========== Пролог ==========
Казалось, что после падения Вудбери и бегства главного врага всей группы, жизнь в тюрьме снова заиграет яркими красками. Апрель выдался на редкость теплым, солнечным, и множество новых лиц заметно преобразили мрачную крепость. Детский смех стал неотъемлемой частью каждого дня, заставляя даже самых хмурых личностей, таких, как, к примеру, Дэрил Диксон, пусть и скромно, но улыбаться. А с легкой женской руки, вернее, нескольких женских рук, тут и там появлялись различного рода безделушки, придающие тюремным блокам и камерам уютный вид. В столовой появились скатерти и плетеные вазочки с искусственными цветами, в умывальнике повесили крючки и полочку для разного рода баночек с кремами, скрабами и чем-то не совсем понятным мужской части населения, а на выходе рядом с дверью прикрепили зеркало.
Даже на вылазки теперь ходить стало проще – прибавилось и мужчин, которые с готовностью рвались помогать укреплять заборы, прочищать шланг для воды и привозить продукты. Само собой получилось, что люди, пытаясь жить нормальной жизнью, даже стали разбиваться на парочки, и, что более удивительно, никаких любовных треугольников не было и в помине. После долгих месяцев бесконечного страха, боли и потерь наступила долгожданная белая полоса, в которой просто не было места никаким склокам и спорам из-за сердечных дел.
Те, кто прибыл в тюрьму из Вудбери, быстро усвоили, что мрачного вида охотник в рваных джинсах и кожаной жилетке не потерпит никого возле коротко стриженной мадам с кухни, хотя вот так сразу трудно было сказать, что между ними что-то есть. Кэрол на эту тему никогда не заговаривала, а Дэрил и вовсе отличался особой молчаливостью. Но то, что все их якобы случайные переглядки, подшучивания женщины над Диксоном и его своеобразная забота, заключающаяся чаще всего во фразах, типа: «Женщина, ну куда ты лезешь, это ведь тяжелые ведра/кастрюли/осторожно, блин, там ходячий!» не просто нечто из области дружбы, было понятно и без слов.
Суровый с виду лидер тюремчан по имени Рик Граймс был одиноким мужчиной, хотя не заметить его томные взгляды в сторону темнокожей женщины с катаной не смог бы даже слепой. Эти двое в открытую улыбались друг другу, смеялись, шутили и, похоже, были вполне довольны теми отношениями, которые между ними были. Сын Рика пару раз обмолвился о том, что был бы не против, если бы его отец сошелся с Мишонн, но всякий раз эта тема быстро сводилась в шутку, и все о ней на время забывали. Хотя стоило кому-нибудь хотя бы один глаз скосить в сторону Мишонн, как Рик принимался по пятам следовать за своим «конкурентом», поглаживая висящий на поясе кольт. Желание приударить за горячей дамой тюрьмы тут же пропадало.
Гленн и Мэгги и вовсе были единственной женатой парой, и никому даже в голову не приходило портить отношения ребятам. Один из новичков, Боб, еще не так давно борющийся с одной своей пагубной привычкой, в последнее время подался в ярые оптимисты и пытался сразить своим обаянием неподступную Сашу, чей брат каждое утро таскал полевые цветы для Карен, тоже приехавшей из Вудбери. Вторая дочь Хершела, Бет, тоже не смогла воспротивиться чарам весны и уже который вечер прогуливалась с Заком. Даже Карл и тот положил глаз на одну новенькую девочку своего возраста. Хершел, смеясь, прозвал тюрьму Городом Любви.
Сформировавшаяся идиллия устраивала абсолютно всех. Порядок был как в отношениях, так и в обыденной жизни; у каждого были свои обязанности, от которых никто не отлынивал, а все перерывы во время кропотливой работы были строго нормированы. У забора работали в три смены, а на вышке сторожа менялись каждую ночь. На кухне царствовала Кэрол, помощники же ее чередовались по составленному графику, так же, как и в прачечной, и в импровизированной швейной мастерской. Зато после шести вечера, когда начинало темнеть, работа прекращалась, не считая, разумеется, охраны тюрьмы, и каждый был волен делать то, что пожелает. Разве что дети с недовольными лицам корпели над домашними заданиями, за которые потом получали баллы. Баллы обменивались на желания, которые чаще всего состояли в просьбах привезти с вылазок ту или иную вещь или игрушку. Такой режим был составлен не сразу, но устраивал всех. До тех пор, пока не появился еще один новичок, который, пусть и невольно, но сбил весь распорядок.
========== I. Человек в лохмотьях ==========
Погода явно решила как-то загладить вину перед оставшимися в живых людьми после суровой и очень холодной зимы, и солнце принялось согревать землю с того самого момента, как только появлялось из-за горизонта. На небе не было ни единого облачка, и Рик, собираясь на вылазку, даже засомневался, стоит ли брать с собой куртку. На дворе была весна, но столбик ртути в термометре подобрался к отметке в двадцать с лишним градусов, и теперь жители тюрьмы изнывали от жары, не решаясь открывать так старательно заклеенные окна. Мало ли, вдруг снова станет холодно? Отопления ведь нет.
- Вентилятор бы, - заметила Мишонн, обмахиваясь старой газетой с пожелтевшими страницами. – Или веер какой-нибудь?
- Мы посмотрим что-нибудь, - с готовностью откликнулся Боб, светясь улыбкой. Опять пытался произвести впечатление на Сашу, которая, как и большинство, пребывала не в лучшем расположении духа из-за жары. Да и ей еще предстояло провести полдня вместе с Кэрол в душной кухне возле газовой плиты.
В отличие от Боба, Рик, Дэрил и Гленн были настроены менее оптимистично. Слепящее солнце может стать серьезной проблемой, когда придется держать ухо востро, высматривая, нет ли какой опасности поблизости. Лучи небесного светила отражались практически ото всех поверхностей, что было большим минусом. Дэрил прибавил к списку жизненно-необходимых вещей несколько пар солнцезащитных очков.
Когда все, наконец, было готово, автомобиль, в котором заняла свои места группа, тронулся с места. Тайриз отпер ворота, молчаливым кивком пожелав мужчинам удачи, а Кэрол, как только машина выехала за пределы тюрьмы, громко хлопнула в ладоши, призывая всех приступать к работе. До вечера о Рике и остальных предпочитали даже не думать, боясь накликать беду. В это время никогда не знаешь, как все может повернуться.
За рулем всегда сидел Дэрил. Он же выбирал музыку, в то время как пассажиры синхронно вставляли в уши затычки, лишь бы не слышать те душераздирающие вопли, которые охотник искренне считал шедеврами современного искусства. Его странные вкусовые предпочтения никто и никогда не обсуждал, а уж вытащить из магнитолы кассету было равносильно самоубийству. Казалось, что Дэрил одним только взглядом отпилит руку всякому, кто посмеет помешать ему наслаждаться музыкой.
Эта поездка ничем не отличалась от многих других. Дэрил кивал в такт песне, тряся волосами, которые то открывали ему обзор на дорогу, то скрывали напрочь весь окружающий мир. И опять же, пытаться объяснять Диксону, что его нежелание стричься может всех угробить, было бесполезно. Все равно, что убеждать ходячего, что есть человечину нельзя, как поговаривал порой Боб. Этот парень вообще много чего говорил, но в его речах всегда находилось место для ходячих.
Рик, искоса поглядывая на Дэрила, который даже подпевал своей любимой группе, лишь глаза закатил. Сейчас Граймса больше волновало, что в салоне автомобиля, даже не смотря на открытые окна, царила духота. Он чувствовал, как рубашка прилипла к его мокрой спине, и пожалел, что все-таки надел куртку. В попытке ее снять он случайно задел локтем Гленна, который, ойкнув, дернулся вперед, задевая плечо Дэрила. Тот, опешив от того, что кто-то посмел нарушить его покой, повернул голову и открыл рот, намереваясь высказать неуклюжему товарищу все, что о нем думает. Его перебил испуганный вскрик Боба.
Машина с глухим стуком сбила кого-то, так внезапно появившегося на дороге. Издавая режущий слух скрип, машина остановилась, когда Дэрил вдавил педаль тормоза в пол. На несколько секунд в автомобиле воцарилась тишина, прерываемая лишь частым дыханием группы. Нервно сглотнувший Боб осторожно повернул голову и стал всматриваться в боковое зеркало, ожидая увидеть, как из-под машины выбирается разъяренный ходячий. Впрочем, именно этого ожидали все, а уж когда до их ушей долетел протяжный стон, Рик и вовсе предложил выбраться наружу и добить гада.
