Ничто человеческое мне не чуждо, стало интересно, что ж такое готов поведать Сергей Журавлев. Любопытство сгубило кошку. И в то же время, стало причиной множества открытий. Я согласилась спуститься в кафе. Тем более, что второй завтрак, будет весьма кстати: бутерброд с ореховой пастой и горстка творога, засыпанная смородиной, были съедены так давно, что порцию омлета к ним не мешает добавить.

Мысленно констатировала, что несмотря на нервное напряжение, у меня не пропал аппетит. Как ни странно.

– Лидия Борисовна, я ненадолго отлучусь, если что звоните, – говорю, проходя мимо помощницы, поливающей фикус, когда-то ею собственноручно выращенный.

Та открывает рот, но не успевает ответить.

– Зашел познакомиться с Ариной Михайловной. Искренне сожалею, что не получится работать в одной команде, но по крайней мере, успеем выпить кофе, – обаятельно улыбаясь женщине, сообщает замедливший шаг бывший.

У Лидии розовеют щеки. Ставит лейку на стол, к кадке с фикусом.

– Арина Михайловна – это кто? – спрашивает громко и бесцеремонно.

От неожиданности останавливаюсь. Подобной тональности от всегда корректной и уравновешенной женщины, я никогда не слышала.

– Я новый… – с легким раздражением начинает Сергей.

– А-аа! Новый. Да вы батенька – идиот! Только идиот может разбрасываться такими специалистами как Арина Богарова! Мне терять нечего, и дети запилили, через месяц шестьдесят, а я все работаю! – Лидия забрала лейку и гордо удалилась в переговорную. Как только она в переговорную вошла, оттуда раздались громкие аплодисменты… Достаточно многочисленные.

– Распустили сотрудников, не знают, что такое субординация. Арин, для меня важно…

– Для тебя важно, чтобы никто не знал о нашем браке. На твое мнение о пока еще моих сотрудниках – мне плевать! Идем куда шли, выделяю тебе двадцать минут на изложение проблемы. – парирую негромко, но жестко.

Удивляю отпором. Теряется Сергей, не находит, что ответить. Молча спускаемся в лифте, молча проходим в ближайшее от лифта кафе. Усевшись за столик, мой бывший муж хмуро оглядывает помещение, и принимается нервно выстукивать пальцами по столешнице.

Происходит реакция Майера, пробуждается гормон счастья! Пойдем! Нельзя от счастья отказываться! – вспоминается мне.

– Арина. Прежде чем зайти к тебе, я заскочил в отдел продаж, познакомиться с персоналом. В ходе общения выяснил, вам предоставили немного не корректную информацию, я не являюсь соинвесторм покупки "МиБоР", меня назначили исполнительным директором с перспективой перевода в генеральные по окончании испытательного срока. – приняв из рук официанта чашку с эспрессо, приступает к разговору Сергей. – Арин, я долго не мог найти работу и вдруг, получаю предложение от холдинга, в который даже резюме не отсылал. Честное слово, не предполагал, что речь идет о фирме твоего отца, никогда б не подумал, что он обанкротится. Арин, ты пойми информация о том, что бывший владелец, является моим бывшим тестем, может мне навредить, – ставит чашку на блюдце, устремляет на меня взгляд…

Боже мой. Я за этот взгляд когда-то готова была отдать душу… Сердце вынимала из груди и на ладошке протягивала… Ему. Человеку, которому информация о том, что я была его женой, может навредить. Непонятно каким образом.

– Чем же тебе навредит, если кто-то узнает о… недолгом родстве с моим отцом? Это было давно, и неправда. – говорю по максимуму снижая тон, к соседнему столику, что за спиной Сергея, подходит мужчина слегка за тридцать, в синих джинсах и черном пиджаке поверх белоснежной футболки, садится за столик ко мне лицом.

Мой вопрос разозлил бывшего. Взгляд изменился, стал напряженнее, брови сошлись к переносице.

– Я объяснил. Боюсь, что неправильно истолкуют работодатели. Есть еще кое-что, но это не касается работы. Понимаешь, я жениться собрался, моя девушка не знает, что я был женат.

Странно. Мне совсем не больно. Мне пусто. Сергей говорил очень тихо, но мужчина в черном пиджаке, явно наш разговор слышит. Иначе зачем ему на меня так внимательно поглядывать. А мне все равно. Я устала. От напряга последних дней, от… бывшего ставшего совершенно чужим. Но… Пусть Сереженька на мои вопросы ответит. Чтобы раз и навсегда закрыть в то прошлое дверь.

– Я не буду распространяться о нашей короткой совместной жизни, при условии если честно ответишь: вечером в день развода, ты получил мое сообщение? – выговариваю четко, с расстановкой.

Он отвел глаза.

– Не получал. У меня телефон в метро вытащили.

Врет. Я это поняла. А он понял, что я не поверила. И сорвался.

– Я тебя любил. Мне казалось это навсегда. А потом меня стало подбешивать: почему одним все, а другим за каждую малость нужно корячиться? Нужна квартира – держи квартиру, нужны деньги – возьми деньги! Все тебе! А моя мать только с меня спрашивала: сынок, у меня задолженность по квартплате, нет возможности помочь оплатить? Да! Я помню, что ты давала мне каждый месяц по двадцать тысяч, чтоб я мамаше отправлял. Но у меня могли быть и личные траты: помнишь, подвеску тебе подарил на День влюбленных? Ну да, ты же думала, что я на двух работах вкалываю. Вкалывал бы, если бы в вашу семейку не попал. – он схватил со стола чашку, залил в себя остатки остывшего эспрессо. – окончательно ты меня выбесила, когда колье, подаренное папашей, предложила продать. Мне безумно хотелось машину, но я знал, что мы вот-вот разведемся.

Арин. Я… Мне всего двадцать два было. Ты красивая, нежная рядом, но… Вокруг бурлит жизнь, а я как привязанный. Пойми, это бы все равно случилось. Если не Светлана, то другая женщина рано или поздно должна была появиться. А Светка… за жабры меня взяла. Требовала, чтобы я с тобой развелся, обещала уйти от твоего отца, гарантировала помощь в покупке квартиры. И кинула. Как только развод оформил. Хотел вернуться к тебе, даже к дому подошел ночью… Постоял и ушел. Ты беременна. Я молод, и брать на себя ответственность за ребенка…

Он замолчал. Повернул голову, кивнул стоящему неподалеку официанту. Попросил принести счет.

– Арина, ты собственно, можешь не присутствовать на собрании, с тобою в любом случае вопрос решен. Правда заявление на увольнение я не подписывал, твои документы зачем-то затребовали в головной офис. Адрес офиса в кадрах есть. Прости за все. И поверь, я не против увидеть дочку, но…

– Пошел вон. Желательно быстро. Пока я тебе прилюдно пощечину не врезала.

Он поднялся и пошел к выходу. Не оборачиваясь.

Я осталась за столиком. Схватилась за голову. Нестерпимо захотелось принять душ… И тихонько заскулить. От жалости. Не к себе сегодняшней, а к той наивной, доверчивой девочке, какой я шесть лет назад была. И к Ксюшке… Пусть она мой выбор, но нельзя же о ней так… равнодушно…

Я держась за виски ладонями, смотрела в одну точку. Мужчина занимавший соседний столик, поднялся скрипнув отодвигаемым креслом, налил стакан воды и… подсел за мой стол.

– Простите за вторжение, выпейте воды. На собрании вам и вправду нечего делать, я, пожалуй, тоже воздержусь. Кстати, забыл представиться – Константин Баринов, глава и владелец холдинга "ПакСер плюс". Журавлев не ошибся, вопрос с вами действительно решен. Правда совсем не так, как он предполагает. Давайте—ка Арина я вас домой отвезу, машина ваша на стоянке останется, ничего с ней не случится. Завтра заберете, после того как по поводу вашей дальнейшей работы пообщаемся. Сесть за руль в таком состоянии в любом случае не позволю. Переживете денек без автомобиля. С утра за вами водителя пришлю.

Оглушенная откровениями бывшего, ошарашенная известием, что невольным слушателем этих откровений был никто иной, а владелец холдинга выкупившего компанию отца, я чувствовала себя выброшенной на сушу рыбой.

Проглотила воду, глотаю воздух и никак не получается вернуться в человеческий облик.

И все это на глазах у Константина Баринова.

– Арина, вам нужно что-нибудь забрать в офисе? Наверняка с собой была сумочка, – новый владелец "МиБора" освободил от рукава пиджака запястье, бросил взгляд на синий циферблат швейцарского хронометра. – Как вам удобнее, я дождусь вас в холле возле ресепшен, или все же сопроводить до кабинета?