– Постарайся держать Ка подальше от мяты, пока та не приживётся, – сказала доктор Карстэаз Тоферу. Она укутала саженцы клубком из веток, чтобы защитить их на время от внимания кошки. – И при такой вот погоде поливай почаще. Когда приживутся, ты наверняка обнаружишь, что твоя кошка норовит в них забраться и поспать, но если она будет ложиться по очереди в разные кустики, то они, скорее всего, выживут.

А затем она ушла, очень быстро, сказав, что не любит долгих сцен прощания. И только было Тофер решил, что одной проблемой стало меньше, как исчезла Ка.

Тофер не обнаружил её спящей, как всегда, у себя в ногах, когда проснулся на следующее утро, в субботу, и до обеда она так и не появилась. Поначалу он решил не беспокоиться слишком сильно. Ка гуляла сама по себе, как все кошки. Её нельзя было держать в клетке, как кролика, или просто взять и вывести на прогулку, как собаку. Она сама выбирала, где ей быть и даже чем ей быть. Каменной фигурки, так похожей на неё и каждый раз возникавшей на столике, когда Ка отправлялась в путешествие во времени, тоже не было. Так что вполне возможно, что она просто отправилась побродить по округе – например, в районе старых железнодорожных путей. С ней практически наверняка всё было в порядке.

К несчастью, когда чуть позже тем утром к Тоферу зашла Элли, она нашла статуэтку. Элли искала, что взять почитать, и внезапно фигурка оказалась у неё в руках. Та стояла где-то за книгами.

Элли сказала Тоферу:

– Тебе бы надо получше за ней приглядывать.

Мальчик молча взял у неё статуэтку. Итак, Элли не поверила тому, что он ей говорил; она его не поняла. Статуэтка была холодная, чуть не ледяная, хотя её и покрывал пушистый слой пыли. Тофер пошёл в ванную, сполоснул её под краном, и под водой на поверхности камня заиграли яркие цвета, цвета Ка – золотой, чёрный и белый. Но когда он протёр фигурку полотенцем и поставил на столик у кровати, она снова стала блёклой и безжизненной.

– Мы могли бы пойти прогуляться и поискать Ка, – предложила Элли.

– Это бесполезно, – возразил он.

Она пустилась в путешествие во времени, не иначе. И ему оставалось только ждать, когда она вернётся.

– Тофер – тухлый картофер! – разозлившись, выпалила Элли и встала. Почему она не поняла то, что он рассказал ей про Ка? Девочка спустилась вниз. Через пару мгновений он услышал её голос внизу. Затем хлопнула входная дверь.

Где же была Ка?

Или правильнее спросить, когда?

Тофер взял книгу, которую ему подарила доктор Карстэаз. Первая глава была про предков домашней кошки. В каждой фразе маячило «семейство кошачьих», но Тоферу сейчас было сложно сконцентрироваться на таких вещах. Так что он стал просто листать страницы, рассматривая картинки. Там были египетские кошки и японские, римские и греческие. Было фото древней римской дорожной плиты в английском городке Силчестере с отпечатком кошачьей лапы. Почти наверняка именно римляне привезли в Англию кошек – как и крыс. До того как на Британские острова пришли римские легионы, здесь не было ни первых, ни вторых.

Итак, куда же отправилась Ка на этот раз? Обратно в Египет или ещё куда-то?

В книжке было довольно много упоминаний мальчишки Дика Уиттингтона из старинной английской сказки и его кошки, которую он купил, чтобы уберечься от мышей – поступок вообще-то странный для его эпохи. В четырнадцатом веке иметь кошку было рискованно, особенно чёрную – кто-нибудь мог донести, что ты занимаешься колдовством. Да и в шестнадцатом веке – эпоху королевской династии Тюдоров (а Тюдоров и Стюартов Тофер как раз проходил сейчас в школе) – тоже было не лучше. Тогда было принято считать, что ведьмы и колдуны могут сами превращаться в этих животных! Один церковник по имени Топселл даже написал: «Совершенно точно известно, что кошачьи дыхание и запах поглощают жизненные соки организма и разрушают лёгкие, и посему те, кто пускает кошек в постель свою, дышат испорченным воздухом и заболевает чахоткою и лихорадкой». Вот умник – очевидно же, что у некоторых людей была аллергия на кошек, как бывает и сейчас. Зато, стало быть, находились такие, которые любили кошек и даже пускали их к себе в кровать. Однако у большинства животных жизнь была несладкой. «На протяжении шестнадцатого и семнадцатого столетий кошки часто становились жертвами ужасающих пыток…» Нет, сейчас у Тофера не было никакого настроения такое читать! Он поставил книгу на место, а несколько минут спустя вернулась Элли – наверно, её впустил отец. Она сказала, что не нашла Ка, зато встретила Лизу Карни, которая видела Ка вчера вечером, примерно около половины двенадцатого. Это было у дома 58, где на Ка начала лаять тамошняя собака.

– А ты когда видел её в последний раз, Тофер?

Мальчик попытался вспомнить. Она лежала у него на кровати, когда около десяти часов он уснул.

В тот вечер, ложась спать, Тофер специально убедился, что статуэтка стоит на столике у кровати, у него на виду. Он лёг на бок, не спуская с неё глаз. Иногда, прежде чем ожить и стать Ка, что случалось посреди ночи, статуэтка начинала светиться. Сегодня она не светилась. Потихоньку проваливаясь в сон, но ещё не заснув окончательно, он пытался отогнать от себя те жуткие образы, которые он случайно почерпнул из книжки про кошек. Лучше бы доктор Карстэаз совсем её не дарила.

– Надеюсь, Ка, ты не в эпохе Тюдоров. Не самое лучшее время для кошек.

Выходные прошли отвратительно. Отец, человек довольно серьёзный даже в лучшие времена, сейчас был и совсем мрачным. Почти всё воскресенье он просидел в своём кабинете, но когда Тофер заглянул к нему, тот вроде бы не очень-то был занят работой. Компьютер был выключен, и папа просто сидел перед ним, уставившись в тёмный экран. Компьютеры были его родной стихией – в своём университете он преподавал информатику. Наверно, скучает по доктору Карстэаз, подумалось Тоферу. При этой мысли ему стало немного стыдно оттого, что сам он был рад её отъезду. Тофер скучал только по Ка. Через пару-тройку дней начнутся школьные каникулы. Без неё будет очень одиноко. Отец основательно подошёл к организации того, что назвал «присмотром» за Тофером на протяжении всех каникул длиной как-никак в полтора месяца, хотя сын и говорил ему, что это совсем необязательно. Тофер был совершенно не прочь побыть немного один, будь Ка рядом. Без неё дом казался холодным и как будто обесцвеченным.

Отец повесил в кухне расписание запланированных на каникулы мероприятий. Некоторые из них были вполне ничего. На первой неделе Тоферу предстояло посещать творческую секцию. Он сам об этом попросил – хотел попробовать себя в гончарном мастерстве и записался на кружок керамики. На самом деле он хотел бы скульптурную лепку, но такого кружка не было. Порой он думал о человеке, который сотворил Ка. Знал ли он – или она, – какое изумительное создание изваял?

В воскресенье вечером Тофер отправился спать раньше обычного, ещё до того как стемнело, но в его комнате под самой крышей дома уже было сумрачно. Комната была неправильной формы со множеством углов, и потолок сходился со стенами под наклоном, не везде одинаковым. Когда мальчик включил прикроватную лампу, каменная кошка тут же приняла более оживлённый вид. Порыв ветра шевельнул шторы, и её полупрозрачные ушки как будто сверкнули. Но только как будто: мальчик потом долго всматривался в неподвижную фигурку и сожалел, что не знает никаких волшебных слов, которые он мог бы сказать, чтобы вдохнуть жизнь в это каменное изваяние.

– Ка, вернись ко мне. Вернись. Вернись.

Ничего не произошло. Хорошо ещё, его никто не мог услышать. Подумали бы, что спятил.