«Идеальный солдат, жаль, что не мой», — подумал Алан, наблюдая за тем, как Адам выдохнул и лёг на кровать.
Адаму разрешили сначала передвигаться по больничному блоку, а затем выходить на улицу, за пределы больничного здания.
«Куда я попал?» — думал он, осматривая стальные стены Делового района Офира и нелепые металлические деревья, украшавшие город. Солнца в этом городе не было. Здесь его заменяли многочисленные светодиодные лампы. Все здания были не из кирпича, а из железа, кругом на стенах были развешены плакаты, пропагандирующие счастливую жизнь на красной планете. Но если тут так хорошо жить, то где люди?
— Я полагаю, что вы хотите спросить, где люди? — обратился к Адаму Алан.
Дженсен кивнул.
— Сейчас день, и все люди заняты своим делом. Адам молча указал карбоновым пальцем на себя, говоря, что раз он очутился на Марсе, ему бы не помешало найти работу.
— Вы ещё не совсем окрепли, мистер…
— Дженсен, Адам Дженсен.
— Очень приятно, а меня зовут Мансер Алан, и я ваш проводник здесь на Марсе.
Мансер Алан в ознакомительных целях разрешил Адаму прогуляться не только по Деловому району, но и по трущобах, так как его помощь солдата тайной полиции Источника Изобилия может понадобится и там. В трущобах не было светодиодных ламп, освещающих улицы, — здесь весь свет исходил от неоновых вывесок и красных фонарей, развешенных на маленьких китайских ресторанчиках. Над крышами и головами прохожих угрожающе свисали провода. Адам задрал голову и попытался увидеть небо или Фобос с Деймосом, но из-за зданий, загораживающих небо, ничего не было видно.
— Первый раз на Марсе? — раздался женский голос за спиной. Это одна из торговцев увидела странного незнакомца, расхаживающего вдоль торговых рядов и пытающегося найти небо.
Адам кивнул.
— Ты его тут не увидишь, но я слышала, что если забраться на самый высокий уровень в Деловом районе, то можно разглядеть тёмное пятно на небе, это Меркурий.
Тут Адама как током ударило. Марс рядом с Меркурием? Да что тут произошло, и как красная планета очутилась за Меркурием?! Это же почти рядом с солнцем. Дженсен ничего не ответил и продолжил изучение торговых районов и трущоб Офира.
========== Добро пожаловать на Марс. Часть 1 ==========
— Скотт, быстрее сюда!
Если для Адама Дженсена пробуждение не было болезненным, то для Вацлава Коллера, который проснулся второй раз, оно не обошлось без болей в голове и резкого звона в ушах. Боль была настолько сильная, что ему хотелось лезть на стену; он крутился на кровати, пытаясь снять с себя кислородную маску. Габриэла Мансер которая находилась в палате вместе с учёным Скоттом, заметила, что тот паренёк, за которым она присматривала, вновь пришёл в сознание и теперь ворочается на больничной койке. Скотт в это время находился в другом конце палаты, осматривая других пациентов, которым было велено вколоть сыворотку и распределить между колониями, контролируемыми Авророй.
Вацлав продолжал крутиться, находясь на больничной койке, боль в голове никуда не уходила, а звон стоял жуткий. Всё в глазах плыло, но сквозь белую пелену в глазах и жуткие головные пульсации, он смог разглядеть часть больничной палаты, где он лежал, и лицо держащей его девушки, которая пыталась успокоить и кого-то звала на помощь. На вид ей было лет двадцать с лишним, у неё европейско-азиатский тип лица, короткая стрижка и… карие глаза. Даже находясь в полубессознательном состоянии, он смог внимательно разглядеть её глаза. Казалось, обычные карие, но что-то неземное в них было, какой-то неземной отблеск.
— Пустите меня, пустите… — заголосил Вацлав на чешском языке.
— Я не понимаю, что ты говоришь, но попытайся успокоиться, — говорила девушка, продолжая удерживать Вацлава на больничной койке. Он не понимал, на каком языке она говорит: скорее, говорила на смеси европейских и азиатских языков. Поскольку в палате кроме этой загадочной девушки и самого Вацлава пока никого не было, он попытался её разглядеть поближе и даже еле улыбнулся ей. Но тут по телу прошла вторая волна боли, словно его током ударило, а руки… его механические руки начали искрить. Девушка вновь стала звать на помощь, и в палату пришёл мужчина с худощавым лицом, в халате доктора.
— Его руки, они заискрились! Разве такое может быть после применения сыворотки? — спросила Габриэла у Скотта.
— Похоже, наш пациент техномант, его тело реагирует на сыворотку так же, как и твоё. Помнишь?
— И что с ним теперь делать? Я не хочу, чтобы история, которая приключилась с Эндрю, повторилась и с ним.
Голоса доктора и его помощницы для в Вацлава звучали, как голоса неземных существ, но сами «эти существа» выглядели, как обычные люди — может, потому, что Вацлав кроме чешского языка плохо знал остальные: английский и другие языки давались ему с трудом. Он вновь попытался привлечь к себе внимание.
— Помогите, помогите, — на сей раз кричал на английском языке.
— Кажется наш пациент знает английский, — подметил доктор, осматривая Вацлава.
— Где я? — на ломанном английском спросил Вацлав.
— В безопасном месте. Помните, что произошло?
Коллер отчаянно попытался вспомнить, что с ним случилось, но головная боль не давала ему это сделать, хотя он помнил, как некая корпорация, Источник изобилия, предложила ему и ещё нескольким аугментированным новую жизнь, где его не будут называть апнутым или железякой.
— Zdroj*, — только и проговорил Вацлав.
— Успокойтесь, друг мой, — тихо ответил доктор.— Источник изобилия сюда не проберётся.
Доктор, как оказалось, знает чешский язык, и Вацлав попытался с ним заговорить, но тот сказал парню, чтобы не разговаривал, пока полностью не придёт в себя. После чего вместе с девушкой покинул палату.
***
— На каком языке ты с ним общался Скотт? — полюбопытствовала Габриэла, которая наблюдала за тем, как пациент, за которым она присматривает, попытался завести разговор с её другом.
— На одном из языков Восточной Европы. За долгие годы жизни на Марсе я изучил почти все языки планеты Земля.
— Вы хотите вернуться обратно в Эдем? — спросила Габриэла. Скотт только улыбнулся: он был слишком стар для таких полётов, к тому же давно привык к экстремальной и давящей на всех жителей Марса атмосфере, а потерянная во время великого потрясения связь с Землёй говорила о том, что в Эдеме что-то не так.
— Я слишком стар для таких перелётов. Единственное, что я хочу знать, так это то, зачем Источнику изобилия нужны люди с Земли, — твердо ответил Скотт.
— Чтобы сделать из них техномантов, наверное, другого ответа у меня нет, — развела руками Габриэла.
— Здесь только один техномант, у остальных людей никаких отклонений после применения сыворотки не наблюдалось.
Тут Габриэлу окликнул главный техномант Авроры: ему потребовалась помощь, чтобы разобраться с бортовым самописцем рухнувшего на Линии тени корабля. И Габриэла согласилась помочь, ведь, чтобы достать бортовой самописец, нужно разобрать то место, к которому он прикреплён, а Габриэла на данный момент единственный техник в Авроре. Её подругу, Амелию, попросту не пустили в лабораторный комплекс. Переодевшись в обмундирование техноманта и проверив на всякий случай свои флюиды, которые по-прежнему не восстановились, Габриэла вместе с двумя техномантами Авроры вышла из лабораторного комплекса и направилась к месту крушения корабля. Линия тени не была безопасна ни для простых людей, ни для техномантов. Ближе к вечеру оттуда периодически вылезали голодные хищные кроты и громовая саранча. Увидев отблески электричества, Габриэла велела двум идущим с ней техномантам приготовить своё оружие. Компаньоны её послушали и, достав свои боевые шесты, зарядили их электричеством. Девушка щёлкнула пальцами, проверяя запас электрических флюидов в теле, и, поняв, что сил на борьбу с саранчой хватает, достала свой боевой шест. Приготовилась к схватке с громовой саранчой, хоть это и не самый опасный противник, всё равно нужно быть осторожней: она пускает молнии не хуже любого техноманта. Габриэле во время сражения пришлось несколько раз отскакивать в сторону, дабы не попасть под молнию, пускаемую насекомыми. Победив в схватке, компания двинулась дальше. Начало смеркаться, и главный техномант Авроры, связавшись с Габриэлой, попросил её и двух помощников поспешить с изъятием бортового самописца.
