Самира в задумчивости смотрела на эту Яну и отметила, что она очень милая женщина и тюрьма не сделала ее «нечеловеком», как это бывало обычно. Она не убила в ней блеск совести и здравого смысла. Светлые волосы ее были собраны в короткий хвост на затылке, сарафан болтался на тонкой фигуре как на вешалке, но ее светлые серые глаза, в оправе темных ресниц смотрели открыто и приветливо ко всем, поэтому никто не мог сказать, что Яна здесь не ко двору.

Постепенно время показало свою правду и холодность к ней сменилась принятием, а затем и доброжелательностью.

У Яны в руках все горело, она была очень трудолюбивой и энергичной женщиной, не боялась совершенно никакой работы. Успевала всюду. И по хозяйству и со скотиной и на огороде. Единственное — это с дочерью она пока не знала как себя вести, чувствовала с ней себя не в своей тарелке. Она издали посматривала за тем, как дочь сидит за книгами с Самирой и вид ее был в это время совершенно несчастный. Тюрьма не превратила ее в монстра, но она добавила Яне неуверенности в себе и веру в то, что балом жизни правит несчастье и грусть.

Самира не стала оттягивать в долгий ящик и взяла Яну, ее дочь и они отправились в школу, как раз Феде нужно было что-то купить, и он их отвез.

Сидя на стуле у кабинета директора, Яна нервно посматривала в сторону дочери, которая ходила по школьному холлу и рассматривала картины, надписи и рисунки, в том числе и напутствия, которые остались после недавнего выпускного. Самира наблюдала за Яной, понимая, что не зря приехала с ними, этой женщине сейчас очень нужна поддержка.

— Я не вмію геть нічого, я взагалі маю шкільну освіту, а потім народила доньку. Погана з мене мати. — призналась она, — Чому я можу Надійку навчити?

— Вы лучшая мать, которая ей нужна. Именно ваша искренность и забота служат ей примером. — убежденно сказала девушка в ответ на эти откровения, — А учебу эта девочка и сама потянет. Поверьте, у нее желания и мотивации достаточно для того, чтобы быть не хуже остальных детей. Вы будете поддержкой друг для друга. Все наладится.

Женщина посмотрела на Самиру с благодарностью в глазах. Она хотела добавить еще что-то, но тема эта была так болезненна, что она не посмела делиться с ней. А Самира поняла, что ее очень заботит статус отсидевшей, который тенью падает и на Надю. Ее чувство собственной неполноценности считывались очень хорошо.

— Остальное, — сказала Самира, желая убедить Яну в тщетности ее опасений, — это уже ваши страхи, а не ее.

Когда по пути домой Самира увидела группу странных людей, поднимающейся в сторону хутора по трассе, ей стало не по себе. Два мужчины и женщина шли узреть чудо — новый родник. Самира попросила Федора не останавливаться, чтобы их подвезти и он, хоть и с удивлением, но выполнил эту просьбу. Что-то кольнуло ее в сердце, когда она глянула в их пристальные глаза из окна автомобиля. Это были настоящие фанатики, и они жаждали чудес как Мидас жаждал золота. И эта жажда была точно не от Бога…

Не прошло и двух часов, как эта группа явилась в селение, уже побывав перед этим в лесу у источника. Они восхищались вкусом воды, ликом янтарной девушки на стволе, вообще этим местом. Вроде бы между прочим, но они начали выведывать у людей о здешней жизни и наивные старички рассказали все о том, как в их хуторе появилась Самира. Потом о том, как Надя заговорила, о том, как Самира нашла источник и он оказался целебным, потом приехала мать Нади и все, в общем-то счастливы.

Когда жильцы хутора окончили свое повествование, то они уже сами начали не без помощи пришельцев склоняться к мысли, что именно благодаря Самире чудеса и происходят. Девушка жила с ними долго, как это они раньше не заметили, что Самира не простая девушка. Это осознание повисло в тишине, которую нарушил самый старший из пришедших путников. Глаза этого фанатика были холодными и пронзительными и он с такой ярой горячностью цитировал библию.

— А вы заметили, что девушка из смолы словно беременна, где-то на четвертом месяце, но уже хорошо это заметно. Ну а вы, Самира, когда ожидаете появления вашего малыша? — слова прогремели как раскат грома.

Девушка вжалась в спинку стула, на котором сидела и инстинктивно положила руки на живот, который ей больше хотелось не скрыть, а защитить. Это уж было слишком. Мало того, что жителям хутора теперь известно о ее беременности, так они теперь будут искать в смоляном наросте черты Самиры. Федор долго не ждал, он резко поднялся чтобы положить этому конец и выпроводить непрошенных гостей.

— Извините, вас это не касается! Дела моей семьи — это только наши дела. — с угрозой заявил он и злость в его глазах была неподдельной.

— Этот ребенок — настоящее чудо. — проигнорировал его выпад мужчина, пронзив холодным взглядом как лезвием, явно в восторге от того, что смог вызвать бурную реакцию у Федора, — а вы даже не его отец чтобы иметь на него права. То, что ваш брак не настоящий видно невооруженным глазом, и вы можете сколько угодно водить всех за нос. Но только не служителей божьих.

И тут совершенно неожиданно этот неприятный мужчина встал и, подойдя к шокированной Самире, склонился в низком поклоне.

— Вам здесь не место. — мягко и льстиво как змея пропел он, — Позвольте, мы позаботимся о вас, ибо мудрые наследуют славу, а глупые бесславие. Вы будете в безопасности там, где вас ждут любящие и верные братья и сестры. Это большая честь для нас!

Самира поджала губы, и в ее глазах появился такой знакомый Федору стальной блеск. Но он не обрадовался этому, особенно когда она резко встала и с яростью смотрела на того, кто так нагло лез в ее жизнь. Внезапно, совершенно неожиданно поднялся ветер, и серая туча заслонила солнце.

— Любишь цитировать Библию? — спокойно, неспешно и звенящим голосом спросила она, не обращая внимания на приближающуюся внезапно бурю, — Я тоже иногда читаю ее, так вот эту цитату ты точно не слышал: «Лжеапостолы, лукавые деятели, принимают вид Апостолов Христовых» А что дальше помнишь?

— Это Гордыня! — вскричал уязвленный человек, беспомощно наблюдая как Самира развернулась и удаляется прочь, — Ты пожалеешь, когда Сатана завладеет тобой и дитем невинным! Только с Богом ты будешь жить в Царстве Небесном! Покайся и приди в лоно братьев и сестер по вере! Это не твое дитя, это дитя мира! Это Спаситель!

Девушка обернулась, и в этот миг блеснула в потемневшем небе молния, а через три секунды раскат грома оглушил людей и пришлые незнакомцы пригнулись от страха.

— Много званых, но мало избранных. — произнесла она. Воцарилось недолгое молчание, а когда ветер начал утихать и внезапная буря постепенно устремилась вдаль, девушка продолжила. — Я вас не звала и я не была избрана. Вы ошиблись, а главным образом в том, что гордыня — это мой грех. Поищите гордыню в себе, этим сокровищем вы богаты изрядно.

— Ведьма! — кричал напуганный фанатик, когда Самира уже вошла в дом, — Бог не простит тебе! Бог все видит, как смеешь ты, невежда, решать за человечество?

И тут уж Федор не сдержался и незваные гости были изгнаны самым неприличным способом — вилами, а чтобы их прогнать, подключилась и Яна, которая с проклятиями бросилась на тех, кто не понимал слов «до свиданья» Она была просто одержима сохранить мир в месте, где жили дорогие ей люди. Теперь она показала, что для того, чтобы сохранить счастье, готова бороться.

Пришельцы, конечно, ушли, но они забрали с собою покой Самиры и всех, кто рядом с нею жил. А ведь она знала, что так однажды будет!

На следующее утро, не желая больше смотреть в растерянные и пытливые глаза жителей, Самира пошла к источнику и, сидя прямо на камне, обмакивая пальцы в тот родник, смотрела на девушку, которая явилась из смолы на старой сосне.

— А ведь она и впрямь словно ждет ребенка, — услышала за спиной голос Федора девушка, — Нашлись-таки умельцы наблюдать, я подумал уж, что люди вокруг слепы. Вернее, я надеялся, что они слепы, я так надеялся.

— Мне не до смеху, Федя. — вздохнула девушка, когда он к ней приблизился и сел рядом