахивая руками, и показал ему кулак, чтобы он и думать не смел об участии в турнире. Сын понимающе кивнул, но улыбаться не перестал.

Участники из других школ прибыли в октябре. Когда они стали выбирать места, то все ученики Дурмстранга, не сговариваясь, направились к столу Слизерина, причем предприимчивый Малфой успел заранее освободить для них места вокруг себя и Гаррика, так что Виктор Крам, который был в числе болгар, оказался на соседнем с Гарриком месте. Между приехавшими и учениками Хогвартса тут же завязался оживленный разговор, хотя Гаррик и кинул пару тоскливых взглядов в сторону утонченных француженок, которые разместились за столом Когтеврана.

Я же тем временем беседовал с профессором Люпином, который преподавал в Хогвартсе уже второй год, о том, как продвигается расследование дела Сириуса Блэка. Признаться, то, что я совершенно забыл о самом существовании крестного, не делает мне чести. Но прошло столько лет.

Вспомнил я о нем, только когда столкнулся лицом к лицу с последним оставшимся на свободе мародером. Люпин приехал преподавать защиту, а Снейп спихнул на меня изготовление его антиликантропного зелья, заявив, что я не заинтересован, поэтому не подвергаюсь каждый раз искушению сделать из зелья хороший качественный яд. Я не возражал, более того, к концу года смог усовершенствовать состав так, что оборотень, принявший его, навсегда становился кем-то вроде анимага, который может перекидываться в волка по своему желанию, сохраняя разум. Правда, сам процесс обращения возможен только в полнолуние, но Люпин, как и многие другие оборотни, был счастлив и этому. Ведь, по сути, их избавили от проклятья и клейма опасного существа, вернули контроль над разумом и возможность вписаться в общество.

Завершив зелье, я вдруг вспомнил о еще одном человеке, судьба которого требовала моего вмешательства. Подкинуть Люпину данные о Коросте оказалось совершенно несложно. И тот инициировал расследование по делу Блэка. Процесс, который получился очень громким, сейчас, похоже, подошел к завершению:

- Да, Сириуса отпустят уже завтра: я отпросился у директора, так что смогу помочь ему добраться домой. Придется покупать новую палочку и все прочее… – Люпин замялся, опустив взгляд. Его плечи явственно поникли под гнетом вины. – Поверить не могу, что Питер оказался таким… Я… Я так виноват перед ним!

- Ну что вы, Римус, – я ободряюще сжал его плечо. – Главное, что вы узнали правду и смогли все исправить.

- Да, но эти тринадцать лет ему уже никто не вернет. Я, вообще, не знаю, насколько он сумел сохранить себя рядом с дементорами, – печально покачал головой Люпин. – И не знаю, простит ли он меня хоть когда-нибудь.

- А что с Петтигрю?

- Его ждет поцелуй, – передернул плечами Люпин, сразу ожесточившись. – И я нисколько не сожалею об этом. Конечно, было бы еще лучше удавить его своими руками, но тогда у меня бы не было такого хорошего свидетеля для Сириуса.

Снейп, который просидел рядом весь наш разговор, сохраняя крайне кислую мину, фыркнул и отвернулся: сама мысль о том, что Блэк выйдет на свободу, вызывала у него мигрень.

====== Глава 41. ======

Разумеется, Гаррик и Драко подружились с Крамом. По-другому просто и быть не могло: если Гаррик хотел произвести на кого-то впечатление, то он умел быть очень обаятельным, а произвести впечатление на Крама он хотел. В результате уже через несколько дней их видели на квиддичном поле, где Крам учил моего сына делать финт Вронского, а Драко летал рядом, сам не решаясь повторить головокружительный вираж, но глядя на других двух ребят с законной гордостью.