– Сер, – на связь вышел Дормидонтов, – двадцать восемь.

Ратибор сообщил о количестве проникших на борт и этим завершил все подготовительные мероприятия.

– Тогда: «Розовый закат».

Скучавшие на своих местах акустик и второй пилот, подскочив, словно теннисные шарики, сильными ударами в затылок мастерски вырубили телохранителей главаря.

Вальков даже не стал оглядываться по сторонам. Для него все стало ясно как божий день. За какое-то мгновение он выхватил из кобуры свой лучемет, но тут, же со стоном осел на пол.

Штурмовой нож Ярославцева, по самую рукоятку вошел в его плече, серьезно повредив при этом нервный узел, что полностью обездвижило вооруженную руку.

– Стоять! Бояться! – уже вдогонку прокричал Константин, прыжком оказавшись возле главаря пиратов и, зафиксировал, на всякий случай, тяжелым штурмовым ботинком его парализованную кисть.

– Я сильно разочарован Валериан Владимирович. Увы, но вы так и не оправдали моих надежд.

– У-у-у, садюга!!! – простонал поверженный капитан. – Ты же меня превратил в пожизненного инвалида.

– Не фиг было рыпаться. – Костя резко, и в то же время аккуратно, извлек из его раны нож и, рывком перекинув стонущего пирата на кресло, напористо потребовал: – А теперь рассказывай!

– Ищи дурака за четыре сольдо. – Спокойно огрызнулся Валериан.

– Ух, ты! А мы оказывается еще и гордые? Ты давай-ка не быкуй, дружище. Так ведь можно и на форсированный допрос нарваться.

– Не думаю, что у нас с тобой до этого дойдет?

– И мне не хотелось бы. Однако ты даже не представляешь, в какую историю вы вляпались.

– Сер, разрешите доложить? – снова влез по «громкой» Дормидонтов.

– Валяй друже.

– Гости упакованы, да так что и мявкнуть не успели. Потерь с обеих сторон нет. Никто, как вы того и требовали, не покалечен.

– За исключением нашего бравого майора, не к месту проявившего героическую прыть. Волкова ко мне. А то еще этот прославленный опустошитель торговых трюмов подаст на меня жалобу в международный суд за нанесение ему телесных увечий. Ну-с, господин…

– Закрой рот и послушай меня братишка, – зло прошипел Вальков,

– если через три минуты на линкоре не получат подтверждения, что захват твоей сраной посудины прошел как по нотам, мои славные канониры, не задумываясь, разнесут ее в пух и прах. И при этом им будет совершенно наплевать, держите ли вы нас в заложниках или нет.

– Ой, какие мы грозные?! Только уточни, пожалуйста, а готов ли ты умереть за светлые идеалы «Вольного братства»?

– Если честно, то не очень. Но таковы наши правила братишка, и будь уверен, они будут исполнены, ни смотря, ни на что.

– Меня впечатлили твои угрозы, а так же уровень исполнительской дисциплины орудийных наводчиков на линкоре. А вот и наш уважаемый начальник медицинской службы, как всегда вовремя. Вадим Станиславович я, кажется, немного переусердствовал с этим джентльменом.

– Сейчас посмотрим мой капитан. – Волков без лишних движений развернул свой диагностический чемоданчик и дистанционно, не присоединяя к тяжелораненому ни каких проводов, сразу же поставил точный диагноз:

– У гражданина сильно поврежден главный плечевой нерв, из-за чего, в скором времени, рука, выражаясь народным языком, начнет «отсыхать» и это весьма прискорбно, потому, что при любом, даже самом незначительном инфицировании ее придется ампутировать. Иначе гангрена, заражение крови и летальный исход. Хотя все конечно можно исправить, но за очень большие деньги и в каком-нибудь столичном медицинском учреждении. Однако, учитывая профессиональные наклонности нашего клиента, вряд ли его там встретят с распростертыми объятиями и пустят дальше тюремной палаты следственного изолятора.

– Спасибо доктор, утешили. – Скрипнул зубами от отчаяния Вальков.

– Ох, и умеете же вы батенька вселить оптимизм в пациента. – Мрачно пошутил Ярославцев.

– Слышь, Пилюлькин. Дай-ка мне лучше обезболивающего. Руку печет, сил моих больше нет. А я хочу встретить свой смертный час в более комфортных условиях. – Валериан принял удобное положение и с безразличием уставился на Ярославцева. Он умел держать себя в руках, и только холодный, обильно катившийся по бледному лбу, пот, выдавал его плачевное состояние.

– В этом нет необходимости. – Волков наложил на рану эбонитовую пластину с красным, скрученным в спираль проводом, и очень вежливо попросил: – Постарайтесь, как можно меньше шевелиться, голубчик.

– Голубчик у меня в штанах! – вяло огрызнулся пират, однако больше выпендриваться не стал.

– Вадим Станиславович, сколько времени займет возня с клиентом? – Константин демонстративно поднес к носу свои наручные «котлы».

– От силы минут двадцать.

– Отлично! Значит, я успею перекурить.

Ярославцев достал из деревянной коробки с портретом Симона Боливара две дорогие сигары и великодушно предложил одну из них покалеченному.

– Спасибо брат. Жаль, что не успею пыхнуть, как следует, да и забрать ее с собою в ад тоже не судьба

– Ты лучше скажи, как зовут твоего первого корабельного помощника?

– Это вам еще зачем?! – насторожился Вальков. – Не надейтесь! В переговоры с вами он не вступит.

– А ты сам не желаешь перекинуться с ним парой слов. – Костя мастерски выпустил несколько ароматных колец перед собой.

– К чему мне эти дешевые заморочки братан? Лучше сиди, кури и наслаждайся жизнью. Пока это, еще возможно.

– Туранов?

– Да, сер! – вытянулся в струнку второй пилот.

– Мне нужен видеоканал с рубкой центрального управления пиратского крейсера. И, будь ласков, выведи картинку на наш обзорный экран.

– Будет исполнено, мой капитан.

Вальков с удивлением почувствовал, как боль, словно огнем лизавшая плечо, стала быстро угасать, и к руке постепенно возвращалась чувствительность.

Он несколько раз посмотрел на корабельные часы, стрелки которых уже давно пересекли все мыслимые пределы им же установленных сроков.

«Неужели старпом и боцман превратились в слезливых барышень, и бояться принять решение на открытие огня? Идиоты, они, что не понимают? Как только прозвучит первый залп из кормовых орудий, условия этим купчишкам буду диктовать уже я».

– Не терзайтесь понапрасну, Валериан. Сейчас я предоставлю вам возможность пообщаться с вашей проштрафившейся командой и даже взгреть, кого следует за разгильдяйство. – Ярославцев нетерпеливо повернул голову в сторону второго пилота.

– У меня все готово, мой капитан. – Быстро доложил Туранов.

Обзорный экран мигнул, и на нем проступило четкое изображение главной полетной рубки пиратского корабля.

Кресло первого пилота было занято майором Власовым, который в этот момент заканчивал диагностику топливной системы.

Двое крепко связанных членов экипажа сидел на полу, виновато понурив головы под бдительным оком сержанта Зимина.

– Вадим Леонидович, как прошел силовой захват вражеского судна?

– Без сучка и задоринки, Константин Сергеевич. Огромное вам спецназовское спасибо! Давненько я не получал такого удовольствия.

– Жак! – резко выкрикнул Вальков. – Кто эти люди, и что они делают на борту моей «Эспаньолы»?

– Не хочу вас расстраивать мой капитан, – Проскрипел, словно колесо несмазанной телеги, сидевший на полу боцман, – но мы «в полной заднице». Наша маленькая крошка оказалась взятой под контроль этими молодцами, как только вы пристыковались к купцу. Мне кажется, мы нарвались на хорошо спланированную правительственную акцию. Стыдно признаться, но профессионалов с таким уровнем подготовки я вижу в этом звездном секторе впервые.

– Что ты мелешь, чума тебя забери. Сколько их?

– Не более дюжины кеп.

– И как же они умудрились столь малым числом захватить весь корабль, да еще и справиться с пятьюдесятью членами моего прославленного экипажа?

– Едва проникнув на борт, эти парни применили усыпляющий газ, и пока мы пускали слюни в отключке, изолировали нас по отсекам и полностью заминировали «Эспаньолу».