– Подойди поближе к огню – тебе надо просохнуть.

Кэтрин встала к костру так близко, как только осмелилась без риска обжечься. Колеблющееся розовое сияние смягчало резкие черты ее лица и стирало некоторые морщинки, образовавшиеся в результате страданий и тревог. Она стояла в уютном тепле рядом с обнимавшим ее Мартином с безмятежно довольным выражением на лице, делавшим ее моложе. Эдгар посмотрел на нее и ощутил укор совести при мысли о плане, который он намеревался претворить в жизнь на следующий день. Сделает ли он на самом деле этим одолжение своему брату?

Ирландский игрок на свирели тоже заметил Кэтрин и спросил о ней сидевшего рядом с ним солдата.

– С вами путешествует одна женщина. Разве это не странно? Уважаемая дама обычно берет с собой по крайней мере одну компаньонку, чтобы избежать пересудов. Или она просто полковая шлюха?

– Говорят, что она монахиня, – отозвался молодой солдат, саркастично подчеркнув слово «говорят». – Она жила с этим так называемым «священником» в охотничьем домике под Ноттингемом. Они направляются в Бристоль. Очевидно, они находятся вне закона, преследуемые каким-то настырным монсеньором из Рима. Вот почему наша группа столь многочисленна. У этого итальянца имеются свои солдаты, и он пытается выследить их. Не вздумай подкатывать к ней: этот священник отец Мартин будет сражаться, словно загнанный барсук, за ее «честь». Так мне сказали.

– Как интересно. И романтично, – заметил Шон.

Солдат скорчил кислую мину и принялся за свою порцию еды.

Когда с ужином было покончено, Эдгар попросил музыкантов сыграть.

– Давайте что-нибудь веселое, чтобы прогнать прочь призраков и гоблинов!

Шон и Подрик подчинились, исполняя джиги, рилы и марши. Некоторые солдаты подхватили ритм Подрика, который аккомпанировал свирели на маленьком барабане.

Час спустя Шон заговорил от лица их обоих, признав, что они слишком устали, чтобы играть дальше.

– Я хочу сыграть еще одну песню для леди среди вас, прежде чем мы закончим. Это старинная баллада, называемая «Черная роза».

Они начали исполнять то, что сильно отличалась по тону от танцевальных ритмов. Мелодия походила на зов одинокой птицы, певшей о невыносимой утрате и сожалении. Подрик противопоставил этим ноткам низкие чистые ноты на арфе, которые, казалось, обещали мирный исход, если не надежду, меланхоличному просителю. Когда песня закончилась, Кэтрин и Мартин какое-то время не могли произнести ни слова. Они просто стояли, склонившись друг к другу, и смотрели в огонь.

– Милая песня, но слишком мрачная, чтобы ею оканчивать вечер, – заметил Эдгар. – Сыграйте еще одну джигу, чтобы нам всем приснились приятные сны.

– Порой веселость не к месту, сэр, – отозвался Шон с печальной улыбкой. – В своей стране я получаю столько же запросов на прекрасные печальные песни, как и на джиги, рилы и танцевальные мелодии. Мы больше не можем сегодня играть.

Если в намерения Шона входило восстановить ощущение странной изоляции их группы, то он в этом преуспел. Мужчины просидели у костра так долго, как только могли. Они смотрели в огонь, тогда как плотная белая стена тумана за их спинами скрывала бог знает что.

Той ночью, когда они устроились на ночлег бок о бок, Мартин привлек Кэтрин к себе и обвил ее тело своим. Он сказал себе, что никто их не увидит в таком густом тумане. Во сне их преследовало печальное пение свирели, но они просто цеплялись друг за друга и продолжали спать.

Комментарий к продолжение 3

(1) - лига - примерно 5 км

========== продолжение 4 ==========

***

На следующее утро стало очевидно, что музыканты растворились в темноте ночи. Это внушило Эдгару тревогу, особенно когда стало ясно, что они ничего не украли. Некоторые из солдат шептались про себя, что все это время были правы: двое музыкантов были представителями «маленького народца», живущего под холмами, и пришли они, чтобы сыграть для сестры Кэтрин.

Тем не менее погода улучшилась и день стал ярче – как буквально, так и фигурально. К полудню слабый солнечный свет рассеял туман, и небо приобрело белесый оттенок, словно полированное олово.

– Мартин, не мог бы ты поскакать вперед и проверить, когда мы достигнем переправы через реку? – попросил Эдгар.

Мартин кивнул. Он хотел помочь Эдгару, но прекрасно осознавал, что эти поручения были расчетливой стратегией по разделению их с Кэтрин. Он готов был до некоторой степени идти на поводу у Эдгара, но уже начинал ощущать, что его терпение истончается.

Мартина не было уже какое-то время, когда Эдгар подъехал к Кэтрин и начал разговор, впервые напрямую обратившись к ней:

– Сестра Кэтрин, я наблюдал за вами последние дни. Я неплохо разбираюсь в людях и полагаю, что вы хорошая женщина и действительно любите моего брата. Я надеюсь только, что вы не собираетесь разрушить его будущее, оставаясь с ним. Он может достичь вершин церковной и гражданской иерархии в Англии. Английским прелатам нет дела до недоразумений в Риме. Наш отец может предоставить ему место в домах, где его способности будут оценены по достоинству. После этого не будет предела тому, что он сможет достичь.А скандальная связь с монахиней, которая подписала признание в колдовстве… что ж, мне, вероятно, нет нужды продолжать.

– Понимаю, – с трудом выдавила она.

– Мартин никогда вас не оставит – слишком предан. Не важно, что бы он сам предпочел, он с честью исполнит любое данное вам обещание. Вам решать, освободить ли его от этих обещаний, чтобы он мог вознестись так высоко, как только позволят ему его способности.

Кэтрин показалось, будто Эдгар аккуратно и с наилучшими намерениями вырезал ей сердце и крошил его на части у нее на глазах. Она и представить себе не могла необходимость навсегда попрощаться с Мартином, но это, возможно, было бы самым бескорыстным поступком, говорящим о силе ее любви.

Эдгар тем временем продолжал:

– Я поспрашивал и узнал о монастыре в Ирландии, который примет вас в качестве мирянки. Он славится своей обширной библиотекой и прекрасными манускриптами, которые монахини сами создают. Почему бы вам не подумать о своем собственном будущем?

Он вежливо кивнул ей и побудил своего коня опередить ее на несколько шагов.

Мартин скакал обратно от переправы, когда увидел их разговаривающими. Что Эдгар говорил ей? Они оба выглядели невозмутимыми, но он от всей души понадеялся, что никогда больше не увидит подобную бледность на осунувшемся лице Кэтрин. Он подъехал к ним и сначала обратился к Эдгару:

– Переправа всего в пятнадцати минутах отсюда, но нам не удастся там перебраться: течение слишком сильное, а река слишком глубока. Обычно столько снега не тает к середине февраля. Нам придется двигаться дальше на юг, пока мы не найдем мост.

– Следующий мост у деревни Кленткомб, – уверенно заявил Эдгар. – Это всего в получасе езды.

Поняв, что Эдгар хорошо знал этот маршрут – слишком хорошо, чтобы ему нужен был разведчик, Мартин решил расспросить Кэтрин об их разговоре, когда им представится возможность остаться наедине.

Прислушавшись к совету Эдгара, Кэтрин принялась размышлять над его словами. Она впервые не могла представить себе хоть какое-то будущее для себя. Она нуждалась в том, чтобы быть с Мартином так же, как она нуждалась в воздухе, чтобы дышать. Как ей решиться сделать выбор, о котором говорил Эдгар? С тем же успехом она могла уплыть на край света.

– Кэтрин, не хочешь остановиться и отдохнуть?

Она неосознанно отстала от остальной группы, и Мартин присоединился к ней. Она отрицательно покачала головой в ответ на его предложение.

– Чем тебя так расстроил Эдгар? Я видел выражение твоего лица.

– Он описывал мне место, куда я могу отправиться после того, как мы покинем Англию, - неохотно признала она.

– Ты, без меня. – Мартин мгновенно оценил ситуацию. – Эдгар не имел права вмешиваться в наши дела.

– Он сказал правду – я всегда буду для тебя обузой.

– Его оправдывает то, что он ничего не знает о наших отношениях. А какое оправдание есть у тебя? – резко бросил он.