— Но он этого не сделал! Он бросил меня! Он оставил меня наедине со всем этим дерьмом, которое происходило. Если бы отец Люка, которого мы едва знали, в конце концов не почувствовал себя виноватым и не заплатил за нашу квартиру, я была бы на улице.

Слезы беззвучно текут по моему лицу. Анна всегда такая сильная и уверенная в себе и в том, чего она хочет. Так трудно представить, как она справляется со всем этим, но я понимаю, почему она такая.

Пройдя через все это, она ожесточилась, это все сделало ее жесткой и готовой встретить все, что мир бросает ей, и я так невероятно благодарна, что знаю ее.

Она отстраняется от меня, и я опускаю руки, мы оба вытираем глаза.

— Когда Люк сказал мне, что он чист, я не хотела ему верить. Я не хотела думать, что могу вернуть своего брата, от которого я зависела, потому что я боялась, что он каким-то образом облажается и я потеряю его снова. И это именно то, что произошло! Он напился и убил отчима Эйдена! И теперь я не увижу его еще бог знает сколько времени, — она делает глубокий вдох, словно пытаясь прояснить голову и успокоиться.

— Всегда есть шанс, что он этого не делал, — говорю я ей, не желая, чтобы она списывала своего брата со счетов.

Он пытается. Для нее. Он делает все, чтобы попытаться вернуться в ее жизнь. Сейчас это выглядит не слишком хорошо для него, но если есть хоть малейший шанс, что он невиновен и не попадет в тюрьму, в глубине души Анна хотела бы вернуть своего брата.

— Я просто… я просто не знаю, как себя чувствовать, наверное, — признается она. — Я имею в виду, что если он убил Грега, то заслуживает тюрьмы. Но я думаю, что часть меня не хочет видеть его гниющим там, понимаешь?

— Конечно, — успокаиваю я ее. — Несмотря ни на что, он все еще твой брат. И если тебе что-нибудь понадобится, мы к твоим услугам.

— Я знаю. Вы все, самые лучшие.

Она грустно улыбается, но потом встряхивает головой, словно пытаясь избавиться от грустных мыслей, и вдруг ее маска возвращается на место, а эмоции, которые она только что демонстрировала, исчезают.

— Так или иначе, я выбираю темно-синий или темно-фиолетовый лак? — спрашивает она холодно, словно последних сорока минут и не было.

Я чувствую, что она закончила говорить об этом и не давлю на нее, говоря ей, что темно-синий — это определенно ее цвет, и мы продолжаем красить ногти и рассказывать шутки, обманывая себя, думая, что в нашем мире все в порядке.

========== Глава 35. ==========

Мы провели следующий день, гуляя по пляжу и городу, и делая покупки, мы не могли не ходить по магазинам.

К тому времени, как мы вернулись поздно вечером, мы все были измотаны.

Я нахожусь в комнате Эйдена лежа на кровати, ем бутерброд с нутеллой на ужин, прокручивая свой ноутбук и ожидая, когда он вернется с новыми бутербродами.

Я была так занята просмотром случайных видео на YouTube, что только сейчас заметила, когда мой желудок начал урчать, что Эйдена нет дольше, чем это должно было быть, чтобы взять больше бутербродов.

Лучше бы он не отвлекался и не забыл про мою нутеллу.

Когда я открываю дверь, чтобы найти его, он стоит прямо перед ней, собираясь войти, одной рукой держа тарелку с бутербродами, а другой прижимая телефон к уху.

— Как и всегда, было приятно поговорить с тобой, Эндрю. Иди нахуй, — он вешает трубку, и я смотрю на него с широко раскрытыми глазами. — Это был Эндрю, — говорит он ровным голосом, обходя меня и входя в комнату.

— Я уже поняла, — я закрываю дверь и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Что случилось? И откуда у него твой номер?

Я сажусь перед ним на кровать, скрестив ноги, и беру бутерброд, который он протягивает мне.

— О, знаешь, просто какие-то более тонко завуалированные угрозы. Как обычно, — он откусывает свой бутерброд и закатывает глаза. — И когда я спросил, он сказал, что у него есть свои методы, и чтобы я имел это в виду, если попытаюсь обмануть его, бла-бла-бла.

— Он позвонил тебе с единственной целью убедиться, что ты держишь рот на замке? — должно быть, все прошло не очень хорошо. — Что ты сказал?

Он вздыхает.

— На самом деле я ничего не хотел делать, я просто хотел, чтобы он оставил Джейсона и Джексона и всех нас в покое. Но теперь он меня бесит. Угрожает мне и моей семье? И ты заметила тот черный внедорожник, который был припаркован через дорогу с затемненными окнами, после того как он поговорил с нами вчера утром? Наблюдение? Серьезно?

Я чувствую, как краска отливает от моего лица.

— Кто-то наблюдал за нами? Ты уверен, что это Эндрю, а не…?

Он знает, куда направляется ход моих мыслей, и немедленно утешает меня.

— Это не Тони, я обещаю, — он кладет свою теплую руку мне на бедро, и мое сердце автоматически успокаивается.- Я видел, что это был один из «друзей» Эндрю, который приходил с ним вчера утром, когда он опустил окно, чтобы покурить.

Я облегченно вздыхаю.

— Окей. Так что же мы будем делать с Эндрю?

Он удивленно поднимает бровь.

— Мы?

— Конечно, «мы», — я бросаю на него взгляд. — Так какой у нас план?

Эйден доедает бутерброд и вытирает руки.

— Я сказал ему, что собираюсь рассказать Вивьенн Хенфри всю историю.

Я тоже доедаю и убираю тарелку с кровати.

— Репортеру, который приставал к нему на карнавале?

— Да, с пятого канала — Вивьен Хенфри. Она уже ненавидит его, поэтому она возьмет эту историю.

— Как он отреагировал?

Он хихикает.

— Не очень хорошо. Немного потерял свое «профессиональное бизнесменское» самообладание и научил меня нескольким новым ругательствам

Почему он разыгрывает все так, будто это хорошо?

— А ты не боишься, что он выполнит свои угрозы?

Эйденс ухмыляется еще сильнее, в его глазах тлеет смесь озорства и уверенности.

— Ты беспокоишься обо мне, Тея?

Я в шутку ударяю его.

— Конечно, я волнуюсь!

Он хватает меня за талию и без предупреждения переворачивает нас так, чтобы мы легли, причем он сверху.

Я молюсь, чтобы мое лицо не вспыхнуло.

— Не надо, — успокаивающе говорит он. — У тебя и так достаточно поводов для беспокойства.

— Это не значит, что я не могу волноваться и о тебе тоже!

Он улыбается и заглядывает мне в глаза с таким блеском, который появляется только тогда, когда он по-настоящему счастлив. Он опускает голову и целует меня глубоко, так сильно, что у меня кружится голова, весь мир словно тает, и все, что имеет значение — это я, он и этот момент.

Мои руки путешествуют вверх и вниз по его спине, чувствуя, как сокращаются мышцы под моими прикосновениями, втайне радуясь, что я могу так воздействовать на него. Его руки сжимают мою талию, и он переворачивает нас так, что я оказываюсь сверху, мое тело плотно прижато к его.

Его руки повсюду, оставляя огненный след на моей коже, и я знаю, что никогда в жизни не хотела никого так сильно, как Эйдена Паркера.

Мы мягко отстраняемся, и он смотрит мне в глаза с ленивой улыбкой на губах, а его большие пальцы нежно пробегают по моей челюсти.

— Я люблю тебя, Тея.

— Чт…?

Я чувствую, как мое лицо застывает в шоке и тревоге.

Он любит меня?

Я вдруг нелюбезно скатываюсь с него и сажусь, не смея взглянуть на него.