В дверь осторожно постучали.

Вернулась Айша? Шелара, сжав на всякий случай рукоятку меча, висевшего на поясе, повернула в замке ключ и открыла.

На пороге стоял не кто иной, как Шерри. Тёмно-зелёные глаза таинственно блестели в тусклом свете масляной лампы, стоявшей позади неё на столе. Рубины в белоснежных волосах казались совсем чёрным горошинками.

Шелара радостно ахнула, чувствуя, как горячо заходится в груди сердце, а в животе словно медленно разливался глинтвейн. Кто бы мог подумать, что она так отреагирует?

– Боги! Что ты здесь делаешь?!

– Я случайно оказался по делам в Городе и решил тебя навестить. Могу я войти?

– Конечно, можешь, – она отступила, впуская в комнату гостя.

Шерри, пользуясь моментом и проходя мимо, ловко обнял её за талию и захлопнул дверь.

– Так ты соскучилась по мне, маленькая воительница?

– Не то, чтобы соскучилась, но думала, что тебя не увижу, и загрустила по тренировкам – девушка выскользнула из его рук и села на край стола. – Ты всё-таки решил присоединиться?

Шерри покачал головой и сел на стул, оттащив его в центр комнаты.

– Нет, это исключено. Я уже отказался, а решений я не меняю.

– Никогда?

– Почему же? Исключения бывают. Но это не тот случай.

Шелара закусила губу.

– Тогда зачем ты пришёл?

– Даже не знаю. Может, это я скучал?

Шелара не обнадёжилась, с иронией понимая, что он неисправим. Дразнить её он мог бесконечно, это всё пройденные уловки. Верить ли этим прекрасным глазам? Никогда. А так бы хотелось!

– Найди другую причину, и я, может, поверю.

– Но я действительно не знаю. Возможно, я хотел тебе напомнить, что с нашими принцами тебя ждёт не увеселительная поездка, хоть ты теперь и принцесса.

– Я помню это.

– И ещё… – демон поднялся со стула и подошёл к ней ближе, снял перчатку и прикоснулся к её щеке. – Не доверяй Шейлирриану свою жизнь, старайся держаться от него на расстоянии.

– Почему?

– Я слышал кое-что в Городе.

– Что же? – она стояла, не в силах шевельнуться, загипнотизированная его взором.

– То, что у него появились серьёзные недоброжелатели со стороны эльфов. Тебе он, наверное, не говорил, но на сей раз это не полуспортивное противостояние с наместником, его действительно хотят убить. И ты тоже в опасности. Он наследник, он не преминет прикрыться тобой, если понадобится.

– У нас с ним особая договорённость. У нас Контракт.

Шерри наклонился и заглянул ей прямо в глаза:

– Он демон, Шелара, демоны заботятся только о своих интересах.

– И что ты мне посоветуешь?

– Я бы на твоём месте больше доверял Альшеру.

– Что?!

Шерри присел рядом.

– Ты должна понять, что в мире арши всё неоднозначно. Я часто работаю с Шейлом и принципиально не работаю с Альшером, но именно поэтому я могу тебя уверить, что в вопросах чести на Снежного можно положиться больше. Чего бы он ни добивался, он это бережёт. И его словам можно верить, даже, если у них непрочная основа.

– Это ты сейчас о том, как он меня очаровать пытается?

– Сколько скепсиса! Даже, если этот флирт белыми нитками шит, играть он будет до конца. И в отсутствии меня, это твой наиболее реальный шанс остаться в живых там, куда тебя тащит Шейлирриан.

– Альшер – наглый, скользкий и хитрый мерзавец. Я насквозь таких вижу. И он последний, кому я доверюсь.

Шерри рассмеялся:

– Наглый, скользкий и хитрый? Так ведь, и я такой.

– Нет, ты совсем другой, – улыбнулась Шелара.

– И ты мне доверяешь? – он повернулся к ней.

– Да, – выдохнула девушка.

– Тогда доверяй и моим словам, – прошептал демон.

Взгляд его вдруг стал немного растерянным, и он, точно влекомый неясным притяжением, наклонился к ней ближе и поцеловал. Губы словно таяли под его властью, по жилам тёк жидкий огонь. И хотелось лишь одного – чтобы его губы и руки никогда не оставляли её.

А сам демон с головой тонул в открывшихся ему во всей полноте чувствах, подаренных тарлиш. Он тонко ощущал, как его Сила соединяется с хрупкой человеческой девушкой, как охватывает её, находя отклик. Её губы были сладки, как мёд, но в этой сладости ему почудилась внезапно вся горечь этой победы. Осознание ошибки пронзило его холодом, и арши вдруг отпрянул и резко встал со стола.

– Что случилось?

– Это никогда, никогда не должно повториться, – безапелляционно предупредил Шерри и исчез в моментальном телепорте.

Шелара обессилено соскользнула с края стола и замерла в полнейшем смятении. Её всю буквально трясло от волнения и разочарования. Девушка прижала ладонь к пылающей щеке и перевела дух.

На полу безвольно осталась лежать чёрная перчатка.

Опасные желания

У каждого есть желания, которые он не сообщает другим, и желания, в которых он не сознаётся даже себе самому. Зигмунд Фрейд

От горячей воды, мутной от ароматного живительного бальзама с запахом жасмина, поднимались танцующие струйки белёсого пара. По сонной глади неспешно плыли стайки сиреневых лепестков, достигали обнажённой груди князя Инниара и, стоило ему вздохнуть, вновь отправлялись в плавание по широкой чаше ванны, утопленной в белом камне пола.

Высокие и узкие арочные окна купальни, рассечённые паутиной рам, чернели непроглядной ночью на фоне белых гладких стен. Между ними, в овальных нишах, светились резные лампы из горного хрусталя, освещая помещение ровным чистым светом. От воды изредка отражались его мягкие блики и скользили по лицу демона Грёз, голова которого покоилась на шёлковом валике на краю чаши. Словно хризолитовые лучистые звёзды его глаза блестели из-под полуопущенных ресниц, а волны волос хаотично стекали на каменный пол и тёплые плечи.

– Ваша Светлость?

Лёгкая поступь Эльрин едва слышно отражалась от стен купальни, сливаясь с шелковистым шелестом её платья. Князь поднял взгляд вверх, как раз вовремя, чтобы увидеть, как демоница присобирает летящие юбки и усаживается на край ванны.

– Чем ты порадуешь меня, Эльрин?

– Сказкой перед сном, мой князь.

Тёмные с поволокой глаза лукаво обратились к нему. В распущенных волосах блуждали вишнёвые тени.

– О красавицах и злодеях?

– О ком же ещё рассказывать? Иначе это будет не сказка.

Эльрин сняла узкие туфельки-лодочки и медленно опустила ноги в тёплую воду. Эльмирриан не отказал себе в удовольствии под прикрытием похожей на молоко воды пощекотать её стопу. Демоница взвизгнула от неожиданности, дёрнувшись и поднимая волны в безмятежной чаше, и рассмеялась, осуждающе глядя на его хитрую улыбочку.

– Нечестно!

– В мире нет ничего честного, это было бы неестественно, – пробормотал князь, вновь смежая веки.

– Почему же?

– Потому что, всеми движет желание жить, и жить хорошо. А честность уменьшает на это шансы.

– И чем же вам помогла эта маленькая шалость?

– Смех, Эльрин, продлевает жизнь!

– Кажется, вы забыли, что бессмертны, князь.

– И что же с того? Даже вечность приятнее проводить, смеясь, а не хмурясь. К Тианрэлю, разумеется, это не относится.

Женщина поводила ножками в горячей воде.

– Любопытно, почему у него такой отвратительный характер?

– Когда-то давно, когда мне было лет двадцать, я заканчивал домашнее обучение и готовился поступать в Академию, мы с Даливиором спросили Тианрэля, почему тарлиш заставляет всепоглощающе полюбить даже врага. И он ответил, что это оттого, что он вложил в заклятие всю свою любовь.

– Правда?

– Вот и мы то же самое спросили.

– И?

– И он прошипел: «Идиоты!» и ушёл в свою лабораторию!

Эльрин рассмеялась.

– Чудесно!

– Это же Тианрэль, – мягко резюмировал Эльмирриан, поводя ладонью по поверхности воды, сметая лепестки. – Так что ты узнала про семейство Рушалин?

– Джейлин чудесная девушка. Только запуганная до предела. Её мать умерла при родах, были серьёзные осложнения. И Карел, разумеется, перенёс это тяжело. А при его характере это и вовсе стало для девочки фатально: он её буквально возненавидел. До двадцати лет Карел держал Джейлин в строгости, граничащей с жестокостью, и практически не выпускал из дома. Из Академии она уже не часто домой приезжала, но отец контролировал её и там. В итоге, за все прошедшие годы эта тихоня обзавелась единственной подружкой, причём, такой же тихоней, как сама. Скучная жизнь способствует кристальной репутации.