— Думаю, потому что Вы не один из дешевых шлюх, которые радуются подобному вниманию, — на полном серьезе ответил Гарри.

— Доведите меня до кареты, я поеду с Авелин, — Луи фыркнул и бросил взгляд на улицу, желая поскорее убраться отсюда.

— Боюсь, Мадам и Месье Пейн уже уехали, — Альфа шел медленно, что совершенно не соответствовало бурлящей в Луи энергии, которая все хотела вырваться наружу хотя бы через быструю ходьбу.

— Что ж, тогда я поеду один, — он забрался внутрь с помощью Гарри, опираясь на его руку, радуясь, что не чувствует тепло его кожи, о которой хватало одних только мыслей, чтобы покрыться мурашками.

— Оставите меня здесь?

— Не пристало замужним Омегам разъезжать с посторонними мужчинами, — Луи потянулся к дверце, чтобы закрыть ее, однако мужчина перехватил его за запястье, сжимая до слабой, но неприятной боли и привлекая ближе.

— С каких это пор Вас заботит Ваше положение? — Гарри говорил, растягивая слова, находясь на непозволительно близком расстоянии, привлекая внимание каждого вышедшего из дверей церкви.

— Отпустите, иначе мне придется ударить и Вас, — Омега выдернул руку из цепкой хватки и отстранился, ощущая на своем лице горячее дыхание Альфы на протяжении всей дороги.

♡ ♡ ♡

Дом с каждой минутой все больше наполнялся гостями, поток родителей, тетушек, бабушек, их взрослых детей и друзей Авелин и Лиама не прекращался, то и дело раздавалась трель входного звонка, оповещающая о новых прибывших, которых встречала хозяйка, почтительно склоняя голову и обнимая в порыве счастья видеть каждого.

Мужчины собрались в небольшой комнате перед столовой, раскуривая сигары и распивая аперитив, которого было подано два вида — вермут, к созданию которого приложил руку еще сам Гиппократ, и Кампари, ликер, выпущенный несколько лет назад и пользующийся огромной популярностью и спросом. Мало кто выбрал первый напиток, классическому крепленому вину отдавали предпочтение только те, кто не хотел произвести впечатление на окружающих своим стремлением ко всему новому, что не значит лучшему, и те, кто не стеснялся своей любви к древнему, как мир, напитку.

— Поговаривают, в первых числах весны начнется война, — подал голос кузен Авелин Вивьен, на семь лет старше ее и такой же нежный личиком, с аристократичными повадками, пропитанными воспитанностью и этикетом — приехал он только сегодня из Парижа по приглашению своей любимой младшей сестрички.

— Эту шарманку тянут еще с конца лета, постоянно перенося дату. Слышали шутку о Бисмарке? — сквозь поднявшийся гул громче остальных ответил пожилой мужчина, одетый в костюм, который когда-то был сшит за очень большие деньги, сейчас же выцвел, а местами поблескивал из-за постоянного трения.

— Чего-чего, а шуток о “железном канцлере” Германии не слышал, — вставил предназначенное поднять всем настроение слово Лиам, сверкая глазами, которые вмиг загорелись, стоило в помещении начаться спорам о войне.

— Говорят, он настолько заинтересован в России и русском языке, что и войну с Францией спровоцировать не может! — не унимался Дегэйр, допивая уже второй бокал Кампари.

— Не думаю, что нам всем поздоровится, когда это все-таки произойдет, так что, по моему скромному мнению, пусть любовь Отто и России только растет и развивается, — с неким пренебрежением в голосе сказал Гарри, затягиваясь сигарой и расслабленно выпуская дым в возбужденный воздух, где взгляд каждого был прикован к нему.

— Мы знаем о Вашем отношении к войне, Месье, и лучше бы Вы помалкивали в этот раз, дабы не спровоцировать дуэль, — Камиль хоть и выглядел, как только что вылупившийся цыпленок, с этим рыжим невинным пушком на лице и светлыми волосами, однако во всем выражении и стойке его тела был вызов, в котором ясно читались неприязнь и вражда.

— Пока что только Вы занимаетесь этим, — ухмыльнулся мужчина юношескому напору, что только будоражил кровь в парне, который закипал лишь от одного взгляда на уверенного и самодостаточного Альфу. — К тому же, я собираюсь говорить все, что посчитаю нужным, не в этом ли суть диалога? Вам стоило бы лучше изучать этику отношений в пансионе, мой друг.

— Я посещал гимназию при императорском дворе, — он покраснел и готов был взорваться от того, что Гарри сделал отсылку к его образованию, которое походило на омежье.

— Что ж, не могу быть уверен в этом. Мои близкие знакомые, в частности Леон Мишель, никогда не позволяли себе затыкать собеседника.

— Еще скажите, что Вы состоите в отношениях с республиканцем, — вмешался Лиам, скрывая своим агрессивным тоном восторг, который, точно у неопытного ребенка, вызвал простой отсыл к высокопоставленным деятелям Франции.

— Хм, — Гарри задумался, оценивая собравшихся, и глубоко вздохнул, поправляя волосы. — Лиам, я считал Вас достаточно умным для того, чтобы Вы не были на стороне имперского строя и не придерживались ошибочного мнения о том, что Наполеон третий еще сможет удержать власть в своих руках. Оглянитесь, это крах Франции в ее же глазах, в глазах наших наследников.

— О каких наследниках Вы можете говорить? Когда сами за свои тридцать с лишним лет не заимели хотя бы одного, а только и делаете, что метите всех Омег в округе, создавая скандал на скандале, — Лиам демонстративно засмеялся, засовывая руки в карманы брюк, что означало открытую неприязнь к собеседнику, мало кто знал, что на самом деле творилось внутри мужчины — противоречие и презрение к самому себе и своему возбуждению, которое скапливалось не в паху, когда, например, Луи проходил мимо по тесным коридорам особняка, а в самом что ни на есть заднем проходе.

— Если Вам настолько интересна моя личная жизнь, могли бы поинтересоваться о ней в течение последних трех дней, пока принимаете меня в своем доме как приглашенного гостя Вашей женой.

И, кажется, этот спор между пятью мужчинами, ополчившимися на одного, которому было по большому счету плевать на мнение недалеких умов, которые только и могли, что передавать услышанное в одном обществе в другом, выдавая за свое, надуманное поздними вечерами за бокалом вина, будто это они раскопали старинные фолианты римского права в оригинале и на фоне вычитанного сделали вывод, что война не за горами, а именно в первых числах марта — не закончился бы, если бы в дверь не зашел покрытый каплями, раскрасневшийся, с блеском в глазах Джонатан.

— Добрый вечер, простите, что прервал Вас, — он отвесил поклон головой и улыбнулся гостям, искренне каясь за свое опоздание.

— Что Вы, дорогой, Вы как раз вовремя, так сказать, потушили искры разгоравшегося пламени непонимания, — ухмыльнулся Гарри, вставая с кресла. — Давно же мы не виделись, — с нахальной улыбкой победителя он подошел к растерявшемуся мужчине и обнял его так, будто они состояли в близких отношениях вот уже как десять лет, — друг мой.

♡ ♡ ♡

Омеги же собрались в гостиной, здесь было намного тише и спокойнее, чем в зале с Альфами, которые по своей природе стремились выставить себя умнее и мужественнее во всем на фоне других. Подобного отношения среди утонченных представителей слабого пола замечено не было, разве что только соревнование в красоте и изяществе набирало обороты, когда кузина Лиама Сьюзан по второму кругу начала рассказывать о своем свадебном платье, непременно белом с жемчужинами по вышитой кромке на груди.

— Луи’, а правда, что ты выходил замуж в черном? — девушка притворно стыдясь наклонила голову и поправила складки на темно-зеленой юбке.

— Дорогая, насколько мне известно, ты присутствовала в церкви, а после рассказала всем своим друзьям о том, как все происходило в мельчайших подробностях. Уверен, что и цвет платья и бриллиантов на моей шее ты тоже прекрасно помнишь, — он вопросительно приподнял бровь, испепеляя Омегу взглядом, советуя ей этим закончить с расспросами о личной жизни, однако та, кажется, не собиралась останавливаться.

— Ты можешь рассказать нам о брачной ночи? — она понизила голос до шепота, но так, чтобы остальные слышали их разговор, от темы которого Линда выплеснула апельсиновый сок для аперитива на рюши корсета. — Дело в том, что нам мало что известно об этом, а спрашивать у маменек не положено. Расскажи, Луи’!