Растительности поблизости практически никакой не было, исключение составляли маленькие приземистые кустарники, разбросанные то тут, то там по одному и небольшими группами. Они имели тоненькие, изогнутые под разными углами веточки со светло-коричневой гладкой корой и редкими фиолетовыми листками овальной формы.

Над головой было уже знакомое бирюзовое безоблачное небо, на котором сияли два солнца. Одно большое и голубое, занимающее приблизительно седьмую часть небосвода, второе – раза в два меньше и зелёное. Оба солнца находились рядом друг с другом.

– Ничего себе! – ахнула Серафима. – Ущипните меня, их два!

– Такое не каждый день увидишь, – Клим оказался более сдержан, хотя зрелище его тоже поразило.

К немалому удивлению их обоих, на светила можно было смотреть, не опасаясь за своё зрение. Голубое и зелёное сияния были мягкими и не резали глаза, как будто это и не солнца вовсе, а циклопические светильники, закрытые светофильтрами. Глядя на них, Клим по привычке сделал над глазами козырёк из ладони, но сообразив, что в этом нет необходимости, опустил руку.

Спустя пару минут, по-прежнему находясь под впечатлением от двух небесных светил, они наконец увидели чудо-юдо, о котором говорила Ольга. Это было огромное существо, внешне сильно похожее на земного кашалота. От последнего его отличали белая кожа, два хвоста и длинные перепончатые крылья вместо грудных плавников. Существо неторопливо и величаво рассекало воздух над холмами, издавая громкие булькающие звуки, разлетавшиеся по округе. Оно напоминало какой-то старинный фрегат, который плыл по безбрежному океану, но Климу больше нравилось сравнение с подводной лодкой, пробирающейся на полном ходу через толщу воды.

– Кашалот с крыльями, – хриплым голосом проговорила Серафима. – Теперь нет сомнений, что ненормисты славно потрудились в этом мире.

– Может, он с рождения такой, – предположил Клим.

– Ещё скажи, что его лучший друг – это горшок с петунией.

– Вряд ли здесь найдутся такие цветы. Впрочем, как и горшки. Хотя полностью исключить их существование в здешнем мире нельзя.

– Если мне не изменяет память, то этот кашалот нарисован на той полированной стене возле Врат.

– Да, точно, нарисован.

– Ещё там были клыкастые четырёхлапые твари, покрытые чешуёй.

– К чему ты это сказала?

– Встретим ли мы их здесь? Да они выглядят как стопроцентные хищники!

– Надеюсь, что нет. Там, знаешь ли, много всяких чудовищ изображено. Если мы каждого из них встретим, то не проживём и получаса.

– Будет тебе. Уверена, что не все существа кровожадные. К тому же мы пришельцы из другого мира.

– И как это нам поможет?

– Нас не должны есть.

– Ага, так тебя и послушают. Молча съедят, тщательно пережуют и переварят.

Немного отвлёкшись от разговора и созерцания двух солнц и крылатого кашалота, Клим заметил, что отлетевшая в сторонку Ольга со странным выражением лица смотрит на свои руки. Парень подошёл к ней и спросил:

– Ты чего?

– Я… – Ольга пребывала в некоторой прострации.

– Разглядываешь свои руки так, будто они и не твои вовсе.

– Ты их видишь?

– А не должен?

– В дневное время суток привидения становятся невидимыми. Помнишь, я тебе говорила.

Сейчас, когда Ольга упомянула об этом, в памяти Клима всплыл их сегодняшний разговор в школе. Призраки сами по себе имеют возможность становиться невидимыми, но и дневной свет делает их таковыми.

– Я не исчезаю, – проговорила Ольга. – Это очень странно.

– А если сама попробуешь это сделать, получится? – спросил Клим.

– Возможно… Сейчас узнаем.

Ольга не делала никаких телодвижений, а просто молча растаяла – не постепенно, становясь более прозрачной, а в один короткий миг. Клим напряг зрение, силясь хоть что-то разглядеть, но его попытки были тщетны.

– Ну как? – раздался голос девушки-призрака.

– Я тебя не вижу, – ответил Клим.

– Получается, работает, – Ольга вновь появилась на прежнем месте.

– В другом мире и законы другие.

– Наверное. Я прям нутром чую, что всё здесь устроено иначе. Мне это не очень нравится.

– Мне тоже.

Чувства, испытываемые Климом сейчас, были сродни тем, что испытывает человек, который впервые в жизни очутился за границей. Совершенно новая окружающая обстановка, толпы незнакомых людей, иные правила и устройство быта – все эти вещи кружат голову и в некоторой степени угнетают. Что касается Серафимы, то её, казалось, всё это наоборот заводило. Сейчас черноволосая девушка сидела на корточках перед кустиком и срывала с него листочки, складывая их в карман куртки.

– Зачем они тебе? – полюбопытствовал Клим.

– Гербарий сделаю, – ответила Серафима, не отрываясь от своего занятия, и тут же спросила: – О чём перешёптывались?

– Мы не перешёптывались, – сказал Клим, – а обсуждали невидимость Ольги.

– С ней что-то не так?

– Призраки невидимы при солнечном свете, однако Ольга никуда не пропала.

Очень жаль. Клим ожидал, что Серафима ответит в таком, привычном для неё духе, но вместо этого она коротко сказала:

– Интересненько.

После чего вернулась к своему занятию. Парень молча пожал плечами, думая, что срывать листья с неизвестного растения голыми руками довольно опрометчивый поступок. Они вполне могли оказаться ядовитыми. К тому же это ведь мир ненормистов, кто знает насколько сильно они исказили местную флору и фауну.

Собрав достаточное количество листочков, Серафима поднялась и, отряхнув руки, сказала:

– Давайте-ка спустимся вниз.

Клим ожидал подобный поворот, потому сразу же озвучил собственные невесёлые мысли:

– Хочу заметить, что мы в мире ненормистов. Если по какой-то причине ты об этом позабыла. Чем дальше от Врат мы отойдём, тем хуже для нас будет, когда «палочники» нападут.

– Нападут – отобьёмся, – беззаботно ответила Серафима.

Она явно провоцировала спор, к которому Клим морально подготовился лишь частично, поскольку по-прежнему не знал степень упрямства главы и основательницы тайного общества.

– Напомню, водяных шариков у тебя только двадцать четыре. Что станешь делать, если ненормистов окажется больше? Скажем, сотня, или даже больше – тысяча.

– Брошу всё и убегу. – пожала плечами черновласка. – Я быстрая. И безумная донельзя!

– А я быстрый? – Клим сам не понял, зачем спросил это.

– Не знаю.

– Вот именно. Как поступишь, если ненормисты настигнут меня?

– Побегу дальше. Хм, я бы поступил точно так же с тобой…

– То есть бросишь?

– Ничего не поделать. Когда речь идёт о выживании – не до сантиментов. Кроме того, это малая жертва ради благополучия нашей цивилизации. Какое человеколюбие!

– Просто отлично! В случае чего, возьмёшь и принесёшь своего товарища по тайному обществу в жертву.

– Приносить в жертву – это она любит, – негромко сказала Ольга.

– Не учи меня жизни, привидение!

Клим опустил голову. Побороть желание продолжить спор стоило неимоверных усилий. Потрачу больше времени пытаясь доказать ей свою правоту! Лучше поберечь не только силы (ведь они ещё пригодятся, когда придётся рвать когти от ненормистов), но и нервы, на восстановление которых уйдёт приличное количество времени.

– Ладно, давайте спустимся чуть пониже, – сказал Клим, наступая на горло собственной гордости. Он не имел желания потакать убийственным порывам Серафимы, но и отпускать её одну тоже не хотел, потому что чувствовал на себе некую долю ответственности за происходящее.

Удивительно, но спуск с холма не оказался увеселительной прогулкой, какой мог представляться поначалу. Склон не был пологим, его наклон постоянно менялся от крутого до почти отвесного. Проблемой это было только для Клима и Серафимы, которые, в отличие от Ольги, не умели летать по воздуху, да и сами по себе не были альпинистами даже отчасти. Им обоим приходилось прилагать максимум усилий, чтобы не сорваться и не покатиться по склону вниз с бешеной скоростью, получая по пути множественные ушибы и переломы. Всё, что могла Ольга, это молчком следовать за ребятами сзади и стараться не попадаться им на глаза. Вид беззаботно плывущего в полуметре над землёй призрака у Серафимы вызывал жгучую ненависть, а у Клима лютую зависть.