Я закричала и впилась ногтями в его спину. От вторжения тело горело, и я начала мотать головой и двигать бёдрами, чтобы приспособиться к нему.

— Господи, перестань дёргаться, женщина. Надо было предупредить, что ты девственница, — процедил он сквозь зубы. Пот выступил у него на лбу.

— Шевелись, ублюдок! — приказала я, продолжая ёрзать, потому что не в силах была остановить огонь боли. — Каллаган, выйди из меня. Ты разрываешь меня на части.

— Эри, не двигайся, мать твою, — процедил он. — Ты слишком тугая, нужно было предупредить, что ты девственница, прежде чем дать мне трахнуть тебя, — прорычал он, удерживая мои бёдра.

— Каллаган, — простонала я сквозь слёзы. — Больно! Забери боль. Ты мне всё влагалище разорвёшь!

— Не… разорву, малышка, — произнёс он, прижавшись лбом к моему и глядя мне в глаза. — Ты слишком напряжена, расслабься, чтобы я мог доставить тебе удовольствие.

— Расслабиться? Ты блин серьёзно? Ты только что едва не разорвал меня пополам, и хочешь, чтобы я расслабилась? Жжётся, блин. Хватит! — зарычала я. Тело сжало его член, усиливая боль.

Я дёрнулась, а Каллаган стиснул зубы, когда я попыталась уползти от него.

— Так чертовски идеальна, — простонал он, медленно начав двигать бёдрами.

— О-о-о, ещё! — взмолилась я, когда ощущения начали меняться. Я расслабилась и затрепетала, когда он медленно вышел, и толкнулся глубже. Боль ушла, и на её месте появилась эйфория. Я обняла ногами Каллагана за талию, закрыла глаза и просто чувствовала происходящее. Его движения теперь не казались больными… совсем нет. После боли от проникновения и наполненности, всё стало не так уж плохо. На самом деле, даже… хорошо.

— Открой глаза, — хрипло потребовал он, и я повиновалась, вглядываясь в океанский шторм. Он прижался губами к моим, пока медленно двигал бёдрами в такт, который задавали наши тела

Каллаган скользнул языком в мой рот и сплёл его с моим в древнем танце, пока наши тела боролись за господство. Я подстроилась под ритм, катаясь на волне экстаза, которые возносили меня на вершину страсти и отправляли плавать сквозь звезды. Дрожащим голосом я умоляла о большем, убеждала унять напряжение, которое нарастало во мне. Я была уверена, что хриплый смех Каллагана будет преследовать меня до конца времён, но плевать. Я даже не возражала, когда он вышел из моего тела, перевернул меня, приподнял бёдра и вошёл в лоно сзади. Затем резко шлёпнул меня по попке, опаляя плоть, а другой рукой схватил за волосы и дёрнул. Я зарычала и начала сопротивляться, но чувство наполненности смешалось с удовольствием, пока он трахал меня. Каллаган зашипел, и я зарылась лицом в подушку и закричала, когда удовольствие вырвалось и пронеслось в каждое нервное окончание в теле.

Я не двигалась, не хотела подавать никаких признаков жизни, пока Каллаган не вышел из меня. Я, наконец, перевернулась, глядя на его голую задницу, удаляющуюся в сторону ванной. Через минуту он вернулся с полотенцем, которое кинул в меня.

— Ты вся в крови, — пробормотал он, проводя рукой по лицу и глядя на меня. — Ты трахаешься так же, как и дерёшься, женщина.

Я проигнорировала эту колкость, приводя себя в порядок. Каллаган подошёл к другой стороне кровати и забрался под одеяло. Как только его голова коснулась подушки, я сдёрнула одеяло с кровати и подошла к дивану, который стоял у дальней стены.

— Верни свой зад в кровать, — потребовал он.

— Иди на хер, Паладин.

— Зачем мне туда идти, если это твоя прерогатива? — Он рассмеялся, смотря на меня.

— Это больше не повторится, — проговорила я, ложась на диван и укрываясь с головой, как ребёнок. — Все совершают ошибки, и я не исключение.

— Да неужели? Может, попробуешь ещё пару раз, чтобы уж точно убедиться в совершении ошибки?

— Я иду спать, — проворчала я.

— Спокойной ночи, — проговорил он.

— Иди на хрен, Каллаган, — простонала я.

Я проснулась в тихой комнате. В отличие от моей квартиры, где слышны были звуки сигнализации, здесь царила тишина. Из-за боли во всём теле, я с трудом села. У меня болели места, о существовании которых я даже не подозревала. Я осмотрелась, обнаружив несколько любопытных статуэток. Встав, я направилась к той, которая привлекла внимание, и подняла её, уставившись на гротескные очертания фигуры. Я поставила статуэтку на стол и взяла следующую, и тогда у меня сердце заколотилось в груди. Я поднимала и ставила их одну за другой до самой последней, а затем посмотрела на спящего мужчину, над кроватью которого были нанесены чары зачатия.

Я швырнула статуэтку прямо Каллагану в голову, а затем пригнулась и поймала её прежде, чем она разбилась бы о стену и предупредила спящую красавицу о моих усилиях убить его во сне. Тогда-то мой взгляд и привлекли светящиеся защитные обереги под кроватью. Я впилась взглядом в спящую фигуру Каллагана, не обращая внимания на панику, проносящуюся по венам.

Он трахал меня в комнате, полной реликвий для зачатия. Но, с другой стороны, почему и нет? Его цель обрюхатить меня. Я пошла в ванну, включила все краны, оделась и выскользнула в гостиную. В момент, когда оказалась снаружи, услышала приглушённые голоса.

— Он сейчас с ней, так что не стоит её забирать, пока они не закончат, — проговорил тот, у кого глубокий голос.

— Он знал, как затащить её в постель, не приковывая цепями. Но ей нельзя дать уйти, пока не убедимся, что всё получилось.

— Она не так умна, как мы думали, если поверила в то, что он убил меня, — произнёс Артур, и я закрыла глаза от собственной глупости. Ублюдок.

— Я, честно говоря, надеялся, что с ней будет сложнее справиться. Я так долго ждал момента, когда смогу отомстить за оскорбления.

— Мой сын изобретателен, и наблюдал за Эри больше века. Он знал её слабые и сильные стороны. А чувство чести, по его мнению, в конце концов, погубит её.

Я сглотнула желчь, подступившую к горлу на правдивость его слов. Каллаган знал, что я поведусь, из-за кодекса чести, которого у него, в отличие от меня, нет. Я прижалась к стене, повернула в длинный коридор, который вёл мимо разговаривающих мужчин, и столкнулась лицом к лицу с паладином. Не мешкая, я накрыла ему рот ладонью, запрыгнула на спину и свернула ему шею. Он округлил глаза от шока, а из-за импульса движения и моей крепкой хватки, треск ломающихся костей был не так слышен. Я поймала тело, прежде чем оно упало, и спокойно уложила у стены, после чего пошла дальше по коридору.

Добравшись до двери, я увидела, что на стенах нарисованы тщательно продуманные защитные заклинания, что ещё больше взбесило. Он думал запереть меня в своей квартире? Идиот. Может, он и наблюдал за мной, но ничему не научился. Видимо, пропустил ту часть, где я мастер заклинаний. Большинство людей с ними сражались, и на удаление чар уходили часы. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы убрать чары и выскользнуть в освещённый коридор, подальше от ловушки, в которую Каллаган завёл меня.

Рыцари-паладины прикрывали выходы, и это не проблема. Я скользнула в комнату горничной и стащила униформу. Они кивнули мне, и я медленно направилась к главному лифту.

Оказавшись внутри, я вставила ключ-карту в ридер и прислушалась к музыке, которая играла из динамиков. Остался один этаж… в лифт вошёл рыцарь и улыбнулся мне.

— День сегодня хороший, — заметил он.

— Разве? — уточнила я и нахмурилась. В сегодняшнем дне не было ничего хорошего. Не для меня. Я вышла из лифта и остановилась, глядя на армию рыцарей, которая развернулась, когда двери лифта закрылись. Я чего на хрен в крепости? Великолепно…

Я направилась к дверям, не дожидаясь, когда мою уловку раскусят, и, оказавшись там, с беспокойством оглядела чары. Чёрт возьми! Я без усилий рассеяла их, прежде чем положить руку на стеклянные двери, и выйти со вздохом облегчения.

Снаружи действительно светило солнце, будто всё в этом мире нормально. К чёрту этого придурка! Внутри меня разлилась пустота. Предательство жгло, как острие клинка. Пока я шла домой, остро ощущала, что это дорога позора, потому что я только и думала о случившемся.