Я не поднимаю серьги.

Вместо этого я выключаю прикроватную лампу и покидаю номер.

========== часть 14/19 ==========

- Ты что, шутишь?

Голос Скалли с резкими нотками потрясения вырывает меня из легкой дремоты. Мы все еще в грузовике; заснув, я откинулся на подголовник и, похоже, немного пускал слюни. У меня уходит вдвое больше времени, чем обычно, на то, чтобы сфокусировать взгляд, но когда мне это удается, я понимаю причину ее недовольства.

Мы у мотеля, который выглядит…

- Крайчек, ты же несерьезно?

- Слушай, принцесса, ты сама настаивала на остановке, чтобы твой бойфренд мог собрать свои нюни. Если можешь найти в округе место получше, то вперед, садись за руль.

По правде говоря, я чувствую себя лучше. Приобретя оружие, мы купили какое-то вязкое горячее мясо-барбекю в придорожной забегаловке, и когда я поглощал свою порцию, Скалли заявила, что не позволит мне управляться с пистолетом, пока моя кровь полностью не очистится от наркотиков. Крайчек начал ворчать, но Скалли обошлась с ним с той же пренебрежительной уверенностью в себе, которую она демонстрирует, когда какой-нибудь деревенщина ставит под сомнения результаты сделанного ею вскрытия на том лишь основании, что у нее есть груди.

Мы в Южном Бронксе, и именно вид мотеля Cool Vue вызывает этот отчетливо различимый скептицизм в голосе Скалли. Из кабины грузовика я вижу офис менеджера мотеля, где две, по-видимому, проститутки собираются устроить безобразную перебранку. Мужчина за стойкой читает газету. Из одной из комнат двухэтажного мотеля, из бумбокса раздаются звуки рэп-музыки, лирика которой состоит в основном из слов «ниггеры», «шлюхи» и «сучки».

Ни в одной из наших полевых поездок я не выбирал столь отвратного места. Я открыто усмехаюсь, думая о том, что в следующий раз, когда буду бронировать места в AmericanInn, то стану выглядеть в ее глазах практически героем. Скалли наклоняется надо мной и проверяет зрачки, после чего хмурится и говорит: «Я проверю, есть ли у них смежные номера», делая хорошую мину при плохой игре столь искусно, словно она сама изначально и предложила остановиться в этой дыре.

- Смежные номера. А ты знаешь толк в извращениях, - бормочет Крайчек, когда она вылезает из кабины, и я приподнимаюсь, чтобы окинуть его угрожающим взглядом. Он закатывает глаза в ответ и наклоняется вперед, чтобы тоже иметь возможность видеть офис менеджера.

Час назад мы с Крайчеком приобрели еще два Глока и патронов к ним у человека, который, я уверен, отнюдь не является лицензированным продавцом оружия. Может, дело в наркотиках – Скалли думает, они накачали меня кетамином – но вся эта ситуация беспокоит меня.

Готов поставить следующую зарплату на то, что «бизнес-контакт» Крайчека Рауль заключает большинство своих сделок с бандитскими группировками Южного Бронкса, но с Крайчеком он разговаривал уважительно, почти раболепно, бросив только пару косых взглядов в сторону Скалли. Крайчек провел всю покупку с беззаботным апломбом очень богатого человека, покупающего новые часы.

Скалли тихо стояла радом со мной, пока Крайчек заключал сделку, что тоже меня беспокоит, если вдуматься. Тяжелее всего ей было переступить через себя и объединиться с Крайчеком ради моих поисков. После этого нелегальная покупка оружия должна казаться сущим пустяком – это как забить косячок после того, как уже занюхал дорожку кокса.

Еще не открыв рот, я понимаю, что пожалею о вопросе, но ничего не могу с собой поделать.

- Как ты узнал, где искать Скалли?

- Господи, мы могли бы просто поболтать о погоде. И вы двое что, до сих пор не называете друг друга по именам?

- А почему бы мне и не спросить об этом? – уязвленный его сарказмом, отвечаю я.

Словно учитель, объясняющий основы геометрии тупому ученику, он говорит:

- Вы под наблюдением. Они всегда в курсе, где вы. Всегда. – И с ноткой заинтересованности уточняет: - Ты ведь это знал, верно?

Да, полагаю, что так. Несмотря на гудение в голове, я пытаюсь придумать вопросы получше. Когда-то давно я пообещал себе, что если снова столкнусь с этим ублюдком, то добьюсь от него ответов. Однако я как-то никогда не представлял себе подобный сценарий.

Я думаю о дорожке из трупов, которую оставил после себя этот человек. На мгновение прикрыв глаза, я вижу разноцветные точки, опасно танцующие позади моих опущенных век, пока снова не поднимаю их.

Хотелось бы мне убедить себя, что я делаю это только для того, чтобы вернуть газ VX, но могу думать только о двух именах: Джон Максвелл и Кейт Крайчек. Я сижу в кабине этого грузовика потому, что хочу прикончить Максвелла или спасти Кейт?

- Крайчек, откуда у Максвелла номер моего сотового?

На этот раз он награждает меня, по-видимому, искренней улыбкой.

- Должен отдать тебе должное, Призрак, - ты делаешь успехи. Отличный вопрос. Понятия не имею.

В этот момент Скалли вновь залезает в кабину и говорит:

- Девятый и десятый номера.

Мы со Скалли занимаем девятый, и она открывает смежную дверь. В номерах пахнет плесенью и спермой. Уже почти утро; я хочу лечь спать до рассвета, чтобы не пришлось смотреть на кровать при хорошем освещении. Крайчек заходит к нам, чуть ли не пританцовывая, и говорит:

- Никакого перепихона: бедняжке Фоксу надо выспаться.

- У меня теперь есть пушка, - предупреждаю я.

- Нам надо занести контейнер внутрь, - замечает Скалли. – И не в твой номер.

- Ну, и уж точно не в ваш, - парирует Крайчек.

- Вот почему я открыла дверь. Мы поставим его в дверном проеме между нашими номерами.

- О, а я-то уж подумал, что тебе начала нравиться моя компания.

В последующей за этим тишине я вдруг понимаю, что то, что я услышал в его голосе, беспокоит меня больше всего остального в этой сделке: нотка искренности.

Я не без труда поднимаюсь из впадины посреди матраса и говорю ему:

- Давай вынем контейнер из машины.

- Малдер, тебе не следует…

- Я в порядке, - резко бросаю я и выхожу из комнаты.

Мы с Крайчеком выгружаем контейнер с газом и заносим его в номер, опуская его на потертый ковер так, словно он наполнен сырыми яйцами.

- Шесть часов? – спрашивает Крайчек у Скалли.

Она смотрит на меня и затем отвечает:

- Этого хватит. Я установлю будильник.

Он исчезает за дверью, и мы со Скалли наконец остаемся одни в этом тускло освещенном номере. Охватившее меня при этом чувство облегчения так сильно, что снова начинает кружиться голова. Мы здесь и мы живы. И вот уже она в моих объятиях, и не существует ничего, кроме ощущения ее тела и сладкого аромата ее шампуня, смешанного со слабым запахом пота и пороха.

- О, Скалли, ш-ш, - бормочу я ей в шею, ощущая, как она делает судорожный вздох, который отдается во всей ее хрупкой фигуре.

Она расслабляется в моих руках и начинает какой-то свой внутренний ритуал, который ее успокаивает. Когда она наконец говорит, голос ее звучит относительно устойчиво:

- Надо проверить порез у тебя на лбу.

- Не горит, - отвечаю я, выписывая круги на ее спине и наслаждаясь прикосновением ее теплого крепкого тела сквозь тонкую футболку.

- Я почти потеряла тебя, - говорит она, уткнувшись мне в шею.

- Я здесь.

- На этот раз риск был особенно велик.

Она права. Если бы это случилось с ней, я бы сказал то же самое. Я поглаживаю ее по спине и касаюсь губами лба, пока не ощущаю, что она начинает расслабляться, уже не так крепко сжимая меня в объятиях.

Когда я даю ей выскользнуть из кольца моих рук, она мягко подталкивает меня к кровати. Я сажусь на край, покорно позволяя ей наклонить мою голову в ее сторону, и наблюдаю за тем, как она исследует порез у линии роста волос.

- Надо промыть его. Неплохо было бы наложить пару швов, но сейчас уже поздно. Давай просто промоем.

Я часто фантазировал о нас со Скалли в душе, но никогда не воображал грязную душевую кабинку и тонкую струйку воды в ванной комнате мотеля Cool Vue. Скалли избавляется от своей одежды в деловой манере, явно не желая тратить время понапрасну, тогда как я медленно стягиваю футболку, чтобы не терять возможность наблюдать за тем, как она раздевается, даже на ту секунду, что требуется для снимания футболки через голову. Она замечает мою нерасторопность и строго указывает на мои запачканные кровью штаны, после чего стягивает свои простые хлопковые трусики, кладет их на туалетное сиденье и ступает под душ.