— Комплименты в сторону, давайте уже разбираться с силами. — я не хочу узнавать больше ничего. Просто обучите меня, и я избавлюсь от всего, что связало меня с этим миром.

Я все решил. Помочь им — окей. Но любопытству места уже не осталось. Я не хочу знать ничего о том мире, в котором живу. Я не хочу узнавать об устройстве этих миров, не хочу думать об обитающих там существах. Не знать будет лучше. Иногда незнание — лучший подарок.

— Я рада твоему позитивному настрою, но начнем мы только во вторник. — почувствовав мой раздраженный взгляд на себе, Селина хмыкнула и цокнула ноготками по столу, затем снова скрестив руки на груди. — Во вторник прибудет подкрепление. Он поможет прочесать нам территорию.

— Он? — еще артеки? Вот давайте без этого! Меня и один с ума сводит, а два так и вовсе убьют.

— Мой брат. Ты сам все от него узнаешь, когда он прибудет. — Селина выглядит максимально надменной. Это чертовски раздражает! Беру свои слова назад — они обе настолько сучки, что мне не жаль было бы, если бы они умерли!

Это так я выгляжу в глазах других людей? Что ж, увидев себя со стороны, я готов был убить и мою копию, и свое бренное тело, которое такое дозволяет. Ибо человек, похожий на меня, даже меня раздражает так, что ее хочется хватануть за шею и душить, пока дергаться не перестанет.

— Брат так брат. Мне без разницы. Я просто хочу закончить с этим. — странно, что они не понимают. Я вроде всем своим видом показываю незаинтересованность в происходящем.

— Нам тоже без разницы. Найди Харона и мы от тебя отстанем. — да, в наших отношениях за эти недели что-то да изменилось. Мы сблизились, притерлись, научились друг друга терпеть. Но друзьями… Друзьями мы стать так и не смогли.

— Прекрасно. Рад, что мы сошлись во мнениях. — я стараюсь не думать, что мне придется прожить с новыми силами всю жизнь, даже если артеки уйдут. Это слишком невыносимо и мучительно — думать о безвыходности моего положения.

— Да просто зашибись… — Селина разве что зубами не скрипит.

Мы играем с ней в злые переглядки. Кто-кого победит, кто-кого переглядит. Кто сделает это… Ничего не получит, да. Зато самоутвердится.

— Так, ну все, хватит раздражать меня своими гляделками! — Ева хлопает руками по столу, грозно смотря сначала на Селину, которая тут же надулась и присмирела, а затем на меня. Пришлось тоже опустить взгляд и сделать вид, что раскаиваюсь. — Пейте свой чай и пошли уже дальше заниматься. У нас нет больше времени ссорится и откладывать все на потом.

В чем-то она права. У нас нет времени. У меня — в первую очередь. Я должен все это закончить до того, как моя крыша окончательно протечет.

Я поднимаю кружку с остывшим чаем и парой глотков выпиваю все.

— Начнем?

***

— Убери эту блядкую штуку от меня подальше! — зажиматься в угол комнаты — не лучшая затея, но путей отхода больше нет.

Селина наставляет на меня копье. В свете солнца синеватый металл сверкает и переливается. Он слишком близко к моему лицу, настолько, что я почти ощущаю его остроту на своей коже.

— Видишь что-нибудь? — она издевается?!

— Нет конечно же! Ты же артек! Я так и так ничего не увижу! — убегать из этого угла некуда. Одно неаккуратное движение Селины, и мое лицо пострадает.

— Сели, он прав. Убери-ка свое копье подальше, мы его не для того ко всему этому привлекали, чтобы убить. — Ева подходит к нам ближе, преодолевая препятствие в виде стеклянного кофейного столика.

— Я вижу, вижу все! Убирай! — вот за Евой действительно клубится дым. Оно и понятно — я настолько сейчас хочу стукнуть Селину, что даже наставленное на меня острие копья скоро перестанет быть весомой причиной врезать ей.

— Угх, а так хотелось. — чего хотелось — знать не хочу.

С гневным выдохом она опускает копье и упирает его в пол. Убирать не собирается. Хотя, судя по тому, как оно появилось, ей это труда не составит. Копье она в буквальном смысле из воздуха преобразовала. Как, с каким трудом и почему я знать не желаю. Мне все равно, все равно, все равно!

— Время укорачивается. Мне пары секунд хватило, чтобы ты начал видеть. — я не смотрю на лицо девушки-артека. Только на копье, одного ловкого движения которого хватит, чтобы мне было больно. — Завтра будем пробовать врубать твою силу без использования фактора страха.

— А-ага, конечно… — копье убери, убери копье. Пожалуйста, убери чертово копье.

— Сели, копье. — спасибо, Ева! Спаси меня от этой маньячки и ее берущегося из воздуха оружия.

— Ну если ты настаиваешь… — она недовольно кривит лицо.

Под мой испуганный писк она взмахивает копьем. Закрыть лицо руками, сжаться в комок — сделать все, чтобы не ранила! Но — вспышка света, тихий звон. Когда я открываю глаза и в ужасе смотрю на Селину, оружия у нее уже нет. Зато есть небольшое темное пятно на ярко-красной пижамной футболке. Прямо между ее грудями.

— Если ты не перестанешь смотреть на мои сиськи, я верну копье. — да я же не специально!

— Нет, не надо! Все, не смотрю! — мне твои груди нахер не сдались! Да будь у тебя хоть пятый размер, с таким характером никакие сиськи не помогут!

— Селина! Боже! С вами двумя никакого сладу. — Ева закатывает глаза и плюхается на диванчик, стоящий прямо за спиной Селины. Она подтаскивает к себе большую подушку в синей наволочке и крепко стискивает ее в руках, тяжело смотря в спину артека.

— Ева, не смотри на меня так. — Селина не поворачивается, не давая мне выскользнуть из угла. Справа от меня стоит тумба с телевизором, слева вырастает стена. Единственный выход перегорожен девушкой, которая легко может вызывать копье. Я уже ничему не удивляюсь, только боюсь и жажду избавиться от этих двух сумасшедших.

Наконец, я решаюсь проскользнуть мимо Селины. Пара осторожных шагов вперед и в сторону. Рывок — я прохожу мимо напряженной девушки, прибавляю шаг и вот, свобода. Она остается позади, передо мной — все пространство комнаты. К стоящей по правую руку кровати в закутке комнаты я идти не решаюсь, внутренним чутьем понимая, что это кровать Селины и мне там рады не будут. Хотя, чутье — это сильно сказано. На кровати просто валяется то самое красное платье, которое я уже видел на артеке, а рядом с ее изножьем стоит сумка Селины. Нет, я мог и ошибиться, но испытывать ее терпение желанием не горю. Это я потом проделаю с Закки или моей бандой, но уж точно не с воинственной девушкой.

Я не спрашиваю разрешения у Евы и просто усаживаюсь рядом с ней. Получаю строгий оскорбленный взгляд, но и с места не двигаюсь.

— Что ж, я могу похвалить тебя. — Ева делает вид, что не хочет столкнуть меня с дивана к чертям — улыбается, складывает руки на подушке, жмурит глаза. Я ей не верю.

— Если ты хочешь, мы можем попробовать включить твою способность без страха уже сегодня.

— Хочу! — я не устал, мне пока хватает сил. Я еще смогу потягаться. Главное не думать о том, что в городе теперь не безопасно. А еще о том, что у Селины есть копье, которое может убить меня быстро и болезненно.

— Значит, этим и займемся. — я откидываю голову на спинку дивана и смотрю в белый потолок. — Подождем, пока твоя способность отключится и, если ты будешь полон сил, будем тренироваться еще.

— Угу, конечно. — я считаю трещины в потолке и стараюсь не думать. В моей голове — сущий хаос и порядок в нее никак не придет, как бы я не пытался делать вид, что все в порядке.

Мои силы на исходе. Не физические, моральные. И когда они подойдут к концу, я сорвусь в пучину безумия, выхода из которой наверняка не найду.

Это должно меня волновать. Но… Почему-то не волнует. Первая трещина уже прошла по тому мне, что жил в прекрасном неведении.

========== Сомний ==========

Время до вторника прошло поразительно быстро. Я занимался, занимался и еще раз занимался. Два дня моей жизни прошли сплошь за занятиями.

В воскресенье я провел у Евы и Селины много часов, до самой темноты. Если бы мне не позвонил Лорел с вполне ожидаемым вопросом «где тебя носит?», я бы так и продолжал сидеть в маленькой квартирке артека и Связанной. Я не узнавал у них ничего нового о Примумнатус, боясь получить сведения о еще какой-нибудь страшной хрени, о которой мне знать не стоит, если я хочу спать спокойно. Мы просто бесконечно много занимались. Сначала ждали, пока проявление силы уйдет, потом долго и муторно пытались заставить ее врубиться без угроз моей жизни. Получалось не очень. Мне было тяжело и плохо до черных точек перед глазами, я быстро устал. Еве пришлось покормить меня и еще раз напоить чаем, а затем мы снова пустились в пляс.