- …три!
- Silencio! – выдохнул Снейп, как только Локхарт дал сигнал к началу сражения, отчего Гилдерой, вместо своего ответного заклинания, смог только беспомощно хлопать ртом, силясь издать хотя бы один звук. И с этой секунды дуэль превратилась в избиение младенцев.
- Tarantallegra! – лениво говорит Снейп, и его противник пускается выделывать какие-то сложные кульбиты безумного танца.
- Titillando! – и, помимо танцевальных па, Гилдероя начинает трясти от беззвучного хохота.
- Diffindo! – и Локхарт лишается большей части своих великолепных кудрей. Практически одновременно с этим в него попадает и жалящее заклинание, отчего лицо несчастного тут же опухло и исказилось до неузнаваемости.
- Obscure! – и на глазах жертвы произвола мстительного зельевара появляется плотная темная повязка, не позволяющая разглядеть противника.
- Impendimenta! – и профессор ЗОТИ обездвижен, после чего, одновременно с громким голосом Дамблдора «Достаточно!», звучит добивающее:
- Expelliarmus! – отчего палочка Локхарта летит к ногам Снейпа, а сам Гилдерой – в противоположную сторону, где он благополучно встречается со стеной и обессиленно съезжает по ней. Все: занавес!
- Finite Incantatem, – Снейп взмахнул своей палочкой, прекращая действие заклинаний, и начал пояснять своим обычным тоном, каким он читал студентам лекции:
- Как мы видим, я применил связку простейших заклинаний, которые не могли нанести сколь-либо серьезный урон здоровью противника. Начинать полезно с банального заклинания немоты, чтобы противник не смог закончить дуэль раньше времени, – после этой фразы в зале послышались сдержанные смешки. В основном со стороны слизеринцев. – Затем я применил заклинание принудительного танца, щекотки, режущее, жалящее, ослепляющее и обездвиживающее. Продемонстрировать что-либо более впечатляющее мне запретили, – сожалеющим тоном сказал Снейп, кинув недовольный взгляд на нахмурившегося Дамблдора.
Снейп замолчал и зал погрузился в тишину, разбавленную только моими одинокими аплодисментами, к которым чуть погодя присоединился сначала Гаррик, потом Драко, Флитвик и остальные слизеринцы. А уже за ними начал рукоплескать весь зал. Студенты оживились и загалдели, послышались смешки и поздравления в адрес зельевара.
- Очень неплохо, Северус, – заметил я, приближаясь к арене, когда тот уже хотел покинуть ее. – Но у студентов может создаться однобокое представление о дуэлинге, как о чем-то несерьезном, из-за чего они будут не готовы к реальной схватке. Как насчет показать настоящую дуэль? Использовать можно будет все, кроме непростительных.
- Что скажете, директор? – повернулся в сторону Дамблдора Снейп, в глазах которого после моих слов зажегся огонек азарта.
- Почему бы и нет, – улыбнулся тот, глядя на меня с родительским снисхождением. – Я надеялся на то, что дуэльный клуб тебя расшевелит, Адриан. Студенты, – повысил он голос, привлекая к себе всеобщее внимание. – Попрошу отойти от арены подальше: мы выставим серию защитных куполов, чтобы избежать ненужных травм.
Куполов было три: мой, Снейпа и самого директора. Потом мы со Снейпом картинно поднялись на арену с разных концов, неспешно прошли друг к другу, настраиваясь на поединок, и отвесив друг другу ритуальный поклон, стали расходиться.
- Раз… два… три! – прокричал Дамблдор, и в тот же миг пространство прорезали первые вспышки заклинаний:
- Incarcerous!
- Impendimenta!
- Conjunctivitis Curse!
- Langlock!
Проклятья вылетали из палочек с невероятной скоростью, заставляя часто не отбивать их, а уворачиваться или ставить скользящие щиты, и вскоре мы с Северусом настолько увлеклись, что стали использовать невербальную магию, чтобы еще больше сбить противника с толку. Не знаю, как долго это продолжалось, но остановил нас лишь громовой голос Дамблдора, явно усиленный сонорусом:
- Хватит! Северус, Адриан, достаточно!!!
Мы замерли и разом опустили свои палочки, тяжело и шумно дыша. Я смотрел на раскрасневшегося Снейпа, волосы которого были в полном беспорядке, а на лице играла широкая улыбка и думал, что, похоже, мы немного перестарались. Перейдя в магическое зрение, я присвистнул: два купола из трех были пробиты как минимум в трех-четырех местах. Да уж, знатно повеселились. Студенты отошли от транса, в который их вогнало наше небольшое представление, и весь зал взорвался аплодисментами и одобрительными выкриками. Я картинно раскланялся и пару раз махнул рукой, Снейп – скривился и фыркнул, неодобрительно глядя на мое позерство. Да сам знаю, что смотрится, особенно после Локхарта, так себе. Но фант же!
Кстати об учителе ЗОТИ. Похоже, что его успели увести в больничное крыло, залечивать “боевые ранения”. По крайней мере, в зале его не наблюдалось, а перед тем, как наш со Снейпом поединок начался, я краем уха слышал разговоры о том, что его стоит показать Помфри.
====== Глава 33. ======
Я скосил глаза на моих гостей и мысленно тяжело вздохнул. Не знаю почему, но Грейнджер после того случая с Философским камнем решила, что нашла во мне наставника и родственную душу в одном лице. И, начиная с первых же дней нового учебного года, стала иногда забегать после уроков одна или в компании с Невиллом. Спрашивать советов по ЗОТИ, покритиковать Локхарта, пожаловаться на произвол со стороны Снейпа… На последнее я каждый раз отвечал скептичным взглядом, мол, нашла кому жаловаться, но моя дружба с ним ее не смущала. Они с Невиллом приходили не то, чтобы часто, раз или два в месяц, и задерживались всего-то на полчаса или час, но сам этот факт очень веселил Гаррика, возмущал Драко и жутко бесил Рональда. А Золотое трио тем временем медленно, но верно разваливалось, и я этому поспособствовал, не отталкивая ребят.
- Ну что, Грейнджер, наконец, ушла? – ворчливо спросил Драко, заглядывая в мой кабинет. – Нашла, тоже мне, моду! Лучше бы доставала своего декана, а не отнимала ваше время, которого и так немного.
Не знаю как при других, но рядом со мной или Гарриком Малфой всегда старался следить за своим языком и не говорить слов, о которых мог потом пожалеть, таких как грязнокровка, например. Что не мешало ему выражать свое недовольство Гермионой всеми доступными способами. У Люциуса и того не было такой богатой палитры негативных гримас, как у его сына. Мне даже иногда казалось, что большую часть их (и самую лучшую) он скопировал у Снейпа.
- Да, Драко, – хмыкнул я. – И чего вам так срочно от меня понадобилось?
- Мы его доварили! – гордо изрек Малфой, заходя целиком, и тут же плюхнувшись в свое любимое кресло. – Мистер Салазар сказал, что оно сварено идеально! Кстати, Гаррик остался внизу, чтобы проследить, как оно будет остывать: Слизерин предупредил, что это должен быть медленный процесс, и Гаррик поддерживает нужную температуру теплым воздухом. А я хочу спросить, стоит ли мне послать письмо отцу, или он и так собирается вас навещать в ближайшие дни?
- Он грозился заскочить на днях, но точной даты не прозвучало, – пожал я плечами. – Поэтому, лучше, все-таки, напиши, чтобы не было путаницы. План и так не сказать чтобы идеальный.
- Ну да, – фыркнул Драко. – Крестный никогда не уезжал на зимние праздники из Хогвартса, поэтому все, разумеется, удивятся. Хорошо еще, что вы тоже едете с ним. Половина вопросов отпадет сразу.
Я хмыкнул и покачал головой: иногда, как сейчас, наши “отношения” со Снейпом играли нам на руку.
В общем-то весь сыр-бор с планом был из-за того, что я понял: сынку нужно срочно найти какое-нибудь более-менее безопасное занятие, потому что он начал скучать. И я его нашел: Гаррику было торжественно обещано что, в случае, если он сам придумает, как модифицировать стандартное оборотное зелье под домовых эльфов, то я посвящу ему все свое время на зимних каникулах, не отвлекаясь на свои обычные дела. Причем, не где-нибудь, а в Тайной Комнате. Зелье нужно было для конспирации: приняв его, мои домовые стали бы похожи на нас с Гарриком, и спокойно бы доехали в таком виде до Лондона, где поймали бы такси и отбыли в неизвестном направлении. В принципе, для этой цели можно было бы прекрасно задействовать и вампиров, которые были подобны магам до такой степени, что особых изменений при варке зелья не потребовалось бы, но, повторяю, мне нужно было чем-то занять Гаррика.
