POV Алия/Аля

— Он тебя специально толкнул? — Мы ехали в машине. Я бесцельно смотрела в боковое окно на вечерний проезжаемый пейзаж. Дома, витрины, огни, люди, машины.

— Кто? — не сразу поняла, хотя всё ещё вела молчаливую перепалку с хамоватым соседом. Я не импульсивна, но он… делал из меня бешеную и злую. Я ведь никогда не поднимала руки на человека в жизни… Секс — не в счёт, тут есть момент игры! В жизни, как бы больно мне не делали, какой б унизительной не казалась ситуация, рукоприкладством не занималась.

А Тимур — ошеломлял, раздражал и… волновал…

Это ведь неправильно! Нельзя было допускать кого-то в своё сердце, и тем более позволять такую роскошь, как вестись на провокацию молодого гадёныша! Он глупый. Дерзкий. Любит вызов, считает себя звездой.

И пусть! Мне нет до него дела. И слушать его больше не стану. И видеть не жалю. Специально буду игнорить, если случайно встретимся.

Да, так и сделаю!

— Тимур Бажов! — ровно смотрел на меня Костик, но я остро ощутила его интерес к ситуации.

— Мальчик на катке? — для вида уточнила, придав голосу равнодушия.

— Он самый, — едва заметный кивок, но взгляд пристальный.

— Нет, я упала, — без лишних эмоций мотнула головой, — потому что лёд и коньки — не моё!

— Но он тебя не подстраховал, — допытывался Доровский.

— Не уверена, что мог и успел бы, — решила смягчить момент, — но обещал и не сделал!

— И ты его ударила? — подозрительно прищурился.

— Он улыбался, прекрасно зная, что мои ноги в коньках неуправляемые! — значимо пояснила. — Мне стало обидно, — дёрнула плечом: это было правдой.

Такое оправдание Доровский принял.

Но потом мне всё равно пришлось отрабатывать… вернее стать громоотводом приподнятого настроения. Костик даже кончил в меня, постанывая и заставляя смотреть какие-то отрывки из матчей по хоккею. Меня это совершенно не заводило, а вот почему-то воспоминание «Тимура на катке» прогнало волну странного томления.

В струю…

Костик заметил мою отзывчивость и отнёс её на свой «божественный счёт» и конечно же «хоккей», способствовавший разогреванию меня.

Вот и хорошо!

Не убеждать же в обратно и не рушить надежды любовника! Это чревато… А так, подыграла и я даже немного получила удовольствия. Пусть, не кончила, зато впервые за всё время ощутила некоторое неудовольствие из-за неудовлетворения, которое меня продолжало волновать.

— Ты была сегодня огонь, — по заднице меня шлёпнул Доровский, собираясь в душ.

Что ж… у нас намечался новый период — секс-спорт. Надеюсь, не затяжной! Спорт — не моё…

А потом повезло и серия «срочных» звонков освободила меня от продолжения. Мне великодушно дозволил уехать домой. Хотя стандартное: «Малыш, можешь остаться, знаешь ведь, не гоню. У тебя там полная антисанитария…» — прикрыв ладошкой трубку, торопливо отчеканил Костик, очень спеша договорить со звонившим.

Такси не позволил взять. Пришлось ехать с Рамазаном. Его молчание так громко звучало, что почти оглушало… Хотя, наверное, это сердце билось, когда ощущала пронизывающий взгляд через зеркало заднего вида. Недобрый, пристальный. Аж до кишок пробирало….

Я заторопилась выйти из машины, но Рамаз меня решил проводить, и даже брошенная фраза: «Я сама», — его не остановила.

Он вообще меня не слушал. НИКОГДА. Вот и сейчас под локоть взял, и как провинившуюся подружку, в подъезд затолкал. В лифт… И даже у порога квартиры не смогла от него избавиться. Он меня к себе дёрнул, нависая мрачной горой:

— Не знаю, что в тебе такого, что мужики голову теряют, — одна из самых длинных фраз, что слышала от него. И это до икоты пугало. — Но умная сучка бы уже поняла, что трахаться лучше с нужным… Ещё раз парня возле тебя увижу, — и жест большим пальцем по горлу. — Мне похеру какая он звезда!

Видимо, я не досмотрела, и этот козёл был свидетелем наших катаний с Тимуром. Тогда странно, что он не увидел нашей обоюдной ненависти и заострил внимание на выдуманной симпатии.

— Мне тоже! — ощерилась я и, махом освободив руку от хвата, схоронилась в квартире. Благо чудовище ко мне не рвался. Заскочила, дверью хлопнула и торопливо на несколько оборотов ключа затворила.

Долго стояла, прижавшись спиной к двери и слушая шалый бой сердца.

POV Тимур

Су*а! Давненько таких не встречал. Я вообще парень сговорчивый и компанейский. С любой телкой общий язык нахожу, особенно когда на неё стоит. Да и особо не запариваюсь — привык, что сами запрыгивали, а тут. Как ёжик колючая.

Язык острый. Лицо надменное. А глаза… такие странные… необычные, как у Лани. Нереально красивые: крупные, хотя разрез сразу выдавал в ней помесь с Азиатами.

И взгляд глубокий, умный, и, сук*, осуждающий.

Это знатно выбешиало. Не любил, когда в мою душу лезли. Всё что нужно — на поверхности держал и другим позволял видеть. А туда — внутрь никого не пускал! НИКОГО!!!

А эта, высокомерная стерва, только взглядом одним проникала. Психолог, херов! Комплексы у меня отыскала сразу! То же мне, Фред в юбке! И говорила так… снисходительно, как бы заранее прощая нерадивого шпанёнка с высоты своего полёта.

Сук* надменная! Я знаю такую породу — уже встречал. И раскусывал! И жизни учил! А эту… Увижу — мимо пройду!

Выбесила!

***

Второй день пашу на износ, усиленные тренировки как на катке, так и в свободное время дома. Мне нельзя терять форму. Я должен попасть в основной состав, хотя Саныч ворчал, что с моей травмой мне бы ещё полечиться.

А я уже устал доказывать, что готов! Что восстановился, а если мне не давать сыгрываться с командой то, как я могу влиться в состав?

Скоро серия матчей — важный турнир… К этому нужно быть готовым! Бл*! Просто дайте выйти на каток!!!

Зло бежал последние метры до подъезда. Теперь каждое утро, ни свет, ни заря, выходил на пробежку. Зима-осень-весна-лето — похрену. Физру нельзя терять, поэтому бутсы с шипами на ноги — и погнал!

Тропу к подъезду перегородила грузовая машина с раскрытыми задними дверцами. Странно, кто это в такую рань и что переводил?

Бочком между заборчиком палисадника и дверцей машины протиснул, потом между спорящими грузчиками. По ступеням подъезда, заметив, что уже косяк дверной повреждён.

У лифта парень не русский, бурча под нос, сражался тумбой со створкой кабинки.

Мда, я равнодушно оценил грузчика-неумеху и до своего этажа по лестнице погнал.

Вещи стянул. Ещё нагрузку физическую добавил — несколько серий-подходов: турник/подтягивание-пресс/турник/подтягивание-пресс. Когда норму сделал, с чувством выполненного долга, пошёл в душ…

Уже бродя с чашкой воды по кухне, прислушался к возне соседей. Судя по топоту и грохоту — этажом выше. У высокомерной Лани. После очередного грохота раздалось её подвывание. Мужские голоса. Спор, вот-вот грозящий в откровенную ругань перейти.

Сразу вспомнился дверной косяк и сражение грузчика с лифтом.

Черт его знает, зачем, но я пошёл узнать, что там такое.

Уже в коридоре наткнулся на груды старой мебели, вполне пригодной для использования. Дверь в квартиру Алии была открыла и раздавались недовольные голоса:

— Вы мне дверь повредили! — выговаривала соседка.

— Это… случайно! — с наездом один из грузчиков.

— А мне что теперь? — негодовала Аля. — Дверь новая!

— Так и теперь ей осталась! Подумаешь, чуть вмятина, — удивлял наглостью и простотой нерусский. Перешёл на тыр-мар-тар-бар язык, и очень агрессивный. Ещё и активными жестами подкрепляя свою тарабарщину.

— Э-э-э, — мне надоел цирк. Тем паче, мужики зарвались. Были не правы, а вели себя так, словно провинилась Алия.

— Тон убавили! — рыкнул на грузчиков. Завидя меня, мужики сразу присмирели, а соседка метнула чуть благодарный взгляд.

— Чё за грохот? Чё за возмущение? — не отпускал ситуацию. — Позавтракать невозможно!

— Простите? — вместо мужиков выдала Алия. Это было не виновато, скорее как «да ну на?!»

Вот на хер лезу, если ей помощь не нужна? Еле переборол желание плюнуть, и опять на мужиков глянул: