— Совершенно верно, Ваша светлость.

— В таком случае, Вы могли бы оказать мне большую услугу, дав ответы на некоторые вопросы. Так сказать, тем самым избавите меня от необходимости обращаться к услугам третьих лиц. Вы меня понимаете?

— Понимаю. Спрашивайте.

— Рад, что не ошибся в Вас, — взбодрился Риккардо. — Мне стало известно, что я стал не только герцогом, но также опекуном двух младших дочек Френсиса Редклифф, а именно мисс Мадины и мисс Линды. Опекуном я буду являться до достижения девушками возраста двадцати одного года. То есть ещё, по крайней мере, два года.

— Совершенно верно. Или же меньший срок, до их замужества.

— Насколько велика вероятность их ближайшего замужества?

— Полагаю, довольно велика… Я имел честь их видеть последний раз год назад. Они гостили в Лондоне в этом доме у своей сестры леди Элеоноры.

Риккардо извлёк из верхнего ящика стола письмо и, посмотрев внимательно, обратился к Моргану:

— Позвольте воспользоваться Вашими услугами не столько, как юриста, скорее, как секретаря с особым поручением.

— Ваша светлость, я всегда к Вашим услугам! — заверил Морган.

— Спасибо. Прошу Вас доставить это письмо сестрам Редклифф, — Риккардо передал запечатанное письмо Моргану. — Надеюсь получить ответ на него тоже через Вас. В дополнение к своей просьбе, хочу внести ясность между нами. В этом письме я предлагаю выйти замуж за меня любой дочери покойного герцога Френсиса Редклифф.

После секундного молчания Морган от удивления почти шепотом спросил:

— Любой? Вы с ними, насколько понимаю, вообще никогда не виделись? — вспомнив, с кем он разговаривает, добавил. — Конечно, я понимаю, что заочные помолвки не редкость. Прошу прощения за бестактность с моей стороны. Письмо будет доставлено в кратчайший срок. Ответ, если он будет немедленным, я привезу через два дня. Сестры Редклифф сейчас живут в поместье своей тётушки, вдовствующей графини Олкен в пригороде Лондона. За день я обернуться не успею.

— Я подожду. И каким бы ни было их решение, я отнесусь к нему с уважением. Без карательных мер по отношению к «отказавшей» или «отказавшим». Вы меня понимаете?

— Ваша светлость, я Вас прекрасно понял. И всю деликатность ситуации постараюсь сгладить всеми возможными способами. Позвольте откланяться?

— Всего хорошего, мистер Морган Браун.

Дверь за Морганом закрылась. Риккардо встал с кресла, подошел к камину и налил себе виски в изящный бокал.

— Будь, что будет! Моя жизнь мне уже не принадлежит. Она принадлежит герцогству!

Отсалютовав самому себе, он опустошил бокал до дна.

Утром Риккардо проснулся в кабинете. Всю ночь он провёл в компании виски и размышлений о никчемности новой жизни. Диванчик, в котором едва помещалось его тело, удачно вписывался в обстановку кабинета.

— Интересно, спал ли на этом диване предыдущий герцог?

Спать в герцогской кровати Риккардо не хотел. Поэтому часто проводил ночи в кабинете. Он болезненно принимал тот факт, что отныне является весомой персоной, как в светском обществе, так и в делах государства. Множество приглашений на балы, обеды и тому подобные мероприятия, были ярким свидетельством его популярности. Казалось, все хотели заполучить общество нового герцога. Визитеры начинали осаждать Риккардо с самого утра.

Его это раздражало. И вскоре он распорядился, чтоб дворецкий не пускал незваных гостей. Визитёрам зачастую говорили, что герцога нет дома. Аргументы, к которым прибегал дворецкий не интересовали нового герцога. И каждый раз после ухода очередного визитёра в руках у Риккардо появлялась новая визитка с фамилией и всеми регалиями хозяина слуги, который намеревался передать приглашение герцогу. Вот и сегодня утром в дверь кабинета постучал дворецкий, чтобы передать новую визитку. Именно постучал, поскольку Риккардо сделал четкое распоряжение, относительно того чтобы отныне в помещение, где он находится, слуги без стука не входили. Пожалуй, это была его блажь, желание выстроить новую преграду между его миром и реальностью.

Голова Риккардо от выпитого накануне раскалывалась, и сквозь сон ему показалось, что Эдмунд Линдсей постучал не в дверь, а прямо по его голове.

— Войдите! — раздражённо крикнул он.

— Ваша светлость, приходил граф Морсби, он оставил визитку и записку, — дворецкий протянул визитку и свёрнутый листок герцогу.

— Странно, обычно лорды без приглашения не делают визиты друг другу.

Приняв визитку, Риккардо стал её изучать.

— Морсби, Морсби… Ах, боже мой! Это Арлен! Арлен Морсби! Единственный человек, который был мне настоящим другом в Англии. Более того, он сейчас в Лондоне!

На небольшом листочке было написано:

«Узнав, что Вы вернулись, бросил все дела, и приехал в Лондоне.

Поселился в гостинице «Три дороги».

Арлен».

— Мистер Линдсей, дайте распоряжение, чтоб заложили экипаж! Сразу после завтрака я уезжаю.

Через два часа карета герцога Редклифф стояла неподалёку от гостиницы «Три дороги».

Внутри гостиницы было уютно, чисто, хорошо пахло. Риккардо пересёк холл и подошёл к невысокому мужчине упитанного телосложения, посчитав, что он работник или даже хозяин гостиницы.

— Любезный, меня интересует ваш постоялец, граф Морсби. Сообщите ему, что прибыл мистер Трешем. Я подожду в холе.

— Вы уверенны, что граф желает с Вами встречаться? Вы должны понимать, мы оберегаем покой наших высоко знатных постояльцев, — с гордым видом сказал мужчина, делая акцент на слове «граф»

— Я, видимо, плохо объяснил, прибыл не просто мистер Трешем, прибыл герцог Редклифф. Так понятней?

Риккардо заметил изменение лица собеседника. Казалось, тот даже стал немного ниже. И с нелепой улыбкой хозяин гостиницы начал пятиться, а затем и вовсе помчался куда-то вверх по лестнице.

Ждать пришлось недолго. Арлен со скоростью юнца сбежал по лестнице и оказался в дружеских объятьях Риккардо. Прошло шесть лет с момента их последней встречи. Казалось, время разлуки должно притупить дружеский пыл, но этого не произошло. Они, как и прежде, испытывали потребность в обществе друг друга.

— Граф Морсби, мой драгоценный друг, безумно рад нашей встречи!

— Я тоже этому рад, Ваша светлость, герцог Редклифф. Позвольте предложить Вам, свою компанию на сегодняшний вечер. Мне чрезвычайно интересно знать, где Вы провели последние шесть лет своей жизни.

— С превеликим удовольствием! Тем более, меня интересует этот же вопрос, но уже по отношению к Вам, граф.

Друзья вышли из гостиницы и отправились туда, где им никто не мешал обнажить всю ту боль, которая накопилась в каждом из них за годы разлуки.

На следующий день, ближе к обеду Риккардо почувствовал необходимость подняться с кабинетного диванчика. Голова его раскалывалась от немыслимого количества спиртного, выпитого этой ночью. В глазах двоилось, и ноги никуда не хотели идти.

Неожиданно в дверь постучали.

— Войдите! — не вставая, крикнул Риккардо.

— Ваша светлость, прибыл мистер Морган Браун. Насколько я помню, Вы распорядились его впускать всегда, — извиняясь за вторжение, произнёс Линдсей.

— Всё верно! Пусть войдет!

Через минуту в дверях появился взволнованный Морган. Риккардо приподнялся с дивана и попытался присесть, голова закружилась сильнее. Бросив все попытки выглядеть респектабельно, он занял наиболее удобное положение для себя — полулёжа.

— Добрый день, Ваша светлость! У меня хорошие новости. Ваше предложение принято.

Однако Риккардо заметил, что Морган нервно потирает руки и смотрит при этом куда-то вниз.

— Добрый день, мистер Морган Браун. У Вас для меня, видимо, письмо?

— Нет, Ваша светлость. Надеюсь, Вы простите мою оплошность, но ситуация вышла из-под контроля после того, как причина моего визита стала известна дочкам Фрэнсиса Редклифф, мисс Мадине и мисс Линде.

В коридоре послышался шум приближающихся людей. После чего кто-то толкнул в спину Моргана, от чего он был вынужден отойти от двери и явить взору Риккардо нежданного гостя.