- Ты первая девушка в моей жизни, которая заставляет меня смеяться, Джен. - Первая, за которую я переживаю, которой хочу помочь. Знаю, что серьёзные отношения тебя пугают, меня тоже. - Я киваю, понимая, что именно он имеет в виду. Новая девушка каждую неделю это своего рода защитная реакция, барьер, таблетка от серьёзных чувств. И, возможно, эту таблетку он принимал, чтобы оградить себя от меня, но сейчас, в данную секунду, все меняется. Ему больше не нужны эти таблетки. - Но ты единственная, с кем я чувствую себя собой, а это стоит того, чтобы перешагнуть через все страхи этого мира. Кроме бабочек, ненавижу этих летающих уродцев.
Я улыбаюсь тому, как мы с Луи похожи: все эти годы мы бегали друг от друга, старались игнорировать свои чувства, но каждый раз сталкивались, пугались и убегали снова. Это был бег по кругу, и сейчас этот круг разорвался, выпуская нас на свободу. Всего лишь один шаг за пределы круга, несколько слов и взгляд голубых глаз - вот, что мне понадобилось, чтобы найти счастье. Ну, ещё шесть с небольшим лет, но какое это имеет значение, если Луи Томлинсон стоит сейчас передо мной в одних спортивных штанах, признаётся в чувствах и наклоняется, чтобы поцеловать?
Чувствую горячее дыхание Луи на своих губах и не выдерживаю, подавшись вперёд и целуя его. Томлинсон улыбается сквозь поцелуй и нежно сжимает мою талию, придвинувшись ещё ближе. Настолько, насколько это вообще возможно. Дышать становится тяжело, мы пытаемся прерваться, чтобы вдохнуть хоть капельку воздуха, но не в силах отстраниться друг от друга. На кухне становится жарко, все тело горит, и простой поцелуй вдруг превращается в страстный до такой степени, что кажется, словно через секунду мы оба сгорим дотла. Я чуть выгибаю спину, впечатываясь в грудь Луи своей, и слышу тихое мычание.
- Мне надо на работу. - Шепчет он мне в губы, не переставая целовать. Тонкие холодные пальцы мучительно медленно заползают под мою футболку, вызывая напористое желание.
- Хорошо. - Киваю я, запуская руки в волосы Луи.
Резким движением он сталкивает меня со столешницы, и мои бёдра сталкиваются с бёдрами Луи, вызывая стон у обоих. Томлинсон подхватывает меня, и идёт в сторону дивана, плавно опускаясь на него и усаживая меня на свои колени. В местах, где Томлинсон оставляет свои поцелуи, горит кожа, и мне хочется, чтобы на нас вылили бочку ледяной воды - настолько это мучительно приятно и невыносимо одновременно.
- Поедешь со мной? - Спрашивает он, оставляя следы своих губ на моей ключице, пальцами оттянув футболку. - Насколько я помню, ты все ещё безработная.
- А ты все ещё дурак.
Томлинсон усмехается, возвращается к моим губам. Я обхватываю его лицо руками, пока ладони Луи крепко сжимают кожу на моей талии. Все мое тело кричит о том, что мне хочется большего, и я извиваюсь в объятиях Луи, словно змея, и Томлинсон слегка усмехается. Я ёрзаю у него на коленях, прижимаясь ближе, и слышу стон Луи.
- Видимо, сегодня я опоздаю. - Произносит он с самой соблазнительной улыбкой в мире, и переворачивает меня, оказавшись сверху.
- Опоздаешь. - Киваю я. - Надолго. Очень надолго.
***
- Господи, где соус? - Кричит мама, бегая из гостиной на кухню, как ужаленная. - Я точно помню, он стоял здесь!
- Ты даже на свадьбе так не суетилась. - Говорю я, открывая холодильник и вытаскивая оттуда соус для мяса. - Вот.
Мама облегченно выдыхает, забирает соусницу и бежит в сторону стола, расставляя посуду и еду так, будто наш ужин сейчас будут фотографировать для журнала Vogue.
- Их точно не нужно было встречать? - Взволнованно спрашивает Поппи. - Может, стоило за ними приехать в аэропорт?
Ричард, так не вовремя появившийся на кухне, быстро подходит к столу и делает большой глоток пива.
- Я не могу сесть за руль, я пьяный! - Восклицает он, на что получает недовольный взгляд Поппи. Мама оборачивается в сторону отца, который уже допивает пиво из бутылки Ричарда.
Я смеюсь и принимаюсь украшать малиново-фисташковый пирог, который только что достала из духовки. Раскладываю ягоды по всей всей поверхности пирога в хаотичном порядке, тру немного лимонной цедры и аккуратно беру тарелку, задерживая дыхание, чтобы, не дай бог, не уронить то, над чем я работала два часа.
Наоми и Лиам должны приехать с минуты на минуту. Мы не видели их всего три недели, но, если посмотреть на то, как вокруг все суетятся, можно подумать, что они отсутствовали год.
Когда я узнала, что они едут в путешествие по Италии, то слёзно умоляла их взять меня с собой: солнечная Италия, пицца, сексуальные итальянцы и вкуснейшее красное вино, что может быть лучше? Наоми уже почти согласилась, но Лиам сказал, что не хочет видеть моё лицо в его свадебном путешествии. Что же, должна согласиться, он прав, но попробовать стоило. Кстати, за “сексуальных итальянцев” я потом получила от Луи. Но он пообещал мне приготовить спагетти, выучить парочку итальянских слов и устроить ролевую игру, в которой я бедная заблудившееся туристка, а он горячий итальянец, любезно согласившийся провести для меня эротическую экскурсию. От неё я отказалась, но спагетти Томлинсон готовил.
Кроме Лиама и Наоми никто не знает, что я и Луи в отношениях. Я не говорила родителям, кто придёт сегодня со мной, но попросила оставить одно место за столом. Мама без конца улыбалась, не переставая расспрашивать меня о загадочном парне, а папа бормотал что-то вроде “наконец-то”. Конечно, я немного переживаю из-за реакции родителей. С Томлинсонами они замечательно ладят, Луи им нравится, но что будет, когда они узнают, что мы вместе как пара, я не знаю. В любом случае, папа всегда был в восторге от шуток Луи, и это меня успокаивает лучше, чем выпитый Алпрозалам. Я прочитала инструкцию только тогда, когда уже выпила две таблетки, и оказалось, что его пьют при невротических расстройствах и глубокой депрессии, но это единственное успокоительное, которое было у меня дома. Надеюсь, меня не развезёт.
Томлинсон предупредил меня, что ему придётся немного задержаться на работе из-за утреннего секса (в котором, кстати, он обвинил меня), поэтому он приедет чуть позже. Я не расстроилась, а вот у мамы явно скоро крыша слетит от нарастающего любопытства.
- Поппи, Ричард, да-да, - мама проводит пальцем в воздухе, пересчитывая стулья, - Лиам, Наоми, Джен, её загадочный кавалер. - Она делает паузу, устремляя свой умоляющий взгляд на меня, но я лишь бросаю ей короткую улыбку. - Что за недоверие родной матери?
- Просто выдерживаю интригу. - Подмигиваю я, ставя на стол запечённое мясо с овощами.
- Лучше интрига, чем драка. - Смеётся папа и одной рукой обнимает меня за плечо.
- По крайней мере, наша дочь не в толстовке.
Испуганно распахиваю глаза, думая о том, что если Луи придёт в свитшоте, нам обоим крышка. Надо срочно написать ему.
- Вроде все готово. - Говорит Поппи, и как по заказу слышится дверной звонок.
Папа открывает дверь, и на пороге появляется загорелая парочка новобрачных с огромными чемоданами и бесконечными пакетами в руках. На ручке одного чемодана привязан воздушный шарик с надписью “troublemaker”, и я уже понимаю, для кого этот сувенир.
- А вот и мы! - Радостно восклицает Наоми, раскидывая руки для объятий.
Через секунду мы все превращаемся в какую-то человеческую многоножку, устроив общие обнимашки. Я оказалась прижата где-то между боком Лиама и спиной Ричарда так сильно, что у меня хрустнуло ребро.
- Какие вы загорелые! - Начинает причитать Поппи, трогая Лиама и Наоми за лица. - Даже похудели! В этой Италии вообще не кормят?
- Кормят, даже слишком вкусно. - Улыбается Наоми. - Но не вкуснее, чем малиновый пирог Джен.
- Не поверишь, он ждёт тебя в холодильнике.
Папа и Ричард помогают затащить чемоданы и сумки домой, и Лиам подходит ко мне, закидывая руку на плечо.
- Ну что, - он треплет меня за волосы, - что успела учудить, пока меня не было?
- Странно, но ничего. Не считая того, что я разрушила пирамиду из туалетной бумаги в супермаркете, когда доставала рулон. - Лиам смеётся, сильнее обнимая меня. - Видео, кстати, можешь на ютубе посмотреть.
