Достоевский на предварительном этапе работы напряжённо искал тон, форму повествования. В предисловии «От автора», объясняя «фантастичность» своего произведения, он ссылается на «Последний день приговорённого к смертной казни» В. Гюго, где не только приведены мысли героя, но и даже допускается, что он до последней секунды жизни мог их записывать. И хотя сам автор стремился избежать чрезмерной психологии (Из подготовительных материалов: «NB. Главное: без психологии, одно описание…»), но именно благодаря форме внутреннего монолога героя-рассказчика в результате получился шедевр как раз психологического повествования. Именно так и оценили новое произведение Достоевского критики и читатели. Восторженно о «Кроткой» отзывались М. Е. Салтыков-Щедрин, Н. К. Михайловский, К. Гамсун, А. Жид и многие другие писатели.

Статья. Вр, 1861, № 7, без подписи. (XIX)

В журнале братьев Достоевских «Время» (1861, № 4) был анонимно опубликованфельетон П. А. Кускова «Некоторые размышления по поводу некоторых вопросов», на который М. Н. Катков в своём «Русском вестнике» (1861, № 6) откликнулся статьёй «Одного поля ягоды», обвинив автора (намекая, что это – Достоевский) в любовании аморализмом и безнравственностью и распространяя своё заключение на позицию всего журнала. Достоевский, написав в защиту фельетона Кускова данную статью, дал резкую отповедь Каткову, считая, что «Одного поля ягоды» и особенно заключительные строки «писаны в болезни, именно в истерике», и что в «таких болезнях нужно уж обращаться к медицинским средствам; литературные не помогут»… «Литературная истерика» стоит в одном ряду с другими полемическими статьями-выступлениями Достоевского на страницах «Времени» против Каткова и его журнала – «“Свисток” и “Русский вестник”», «Ответ “Русскому вестнику”», «Образцы чистосердечия», «По поводу элегической заметки “Русского вестника”».

(В дороге). Очерк. Сборник «Складчина», 1874. (XXI)

В 1873 г. случился голод в Самарской губернии. Русские литераторы всех направлений, забыв о ссорах и полемике, издали сборник в пользу пострадавших. Достоевский написал для него данный очерк с подзаголовком «В дороге» и первой же строке пояснил: «Я разумею дорогу паровую, чугунку и пароходы…» Содержание «Картинок» составили наблюдения и размышления писателя, который постоянно путешествовал по железной дороге (в Москву и за границу) и на пароходе (часть пути до Старой Руссы). По предложению И. А. Гончарова, редактора сборника, Достоевский исключил из очерка эпизод об «отрицательном типе» священника. Сборник «Складчина» вышел в конце марта 1874 г. и был, в основном, сочувственно встречен критикой. В частности, о произведении Достоевского характерен отзыв анонимного автора «Санкт-Петербургских ведомостей» (1874, № 90, 3 апр.): «Очерк г-на Достоевского “Маленькие картинки” может служить блистательным примером того, как крупный талант даже из самого избитого и обыкновенного сюжета способен сделать интересную и яркую вещь…»

^{Лист корректуры сборника «Складчина».}

(Из неизвестных мемуаров). Рассказ. ОЗ, 1857, № 8, с подписью: М—ий. (II)

Основные персонажи:

M-me M*;

M-r M*;

Блондинка;

Маленький герой;

Н—й;

Т—в;

Танкред.

 «Без малого одиннадцатилетний» мальчик летом отдыхает у родственника в подмосковном имении, куда съехалось человек пятьдесят гостей. Прогулки, пикники, обеды, ужины. Попав в эту атмосферу праздника, где правит бал флирт, Маленький герой влюбляется первой пылкой любовью в великосветскую красавицу m-me M*, совершает ради неё подвиг (укрощает необъезженного жеребца), испытывает-переживает все муки ревности и разочарования первой любви…

В момент ареста за участие в кружке М. В. Петрашевского (апрель 1849 г.) Достоевский писал довольно мрачный по тону и колориту роман «Неточка Незванова», в центре которого – трагическая судьба ребёнка, девочки, её полная недетских страданий жизнь. В тёмном, душном и сыром каземате Петропавловской крепости писатель, в ожидании приговора, создал одно из самых своих светлых и лиричных произведений – «Детскую сказку», которая при первой публикации получила название «Маленький герой». Четверть века спустя (в 1874 г.) писатель в разговоре с Вс. С. Соловьёвым вспоминал, что в момент работы над рассказом ему «снились тихие, хорошие, добрые сны…» [Д. в восп., т. 2, с. 212] Рассказ и похож на сладкий сон, на театральный спектакль, где царят веселье, музыка, любовь, и всё это на фоне цветущего деревенского лета. «Равнодушный» к природе писатель (его не раз упрекали в этом критики) создаёт в мрачной тюремной камере произведение – настоящий гимн цветущей природе, под которым подписался бы и признанный «природовед» И. С. Тургенев.

После отправки Достоевского на каторгу рукопись «Детской сказки» осталась у брата, М. М. Достоевского. В письмах к нему (9 нояб. 1856 г., 9 марта 1857 г.) и А. Е. Врангелю (21 дек. 1856 г., 9 марта 1857 г.) из Сибири автор интересовался попытками напечатать рассказ, поторапливал их это сделать. Ему крайне важен был прецедент-доказательство, что ему вновь разрешено печататься. Однако ж, узнав о появлении рассказа в журнале, Достоевский высказал в письме к брату (1 марта 1858 г.) недовольство, ибо «давно думал её переделать…» К тому же потом он ещё и узнает об изменении А. А. Краевским в целях конспирации названия рассказа и подписи, из-за чего замысел литературной реабилитации писателя-петрашевца сводился на нет. При подготовке собрания сочинений 1860 г. Достоевский убрал несколько вступительных абзацев, где содержалось обращение повествователя к некоей Машеньке, сделал стилистическую правку.

Рассказ. ДП, 1876, январь, гл. вторая, II. (XXII)

Рассказав в предыдущей, I-й, подглавке «Дневника» о «мальчике с ручкой», то есть – просящем милостыню, Достоевский пишет: «Но я романист, и, кажется, одну “историю” сам сочинил…» Это – грустная история о том, как совсем маленький, лет пяти-шести, и тоже нищий мальчик-сирота бродит по холодному огромному Петербургу в предрождественский вечер, заглядывает в окна, где стоят наряженные ёлки и играют весёлые дети. Попробовал он зайти в один такой дом, да его погнали, а затем какой-то «большой злой мальчик» побил его и картуз отобрал. Спрятался «маленький герой» (не путать со счастливым персонажем «Маленького героя»!) в каком-то дворе, за поленницей дров и стало ему так хорошо, уютно, сонливо. Вдруг кто-то позвал его за собой и привёл на чудесную рождественскую ёлку, все дети ему рады, с ним играют, и мама здесь – смеётся радостно. «– Мама! Мама! Ах, как хорошо тут, мама!» – кричит ей мальчик и начинает расспрашивать добрых детей, что же это происходит. Ему разъясняют, что это «Христова ёлка» для тех «маленьких деточек», для которых там, на земле, нет своей ёлки… А наутро дворник нашёл за дровами тельце замёрзшего мальчика…

Одна из сквозных тем в январском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г. – рождественские праздники. 26 декабря 1875 г. Достоевский с дочерью Любой (Л. Ф. Достоевской) побывал на рождественском детском празднике в С.-Петербургском клубе художников, на следующий день он вместе с А. Ф. Кони посетил колонию для малолетних преступников, и в эти дни он часто встречал-видел на улицах «мальчика с ручкой», просящего подаяния. Все эти впечатления и нашли воплощение на страницах ДП, в размышлениях о «теперешних русских детях» и их будущем. «Святочный рассказ» о том, как замёрший нищий мальчик попал на праздничную ёлку ко Христу – квинтэссенция этих размышлений, выраженная в художественной форме. Отталкиваясь от классических образцов жанра вроде «Девочки с серными спичками» Г. Х. Андерсена (1805—1875) и «Рождественских рассказов» Ч. Диккенса (1812—1870) и взяв за основу популярное стихотворение немецкого поэта Фридриха Рюккерта (1788—1866) «Ёлка сироты» (о котором есть упоминание в записной тетради с черновыми материалами к «Мальчику у Христа на ёлке»), Достоевский создал глубоко национально русское и оригинальное произведение. Рассказ этот, несомненно, связан незримыми нитями как с «Бедными людьми», «Ёлкой и свадьбой» и «Униженными и оскорблёнными», так и с будущими «Братьями Карамазовыми» (тема «слезинки ребёнка»). Критика положительно оценила рассказ «Мальчик у Христа на ёлке», сам Достоевский относил его к числу своих любимых и не раз читал его на публичных литературных чтениях. До конца XIX в. только отдельным изданием рассказ выходил в России более двадцати раз.