Гарри потёр виски идя к дому, но чувствовал ужасную слабость, он не понимал, что происходит, и не смог контролировать свое тело рухнул на землю теряя сознание. Он не предполагал, что прибудут к дому авроры. Возможно, ему конец.

*

Когда его привели в сознание простым заклятием, то спросили.

— Что произошло? — Гарри в недоумении смотрел на мужчину. — Мистер Риддл призвал нас, но мы ничего и никого не обнаружили.

Гарри распахнул глаза. Это же авроры, они все разнюхают, и посмотрел в сторону. Среди авроров был один Пожиратель Смерти, который явно все загладил.

Раздражённый, Риддл вернулся домой и устроился в гостиной. Приказав эльфу принести ему вина и через пару минут мужчина уже пил полу-сладкое из бокала.

*

Бунтующих удалось усмирить, а особо наглых увели аврора. Возмущённых было не так много, но даже не большая группа волшебников могла повлиять на мнение большинства. Но Том умел красиво и правильно говорить, так что недовольные поверили его словам. Но неприятные последствия всё же были: ему придётся вернуться на работу уже завтра и Гарри. Его сын убил бунтующих волшебников, как доложил ему один из Пожирателей в рядах группы авроров. Том зло зашипел. Он же сказал Гарри не выходить из комнаты, а мальчишка полез и прибавил проблем на плечи мужчины. Самонадеянность сына сделала только хуже доя самого мальчика. Поставив уже пустой бокал на столик, Том направился в спальню Гарри. Уже зайдя в комнату, мужчина заметил сына на кровати. Мальчик выглядел потерянным и погружённым в свои мысли.

— Гарри, — позвал его Том и сел на кровать, рядом. — У меня плохие новости, — печально сказал он.

Гарри недовольно фыркнул, когда Пожиратель просил его не подрывать репутацию отца. Авроры ушли, сказав, чтобы те были на чеку, Пожиратель остался.

— Мой юный Лорд, я понимаю, вы сын Темного Лорда, но вы должны знать меру, — маг положил руки на плечи Гарри, и мальчик сощурил глаза.

— Мистер Лестрейндж, — прошипел недовольно Гарри.

— Для вас я всегда Рудольфус, — подмигнул Пожиратель, намекая, что бы официальности от мальчика не потерпит, пока его жена закатывала истерики и крутилась романы с министром, то он иногда нянчился с Гарри. Тот ещё с его детства понял, что ждёт мальчика.

— Есть вещи, которые нужно хорошо скрывать, — кивнул Лестрейндж.

— Я устал скрывать, — пожаловался Гарри.

— Знаешь, если тебе так трудно скрывать, то ты можешь всегда поделиться дневнику.

— У меня нет дневника! — фыркнул Гарри.

— Теперь есть, считай это моим подарком, — Рудольфус протянул темный кожаный дневник того времени, он был старый, и когда-то принадлежал кому-то судя по надписи внизу. Гарри взял дневник закатив глаза, но едва прочев имя, то распахнул глаза, и посмотрел на Пожирателя.

— Он принадлежал моему отцу?!

Пожиратель кивнул, и аппарировал. Гарри был рад, он узнает секреты отца, но едва открыв его, то разочаровался, листы в нем были пусты.

Вернувшись в свою комнату, Гарри положил под подушку тетрадку. Обдумывая почему дневник принадлежит отцу, но в нем нет ничего. Пусто.

С одной стороны он был счастлив принять такой подарок, будь он написан, но с другой стороны, Рудольфус прав, ему нужно выговариваться, и если он не может отцу сказать о своих проблемах, то дневник ему поможет. Он был настолько поглощен мыслями, словно изучая себя, свои проблемы, набитые внутри него, что и не заметил приход отца. Отец призвал его и он вздрогнув, посмотрел на него.

— Папа? Добрый вечер.

Том недолго рассматривал мальчика и решил не тянуть разговор.

— Из — за недавних и сегодняшних последствий я завтра выхожу на работу. — Тон мужчины был ровным и его взгляд не покидал ребёнка. Гарри загрустил от сказанного, вздыхая он кивнул.

— Я понимаю, — мальчик посмотрел на отца, приподнявшись он поцеловал в щечку отца. — Тогда сладких снов? Тебе ведь нужно на работу, и нужно хорошенько выспаться.

Гарри обнял отца, вдыхая его запах, затем лёг на постель.

— Это не всё, Гарри, — ровным тоном продолжал мужчина. — Почему ты ослушался меня? Я сказал тебе быть в своей комнате, но ты ослушался! — На последних словах тон Риддла повышался. Он еле сдерживался, чтобы не кричать на сына.

— Прости, — виновато проговорил юноша, глядя в сторону, но не на отца, он запустил руки под подушку по привычке обнимая её, но пальцами тронул корешок дневника.

Он вздрогнул в этот момент, желая вытащить дневник и показать отцу, и спросить его о том, почему он вёл дневник, но резко осекся. Отец бы и не рассказал сейчас, он был не просто в гневе, он взбешен поведением. Откидывая мысль о расспросе дневника, мальчик лишь виновато тупил взгляд.

— Извини, я не сдержался. Это само.

— Простое «извини», Гарри, не исправит того, что ты сделал, — его глаза сияли красным и мужчина только распалялся. — Тёмная магия не шутки, не умея её контролировать, ты рискуешь совсем обезумить! — Том видел как мальчик сжимался под его напором, но продолжал, слишком он был зол на поступок мальчика. — И я очень сомневаюсь, что это «оно само» было впервые, Гарри. Из-за твоего неумения контролировать тёмную магию, ты убил сегодня двенадцать человек! — шипел Том. — Это не глупый старикашка, со своими праведными речами и не наглый аврор — это двенадцать граждан магической Англии! Ты даже не удосужился подумать о правильности своего решения и что последует за этим! — Он не сводил разгневанного взгляда с мальчика, что так и не поднял головы. — Смотри на меня! — Риддл резко сжал челюсть мальчика, поднимая голову ребёнка он увидел страх в зелёных глазах, но мужчина был слишком зол, чтобы придать этому значение. — Ты меня очень разочаровал, Гарри.

Риддл отпустил сына и смотрел на него теперь пустым взглядом. Гарри должен быть наказан.

— Снимай штаны.

Гарри из-за разгневанного крика отца сжался в комочек, пытаясь спрятаться от отца, но тот словно коршуном возвышался над ним. Когда он заставил его смотреть на себя, то Гарри чуть не расплакался, но держал себя в руках. Он впредь будет контролировать свои эмоции. Всегда злился на свою чрезмерную вспыльчивость, из-за которой ему всегда доставалось. Гарри сглотнул, но послушно снял брюки ожидая, что за этим последует. Кладя голову на подушку, он закрыл глаза, ожидая боли.

Мужчина мог применить секо, он мог пороть его рукой, как было за прошлые провинности сына. Но никогда не доходило до подобного, как сегодня. Том слишком хотел проучить и показать жестокость сыну. Он снял кожаный ремень со своих брюк и сложил его в двое. Риддл даже не думал, пошёл на поводу своего гнева. Не жалея сил, Том ударил ремнём один раз, затем второй, третий. Он бил до тех пор, пока мальчик не начал кричать, пока красные полосы на коже не стали кровоточить, пока Том не понял, что он наслаждался мучениями сына… Придя в себя, мужчина сделал шаг назад от ужаса. Его сердце билось в бешенном ритме, а руки дрожали.

Что он наделал? Что он наделал? Что он наделал? Это было слишком. Том перегнул палку и теперь его ребёнок — его ребёнок — дрожал, плакал и был в кровавых ранах из — за него! Из — за него.

— Г — гарри, — заикнулся мужчина и упал на колени перед кроватью. — Гарри… О, Мерлин, Гарри, — Риддл дрожащей рукой коснулся только волос — только волос! — а его сын резко дёрнулся в сторону.

Позвав эльфов, он приказал немедленно позаботиться о Гарри и всё здесь убрать.

Мужчина вылетел из комнаты мальчика, запираясь в своей спальне.

Он разрушил. Он всё разрушил! Он навредил своему ребёнку. Гарри боится его. Гарри боится его. Он всё разрушил! Он всё разрушил! Том больше не имел права касаться Гарри.

Он и не подумать не мог, что отец применит ремень. Он считал про себя каждый удар. Раз. Два. Три. Десять. Пятнадцать. Да, когда же?..

Гарри не сдерживаясь плакал навзрыд. Когда же он остановится? Гарри казалось, что отец будет вечность бить его. Он уже устал от боли, но удары продолжались пока не щипали настолько сильно, отчего Гарри начал визжать.