Зло взяло! С какого перепугу он смел меня упрекать?

В чём? Он сам как шлюха!

И вообще, нечего на меня смотреть! Пусть фанаток своих тискает. Если один урок не усвоил — пусть ещё раз нарвётся на воровок.

Двери ему больше не открою!

Ишь глядит?! Словно в душу мою заглянуть хочет… Покопаться, осудить, плюнуть, усмехнуться. Никак иначе, потому что такие наглые мальчики ничерта не знают о таких девочках, как я! Им чуждо понимание, сострадание, участие и банальное «НЕ ОСУДИ!»

Вот почему не стоит сближаться с кем-то!

Мне не найти друзей, понимания… О моей жизни не расскажешь за чашкой чая. О моих грехах вообще лучше молчать, а лгать в открытую было бы ниже моего достоинства.

Вот и вела с ним молчаливый спор, перерастающий в безмолвную войну. Он ядом презрения травил, продолжая обнимать блондинку и принимать знаки внимания от брюнетки. И я его презрением таранила с надменностью, хотя была на грани послать в голос.

Была готова ровно до момента, пока не заметила, где покоится рука одной их фанаток. У меня аж дыхание в глотке застряло, сердце удар пропустило.

Да ну?!

Она его ласкала!

Вот так откровенно, при всех…

Опять мысль пошатнулась — я ведь с Костиком во время матча тоже играла вольно.

Но к удивлению ИХ игра меня не на шутку разозлила. Как-то непривычно больно было. Странно, необъяснимо. Сердце то сжималось, то его разрывало… Не могла найти этому объяснения, но мне не нравились эти чувства. Я любила себя контролировать и держать в руках, а сейчас… хотелось девкам волосы повыдёргивать, и этому молодому наглецу лицо подпортить.

Зато Тимур, вроде, удовольствие получал. Вольность девчонки воспринимал как должное. И со мной, по ходу, соревновался в распущенности. А когда понял, что я догадалась, что происходило, уголок его рта дёрнулся вверх.

Да он… победу отмечал?!

Глупый, наивный карапуз…

И игры у него были не взрослые.

Мысль испарилась, когда к своему стыду почувствовала возбуждение. Оно пульсировало между ног и томительно ёкало, требуя заполнить пустоту и наконец получить ярких ощущений, чтобы потушить огонь ТАМ!

— Я бы хотела вернуться на место, — сухо обронила, оставляя партнёра в недоумении. Хотя он явно был уверен, что я уже почти готова с ним уединиться, под впечатлением его восставшей плоти, упирающейся мне в бедро.

Идиот! Я не текущая сучка, перед каждым ноги расставлять!

У меня есть хозяин… даже если ему хозяйка я!

— Кость, — присела рядом, жестом требуя внимания — мягким скольжением по его бедру… к паху.

Доровский был увлечён разговором, но среагировал верно:

— Ли? — настороженно прищурился.

— Мне выйти нужно, не проводишь? — понизила голос до нужной частоты, при этом сдавив его ногу близ хозяйства.

— Прошу меня простить, — формально улыбнулся всем Доровский, покидая столик.

Я шла мимо Тимура, демонстративно даже взглядом его не коснувшись. На самом деле не виновата, что отдельные столики с мягкими диванчиками находились напротив общего банкетного стола… аккурат в направлении на выход: танцпол, бар и коридор с отдельными кабинками-уборными. Костик с небольшим опозданием за мной, потому что его нет-нет да и останавливали знакомые, обмолвиться парой слов. Поэтому в туалете оказалась первой и к приходу Доровского уже была готова.

— Аль, — голос Костика чуть пощекотал нервы, своим интимным тембром. Удивлённый, а вместе с тем настороженный взгляд застыл на мне.

А я ждала… Я, чёрт возьми горела, как никогда. Так горела, что уже подыхала от томления.

Обернулась, смятые в кулаке трусики бросила в Доровского. Он поймал, в безмерном удивлении тотчас щёлкнул замком двери уборной. Я неспешно села на столик с мойкой. Развела ноги, демонстрируя не только сексуальные чулочки, но и себя:

— Лижи, — отдала команду, и глаза Костика полыхнули в предвкушении новой игры.

Глава10

POV Алия/Аля

Уже сидя за столом, ощутила жутчайшее разочарование. Нет, Костик умел и знал, что делать, только… Ночной оргазм дома, когда воровала чужие стоны и эмоции, чужую страсть, получила ярче, удовольствие ослепительней, а сейчас… что-то типа невнятного и смазанного. Чёрт! Меня постоянно отвлекала колючесть щетины Доровского.

Не знаю, кому нравятся брутальные мужчины с небритостью или бородой, но картинка одно, а поцелуи и секс — это другое!

Когда сотни игл впиваются в чувствительное место — не самые сладкие чувства. Это как по оголённым проводам с обязательными разрядами, вырывающими кольца из цепи.

Я мазнула глазами по столику, где был Тимур. Ни его, ни блондинки с брюнеткой не было. И так удушливо тошно стало, что к Доровскому склонилась:

— Я домой хочу.

Он опять оторвался от разговора:

— Милая, у меня важное дело, — через улыбку.

— Знаю, — как можно мягче отозвалась, даже поцеловав в щёку, чтобы убедить в своей адекватности и не показаться капризной. — Если я тебе сегодня больше не нужна, можно я к себе?

Костик прищурился, секунду раздумывая, в чём подвох, но кивнул:

— Сейчас Рамазану…

— Нет, — опять улыбнулась и нежно по ноге его провела, — пусть он с тобой будет. Сам знаешь, тебе пить нельзя, а ты сегодня в ударе, — не упрекала, вживалась в роль заботливой мамочки. — Рамаз должен за тобой присмотреть. А я, пока не получила права, возьму такси…

— Милая, тут такой район…

— Перестань, — небрежно мотнула головой. — Ничего не случится, — продолжая оглаживать его ногу.

— Простите, скоро вернусь, — жестом повинился перед остальными Доровский и, взяв меня под руку, проводил до фойе с гардеробом. Я шла, не веря счастью. Сейчас сбегу. Домой. В убежище… В нору! В тишину…

В одиночестве не так тошно думать о своей пустоте и душевном болоте. А уже у гардероба, когда Костик мне услужливо помог надеть шубку, под неусыпным королём Рамазана, подпирающего стену, мы наткнулись на главного тренера парней.

Саныча!

— Пал Саныч, — дружески развёл руки Доровкий, приветствуя только вошедшего в здание мужчину. Объятия вышли странными, зажатыми:

— Простите, припозднился, — виновато кивнул мужчина всем сразу.

— Ничего, вас нам не хватает. Я сейчас помощницу провожу и присоединюсь к остальным, — отчитался Костик для ушей тренера. — Разаман такси вызови! — отдал распоряжение, но не успел охранник-водитель даже телефон достать, Пал Саныч нахмурился:

— А зачем такси? Сейчас решим вопрос. — Он ещё даже не снял пуховик. Простенький мобильный из кармана выудил.

Милый услужливый мужчина, даже симпатию вызвал. Да и странно было смотреть на него вот такого уютного в клубной обстановке, помня, как он орал на парней на льду.

Быстро набрал кого-то:

— Далеко уехал? — пауза. — Вернись, — ещё одна пауза. — Так нужно, — тоном не требующим возражений и, не дожидаясь ответа, сбросил вызов. — Машина сейчас будет. Прошу, — галантным жестом мне указал на выход.

— Надеюсь, водителю можно доверять? — не спешил сдвигаться с места Костик.

— Конечно! — кивнул Саныч.

Доровский, не надевая куртки, придерживая меня за талию, проводил до парковки, где Саныч, крутанулся кого-то выискивая.

— А, — засиял тренер, — вон и он! — И тут из какой-то доисторической иномарки, стоящей чуть дальше за основным потоком припаркованных машин, выбрался… Тимур.

— Что опять? — в голосе соседа недовольство прозвучало.

— Жди! — пальцем ткнул для грозности тренер, и Тимур видимо только что рассмотрел с кем Саныч стоял. Уставился на нас как бык перед красной тряпкой. Я аж застыла на месте.

— Тимур что ли? — вскинул брови Костик.

— Да, он меня привёз и домой собрался.

— Тимур вроде в твоём доме живёт, — поумничал Доровский.

— Правда? — удивился Саныч.

— Да, я знаю, — не хотела в таком вопросе лгать или лукавить. — Я бы не хотела с ним…

— Милая, если у вас до сих пор контры? — прищурился Костик.

— У меня с ним ничего! — буркнула, с упавшим окончательно настроением.