Девушка почувствовала себя самозванкой, не достойной такой жизни, которая ей уже грозит. Да что там! Она очень хотела жить нормально, как все — окончить учебу, работать, найти того самого, ходить с ним на свидания, создать с ним семью и подарить папе радость созерцать счастье своей дочери. Пусть бы это случилось с кем угодно, есть же тысячи верующих, религиозных и хороших женщин, только мечтающих о такой странной судьбе. Она-то здесь причем?

Самира даже сама не заметила, как начала паковать чемодан.

Ей нужно уехать и как можно скорее, поэтому она позвонила начальнице и сообщила, что готова ехать хоть завтра, та тут же предложила помощь в покупке билета на поезд. И спросила, не нужно ли ей еще что-то.

— Мне понадобится ваше молчание. Никто из сотрудников не должен знать, куда я делась, но не только сотрудники… вы понимаете.

— Конечно. Я скажу, что ты перевелась в другой наш филиал, а в какой именно буду знать только я, их у нас немало, конечно, я способна это устроить. Что сказать твоему отцу?

— Мои отношения с папой не должны вас волновать, я сама с ним поговорю. — холодно отрезала Самира, почему-то испытав раздражения от того, что Галина Сергеевна слишком явно вмешивается в ее жизнь. Конечно, начальница хотела помочь, но девушке не нравилось, что теперь она полагается полностью на женщину, о которой мало что знала. — И с Ритой я пообщаюсь сама.

Девушка долго думала о том, как все сказать папе, но решила, что лучше поехать к нему и все сказать так, как есть. Практически так. Хорошо, что за ужином с ними была новая жена папы, Ирина, которая здорово умела разряжать обстановку и ее сложно было переговорить. Кроме того, что она много говорила, к тому же рассказывала самые интересные истории, которых у нее было просто уйма, так как была по профессии журналисткой. И эта ее работа была действительно по призванию — молодая 37 летняя женщина была очень любопытной и общительной, можно сказать, они с папой были неплохой парой, так как ему тоже нравилось пообщаться и поболтать. Правда, в последнее время он больше предоставлял это право младшей его на 13 лет жене…

Самира неплохо ладила с этой женщиной, она даже была рада что у папы такая жена, скучать с ней было точно некогда.

Когда они узнали о том, что Самира собралась ехать во Львов, их удивление было временным, поскольку девушка сумела сыграть довольную и уверенную в выбранном пути взрослую девушку. Карьерный рост был для отца важным маркером успешности его дочери, но беспокойство о ее учебе он таки выказал.

— Я планирую договориться об этом, — сказала девушка, подразумевая академический отпуск, о котором пока умолчала, — все будет хорошо, не волнуйся, па.

Когда она уходила из отцовского дома, где провела большую часть жизни, то подумала, что не вполне понимает, когда в следующий раз сюда еще попадет. Всего месяц назад ее жизнь была спокойна и прогнозируема, сейчас же не было даже известно что произойдет с ней завтра… Что там завтра — в следующий момент!

Но, конечно, Самира не могла сбежать от Риты, поэтому подруга единственная на работе знала, что девушка уезжает. А еще она помогала ей доставить вещи на вокзал.

Стоя на перроне, подруги долго молчали. Рите не нравилась идея Самиры уехать, но она чувствовала, что так ей будет лучше, поскольку наивно полагала, что ссора с Кириллом здесь сыграла значительную роль.

— Я в отпуск к тебе в сентябре приеду и мы погуляем. — сказала Рита, осветив свое лицо улыбкой и добавила. — Павел часто бывал во Львове, говорит, что тебе там понравится.

— Эдак ты до сентября замуж выйдешь. — хитро улыбнулась Самира и Рита покраснела, однако довольно улыбнулась, даже не скрывая сияющего вида. Очевидно, что эти отношения делали ее счастливой.

— Жаль, что на твой день рождения ты не будешь здесь. Может быть, вырвешься дня на три? Я уже придумала сюрприз, а твой отъезд его испортит. — протянула Марго с грустью

— Мой день рождения через три недели, я не могу позволить себе поездки сразу после начала работы, но думаю, что в июле я появлюсь, нужно будет уладить дела на кафедре…

— Значит, для всех ты держишь в секрете куда едешь?

— Не для тебя, конечно, мы будем на связи, я как доберусь, то сообщу тебе. — тепло улыбнулась девушка и обняла подругу.

Конечно, многого стоило Рите удержать свое желание помочь и вставить молоденькой студентке мозги по поводу того, что она делает со своей жизнью. Но в Самире ощущалась такая решимость, которая бывала у женщин за 30. Рита сама ощущала себя неуютно, рядом с ней, словно девушка повзрослела за пару недель.

У них еще было целых пятнадцать минут, но внезапно поднялась такая гроза, что Самире пришлось спасаться в вагоне, спешно попрощавшись с Ритой. Смотря из окна своего купе на то, как промокшая подруга быстро удалялась вдоль перрона, Самира не понимала из-за чего так все размыто — из-за ливня, щедро поливающего окна в ее купе или из-за слез, застилавших ее глаза.

Раскаты грома были оглушающие и молнии ярко освещали потемневшее от черных туч небо. Люди сжимались от страха, когда слышали этот гром, видели перед собой эту опасную молнию и ветер носил мусор мимо вагона, поднимая высоко в небо. Со стороны электропроводов, которые раскачивал ветер, летели искры и опасаться начали не только пассажиры, но и проводники с машинистами.

Однако они зря опасались, ветер утих так же внезапно как появился, черная туча начала удаляться, раскаты грома были все дальше и дальше, выглянуло солнце, и на небе появилась яркое коромысло — радуга. И прямо под этой радужной аркой поезд провез девушку, которая, лишь только тронувшись в путь, в этом начале своего бегства, поняла простую и жестокую истину — куда бы ты не ехала, от себя не убежишь. И она уже была почти уверена, что с ней в чужой город едет и все то недоразумение, в котором она жила в последнее время.

Недоразумение ли? Может быть, это провидение? Может быть, нужно уже назвать все своими именами? Чудо. С ней ехало ее чудо…

Она не помнила, что ей снилось в этом купе, но проснулась она с ощущением давления в голе, словно она задыхалась. А когда ее сознание пришло в себя, в голове стучал знакомый до боли голос, он звал ее по имени.

Тимур.

Тоска проникла в ее тело холодным скользким чувством и притаилась в районе сердца. Теперь ей нужно дать себе отчет — она не скоро увидит не только свой дом, но и Тимура. Зачем она сбежала? Может быть, это была месть за его побег? Она чувствовала, что им нужно было поговорить сперва, прежде чем принимать такие решения. Набрать его номер?

Сказать, мол, я во Львове, жду ребенка, но ты мне нужен? Глупо…

Старый город встретил Самиру мелким моросящим дождем и не летним 15-ти градусным холодом. К этому молодая путешественница не была готова, хорошо, что догадалась не прятать ветровку. Тяжелый чемодан и сумка через плечо не заботили ее сейчас так, как желание согреться и попасть туда, где можно поесть и привести себя в порядок. Не прошла она и трех шагов, как к ней подошел незнакомый мужчина внушительных размеров с черной бородой и с каменным квадратным лицом, спросил, хватаясь за ручку ее чемодана:

— Самира?

— Д-да. — выдавила перепуганная девушка, хотя очень хотелось сказать «нет». Тип перед ней выглядел действительно устрашающе, одни затемненные солнечные очки и татуировка на руке делали его в глазах этой молодой гостьи Львова рецидивистом, подошедшим средь бела дня ее грабить.

Но тут в один момент он снял свои черные закрывающие серые глаза очки и улыбнулся самой, что ни на есть, мягкой улыбкой, забирая чемодан.

— Я Василь. — сказал он на распев акцентом мягким, типичным для человека этой местности. И поправился. — Вася. Моя сестра Нина работает в вашей фирме и прислала меня вас встретить.

— Я не слышала про то, что меня встретят. — сказала девушка, поспевая за ним, и очень удивляясь подобному повороту. Ей даже не сообщили!

— Я сам про це узнав только час назад.