— Значит, не прогонишь, не оттолкнёшь?

— Никогда!

Я растерялся, когда Ноэль коснулся моих губ поцелуем. Но стоило ему лишь испуганно отпрянуть от моей попытки сохранить самообладание, как я подмял его под себя. Нет, я не хочу, чтобы мой мальчик чувствовал себя ненужным. Это было как сон, как самая смелая фантазия. Я гладил его, ласкал, а он отвечал мне. Пусть неловко, неумело, но открыто и с доверием. Его тело было полностью в моей власти. Ноэль прогибался, закусывая губу, чтобы не стонать в голос. Это было так чувственно, так ново…

Я огладил руками его тело, скользнув по ягодицам, и замер сам, ощутив чужеродный предмет. Ноэль застыл, лёжа на мне и уткнувшись носом в шею, а я всё ещё не мог поверить своему счастью.

— Ты ждал меня? — жарко шепнул я ему на ухо и надавив пальцем на распорку.

— Я давно тебя ждал… — всхлипнул Ноэль от непривычных ощущений.

А большего мне и не надо было. Лишь секунда — потянуть за кольцо, освобождая нежную дырочку, и жаркая страсть — поймать губами его вскрик, когда вместо распорки внутрь скользнули мои пальцы. Ноэль был открытым и скользким. А ещё отзывчивым и нежным. Все мои сомнения отошли на второй план, когда подо мной стонал и извивался мой супруг. Нетерпеливым рывком я перевернул его лицом вниз, вздёрнув вверх соблазнительные бёдра.

— Так тебе легче будет, — это всё, что я сумел прошептать ему, прежде чем войти в него одним слитным мощным толчком.

И всё же я не позволил взять верх своей похоти. Я чутко отслеживал реакцию Ноэля, меняя угол и глубину проникновения, пока не услышал от него жалобный стон и не почувствовал ответное движение. Да, вот так! Медленно, и наплевать на собственное желание! Лишь бы было хорошо ему, моему ласковому мальчику, что впервые постигал науку любви. Я не сделаю больно, я не сделаю плохо. Будет так, как ты захочешь, моё сердце, моя душа, моя жизнь! Только твои желания, только твоё счастье! Я подарю тебе весь мир и положу империю к твоим ногам! Будет нужно — убью, втопчу в грязь любого, кто тебе не по нраву, только, да! Кричи, мой хороший! Ради тебя я уничтожу и воссоздам из пепла этот мир!

========== Глава 15 ==========

Георг Дансар нервно мерил шагами комнату. То, что неприятности будут, он понял ещё в тот момент, когда император предложил ему в супруги Таира. Официально — никто не мог заставить его заключить брак, вот только выбор был из «плохо» и «очень плохо». Откажи Георг императору, и тут же бы попал в немилость. А немилость императора — это почти разрешение соседям рвать герцогство на части. Никто тогда Георгу на помощь не придёт, и его жалобы будут пропускать мимо ушей.

И вот — два года брака. Два года холодной войны. Таир был приторно вежлив со своим старшим мужем, скалясь при этом ехидной улыбкой. Будь младший супруг комплекцией поменьше, Георг давно бы уже вбил в него послушание, но первая и единственная попытка силой вразумить младшего закончилась для Георга тем, что Таир поднял его одной рукой и прижал спиной к стене, да так и остался стоять, слушая ругань, потому что дотянуться и ударить Георг не мог.

— Угомонился, господин Георг? — ухмыльнулся Таир, когда у герцога Дансара закончился запал. — Или ещё подержать?

— Отпусти, — рыкнул Георг.

— Как скажешь, мой драгоценный супруг.

— За что ты мне такой достался, — зло выплюнул Дансар.

— А ты не понял ещё? Я — твоё наказание, господин Георг. Не надо было тебе так поступать с братом. Алье ведь не какой-то там замухрышка с окраин, его при дворе хорошо знали. А ты его рабом отдал и не кому-то там, а старому Шерда — известному пьянице и садисту. Ну а то, что тот умер… Заметь, император даже не поинтересовался, почему это так вовремя произошло.

— Причём тут Алье? Я был в своём праве!

— Был. Но если у тебя есть право — это не значит, что им пользоваться нужно бездумно. Опустив этим контрактом брата, ты ведь наступил на мозоль не только лорду Самани, но и всем потенциальным женихам Алье Дансара. У него было много поклонников, и многие хотели видеть Алье в своём доме. Если бы выбор сделал он сам — другие бы отступились, а ты фактически настроил против себя весь высший свет. После такого ни одна нормальная семья не отдала бы тебе сына, задумавшись над тем, каким старшим мужем ты будешь, раз с собственным братом так поступил. Вот и пожинай плоды в моём лице.

Плоды собственной ревности и зависти Георг начал пожинать уже на следующем балу. Бывший любовник на предложение прогуляться шарахнулся от него, как от чумного, влетев спиной в старого графа Било, которого и утащил танцевать, буквально выцарапав того из рук хмыкнувшего супруга. Старшее поколение только презрительно кривило губы, зато ровесники не стеснялись шептаться за спиной, обсуждая его личную жизнь.

Георгу ничего не оставалось, как молчать и скрипеть зубами. Масло в огонь подливал ещё и Таир, беззастенчиво флиртуя со всеми подряд: старшими, младшими и даже замужними. Сделать с ним Георг ничего не мог: физически Таир был сильнее, а магические заклятия на него не действовали. И пожаловаться было невозможно. Если только станет известно, что он не справляется с младшим супругом, то Георг станет всеобщим посмешищем.

В личной жизни всё было ещё хуже. Каждый раз, когда Георгу приходило в голову явиться в спальню мужа, Таир сначала делал вид, что его всё устраивает, а в самый ответственный момент, подминал Георга под себя, скручивая, как младенца, и пользуя в своё удовольствие. И тут Георгу оставалось лишь огрызаться. Сам же явился в постель, никто силком не волок.

В последнее время Георг вообще старался пересекаться с мужем лишь за столом, но Таира это только веселило. Лишившись после замужества официальной возможности заводить любовников, Георг вынужден был переключиться на молодых слуг, потому что даже беспринципные повесы теперь избегали его, как огня. И это больно било по самомнению. А с учётом того, что Таир не остался в долгу и взял за привычку наведываться в казармы — вдвойне. И выгнать мужа за измену Георг не мог. Это было бы равносильно оплеухе императору.

Упершись руками в подоконник, Георг сверлил взглядом сад, утопающий в вечерних сумерках. Почему так? Почему всего через три года после смерти родителей он потерял всё? Уважение, семью, даже возможность планировать собственную жизнь? Ответ он видел только один — Алье. Младший брат всегда раздражал его своим существованием. Тем, что ему всё давалось легко и просто. Тем, что всегда «на носочках» выходил там, где Георг «расшибал лоб». Возможно, Георг бы примирился с действительностью, если бы Алье психовал и требовал разделить имущество на «ветви». Но нет, даже тот факт, что он никогда не будет наследником, а только младшим, не мешал брату радоваться жизни.

Когда Георг получил титул, то решил: вот, наконец он получит то, что хочет. Он заставит брата прогибаться под ним, просить, умолять. А он, Георг, немного поиграв на нервах и чувствах, великодушно отпустит его, заставляя Алье быть благодарным. И снова всё провалилось к демонам инферно! Алье предпочёл независимо вскинуть голову и отправиться в пасть к мантикоре, которая под его руками неожиданно превратилась в мягкого котёнка. Зато на голову Георга после этого свалились тысячи бед.

От невесёлых дум Георга отвлёк звук уверенных шагов за спиной.

— Разве я позволял тебе заходить в мои комнаты, Таир? — резко развернулся он.